Король-Лебедь - [5]

Людвиг страдал, ощущая лишь холод и настороженность со стороны недоступного короля. Он был готов измучить себя на плацу, лишь бы только вызвать похвалу родителя. Но все было напрасно. Ничто не трогало это ледяное сердце. И чем больше принц старался стать таким, каким хотел видеть его король, тем больше король уходил от него, тем больше он находил сына странным и непостижимым.

Эта борьба шла несколько лет, за которые Людвиг не сумел приблизиться к отцу ни на один шаг.

Тайна наследника

Однажды утром Людвиг прокрался в комнату брата и, разбудив его, велел немедленно одеться и следовать за ним. При этом Людвиг казался взволнованным, он сразу же запретил Отто разговаривать и задавать вопросы.

На цыпочках наследник престола подкрался к двери и, высунув голову в коридор, слушал какое–то время тишину.

– Все в порядке, – наконец сообщил он. – Сейчас, когда слуги только начинают просыпаться, никто не хватится нас, и я смогу рассказать тебе страшную тайну.

– Тайну?! – глаза Отто засверкали, он восторженно смотрел на брата, не зная, как следует реагировать на подобные предложения. Его ладони мгновенно вспотели, кроме того, от волнения он вдруг почувствовал, что не плохо было бы перед тайной прогуляться до туалета. Но разве можно говорить на столь низменные темы, когда старший брат предлагает тебе такое?..

– Тайну, – Людвиг придирчиво окинул Отто с ног до головы, и обратно, велев ему заправить рубашку в бриджи, после чего сам помог надеть матросскую курточку, которая была приготовлена с вечера.

Крадучись они выбрались из комнаты и проследовали до конца коридора, держа под мышками свои башмаки и стараясь не дышать. Внизу на кухне уже гремела кастрюлями кухарка, из кладовки слышалось тихое пение одной из служанок, которую, должно быть, отправили за маслом или молоком.

Не замеченные ни кем мальчики выбрались из дворца и тут же стремглав шмыгнули в раскидистые кусты сирени, где у них уже давно был сделан тайный лаз и где их никто не мог видеть.

Кусты были такими старыми и густыми, что братья могли не опасаться, что кто–нибудь разглядит их сквозь эти ароматные заросли. На четвереньках они проползли до следующей парковой аллейки, где поднявшийся на ноги Людвиг нарвал букет цветов, пригибая к земле ветки. Отто хоть и был ростом ниже брата, помогал по мере своих возможностей. Он залезал на высокие ветки, повисая затем на них, так что те прогибались под его тяжестью.

Придирчиво разглядев букет и найдя его достаточно красивым, Людвиг разрешил брату выбираться из куста сирени, после чего они устремились вглубь парка.

– Я хотел сказать тебе, Отто, что в последнее время моя жизнь коренным образом изменилась. И я надеюсь, что в скором времени не только ты, но и все остальные узнают об этом, – он сделал серьезное лицо, приняв позу Наполеона Бонапарта, смотрящего вдаль, как это было изображено на картине, висевшей в будуаре его матери королевы Марии.

– А что такое «коренным образом»… – Отто открыл рот, его карие глаза смотрели на брата с восхищением.

– Это значит – насовсем. Решительно и бесповоротно, – снисходительно пояснил Людвиг. – Дело в том, что недавно я познакомился с молодой особой, которую полюбил чистой и возвышенной любовью, – он сделал паузу, давая возможность брату уяснить, что к чему. – В общем, мы встречаемся уже две недели. И думаю, это очень серьезно.

– Ты собираешься жениться?! – голос Отто сорвался, превратившись в сдавленный визг.

– В том–то и дело, что нашему счастью не бывать! – Людвиг тряхнул своими черными, точно воронье крыло, густыми кудрями. – Ведь я наследник баварского престола, а она… впрочем, не стоит нарушать инкогнито.

– Чего нарушать? – опять не понял Отто.

– Секретности, – помог ему брат. – Отец непременно пожелает, чтобы я женился на своей ровне, на какой–нибудь принцессе или герцогине. Ему нет дела до истинных чувств! До любви! До благородных порывов, – он вздохнул, заламывая руки. – Боюсь, Отто, что если я представлю свою прекрасную и чистую, словно слеза, возлюбленную отцу, тот будет решительно протестовать против нашего брака.

– Прости. Ты, значит, должен будешь жениться на принцессе? Это на какой такой принцессе? На сестрице Софье или на Анне, что приезжала в прошлом году из Польши?

– Какая разница, на какой, когда мое сердце отдано… – он поспешно закрыл себе ладонью лицо. Отто стоял рядом, словно завороженный, забыв обо всем на свете.

Людвиг поднес к лицу букет сирени, вдыхая аромат цветов, его грудь то вздымалась, то снова опускалась, глаза выражали крайнее волнение и решимость.

– Если король будет против моей любви, я отрекусь от престола и уйду отсюда, взяв лишь то, что на мне надето. Тогда я уйду к ней, к моей ненаглядной. Буду жить в лесу у Лебединого озера, чтобы иметь возможность каждый день видеть перед собой это чудесное создание, целовать ее ручки, слушать ее голос.

Он обнял за плечи брата, увлекая его за собой по узкой аллейке мимо кустов акации и шиповника. Вместе они дошли до маленького леска, за которым начиналось озеро.

– Пока я еще не отрекся от престола, пока я еще наследник, а значит, ты являешься моим верным подданным, моим адъютантом, моим гвардейцем, которому я хочу доверить охрану моей персоны и персоны моей невесты. Ты будешь стоять здесь, – Людвиг нарисовал носком ботинка на земле косой крест, – это пост, который нельзя оставить. Моя дама ждет меня внизу у озера. Там мы встречаемся с ней каждый день. Сейчас я пойду к ней, а ты должен ждать меня и свистеть, в случае если сюда кто–нибудь придет. Все понял?