Король лжи - [77]

Я передвигался так быстро, как только мог: кухня, кабинет, бильярдная. Это был большой дом, но он никогда раньше не казался мне настолько большим. Сестра могла быть где угодно, и я подумал о кровати наверху; поняв, где она может быть, я побежал в холл. Свернув за угол, я увидел Джин в начале лестницы. Она лежала неподвижно, мертвенно-пепельная, ковер под ней пропитывался кровью.

Я упал на пол рядом, мои колени погрузились в ее кровь. На запястьях Джин были длинные продольные разрезы, и я увидел на ковре лезвие бритвы, блестящее и красное.

Кровь все еще слабо пульсировала из порезов, и я окликнул ее. Тишина. Стянув с Джин ботинки, я вытащил шнурки я туго перетянул ей руки выше порезов. Поток крови прекратился, я хотел проверить ее пульс, но не мог найти его. Нажав сильнее, я обнаружил его – пульс был неустойчивым, слабым, но все-таки прощупывался, и я возблагодарил Бога. Я не знал, что делать дальше, никто меня этому не обучал. Поэтому я сложил ей руки на груди, приподнял Джин голову и положил себе на колени, поддерживая, как мог.

Я рассматривал ее лицо, пытаясь найти признаки жизни, но оно было бескровным и бледным, как фарфор. Сквозь кожу ее закрытых век просвечивали синие вены. Рот Джин обвис, и я видел искусанные места – яркие красные полумесяцы на потрескавшихся губах. Тем не менее это была все та же Джин, моя сестра. Когда-то мы смеялись вместе, и, черт побери, я поклялся себе, что сделаю все для нее, если она останется живой.

Я убрал волосы с ее лица и стал разговаривать с ней. В моих словах не было никакого смысла, они расплывались, длились минутами, которые тянулись так долго, как будто проходили часы, и позже я никак не мог вспомнить их, кажется, это было: «Пожалуйста, не оставляй меня одного».

Потом вокруг меня начался шум, раздался грохот носилок и прозвучали спокойные уверенные голоса. Я чувствовал на себе чьи-то руки, кто-то увел меня и сделал так, чтобы я мог видеть. Джин была окружена людьми в белом, они что-то делали с ней, перевязывая запястья, прокалывая иглой руку, и накрыли ее одеялом, чтобы последнее тепло не оставило ее. Кто-то спросил меня насчет жгутов: была ли это моя работа, и я утвердительно кивнул.

– Возможно, это спасло ей жизнь, – сказал мужчина. – Похоже, что так.

Я закрыл лицо руками, не в состоянии поверить, что Джин будет жить. Подняв глаза, я увидел Алекс. Наши глаза встретились, и у носилок ее возлюбленной прежняя Алекс отступила, исчез ее гнев, потому что в этот момент мы думали об одном и том же: если Джин останется жить, это произойдет благодаря мне. Алекс подтверждала этот факт взглядом и всем своим видом: ее пальцы дрожали У рта, как будто она желала взять обратно брошенные мне жестокие слова. Я кивнул ей, и она кивнула мне в ответ.

Затем Джин увезли. На мгновение я остался наедине с Алекс, она подошла туда, где я сидел, опустившись у стены. Под сжатыми челюстями Алекс ходили желваки, стуча кулаками по костяшкам бедер, она подбирала слова.

– Ты поедешь в больницу? – наконец выговорила она.

– Да. А ты?

– Конечно.

Я кивнул, посмотрел вниз и заметил, что Алекс была босая. Она переступала с ноги на ногу.

– Оттаешь, что с ней все будет хорошо? – спросила она.

Я помолчал, раздумывая.

– Я думаю, что она будет жить, – произнес я. – Медики тоже так полагают. – Я сделал паузу, изучая ее лицо, и увидел, что она плачет. – Ты считаешь, с ней все будет о'кей? Я имею в виду… ну, ты знаешь что.

– Она сильная, – сказала Алекс. – Мне казалось, что достаточно сильная. Но теперь уже не знаю. У меня такое ощущение, что я ничего не знаю. Мы всегда говорили…

Ее голос затих, она вытерла нос. Я думал о том, что она говорила в доме Джин, и понял ее слова, но это понимание обдало меня прохладой.

– Вы говорили, Что всегда будете вместе? Так?

Алекс отстранилась от меня, как будто ее ударили, и я увидел кровавый след на деревянном полу от ее красивой небольшой ступни.

– «Не без меня». Это то, что ты сказала.

– Что? – Ее голос стал громким, и я понял, что оказался прав.

– «Она не сделала бы этого… без меня». Это были твои слова. Мне хотелось бы знать, что они означают.

Я поднялся на ноги, становясь злым.

– Вы говорили об этом? Собирались сделать это вместе? Это то, что ты имела в виду?

– Нет. – Алекс отступила на шаг.

– Это та помощь, которую ты оказала бы ей? Да? – закричал я, – Тогда это чудо, что она вообще жива и что, проклятье, позвонила мне, а не тебе!

Алекс застыла на месте, и в том, как она стояла, и в тоне ее голоса внезапно появилась решительность. Она больше не оборонялась, она была недовольна собой, взбешена – теперь это была та Алекс, которую я хорошо знал.

– Это не так, – отрезала она.

– Она звала на помощь, Алекс, и позвонила мне. Почему не тебе?

– Ты никогда не мог понять ее. Не льсти себе. Вы все одинаковые.

– Кто все? – требовательно спросил я. – Мужчины? Гетеросексуалы?

– Мужчины Пикенсы, – ответила Алекс. – Все мужчины. Но главным образом ты и ваш проклятый отец.

– Интересно, – заметил я. – Объясни мне это.

– У вас нет никакого права судить нас.

Мой голос повысился, я был разъярен, напуган. И я не мог вынести сравнение, которое она сделала. Я указал на дверь, ведущую в холл, через которую вывезли мою сестру к машине «скорой помощи».