Король - [29]

– Где его талант к рубке логики сослужит ему хорошую службу.

– Ха-Ха утверждает, что мы с вами занимаемся метисацией и смешением рас.

– Так оно и есть. После чая, надеюсь.

– С большой вероятностью, и до него тоже. Хотя мне в два нужно ненадолго заскочить к зеленщику. Вернусь самое позднее в три тридцать.

– Вы не подвергнете себя риску? Вы, кого люблю я превыше всех существ земных?

– Чисто теоретически. За рулем Тедди, проволоку режет Томми, я чувствую себя в полной безопасности.

– И все же…

– Вы были поразительны в великой битве, – сказала Кларисса. – Вас точно диавол распалял.

– Что ж, мы победили, и это главное. Но то была последняя битва в своем роде, мнится мне. Придут и другие Мордреды, но Артур не потерпит еще одной братоубийственной войны. И бомбу изготовлять не станет, но кто-нибудь ее наверняка построит, и тогда адская эта дрянь останется с нами на веки вечные. Подобно вулкану в нашей собственной гостиной.

– В таком мире вашим навыкам примененья нет, – сказала она. – Все вы, добрые и досточтимые рыцари, остались без работы. На пособии. Не очень хорошенькое зрелище.

– У меня в лютне еще пара струн найдется, – сказал Роже. – Мои ученые степени по инженерному делу, биохимии, баллистике, археологии и мариархитектуре.

– Искусный вы парнишка, а? Стоять на шухере не пробовали?

– Меня беспокоит Ланселот, вот кто, – сказал Роже. – Существуют фигуры такого величия, таких легендарных пропорций, что они… стеснены, так сказать. Обычная жизнь им в таком случае невозможна. Вы представляете себе, как Ланселот где-нибудь управляет каким-нибудь заводиком? Или даже заводищем? Боюсь я душевного разлада в нем.

– А Гвиневера? – спросила Кларисса. – Что Гвиневера?

– Застыла в скорби и томленье, – сказал Роже. – Оставшись навсегда парадигмою раздвоенного сердца.

– Но ей же как-то удается подозрительно неплохо проводить время при всем при том.

– Основная тема – все равно раздвоенное сердце. Об этом явлении я как-то писал доклад – для курса по страсти.

– Вас приходилось обучать страсти?

– Общий обзор страстей с особым упором на их биохимические триггеры.

– Вы имеете в виду, что все это – какие-то павловские трюки?

– Нет-нет. Тут все очень специализированно. Едва ли одна женщина из тысячи возбуждает соответствующие нейроны в мозгу.

– Так редко.

– Иногда просто цветы апельсина, и к ним никакая женщина не привязана, не так ли? Вы должны помнить, мужчины – существа очень нежные, очень внушаемые. „Память и желанье“, как выразился этот банковский поэт.

– За работу, – сказала Кларисса. – Хей-хо.

– А я бы прилег вздремнуть, – сказал сэр Роже. – Будь умницей, постарайся никого не пристрелить.

– Сэр Брюнор Черный исчез! Его нигде не могут найти! Я был у него на квартирах, но квартиры пусты! Нет его ни на конюшнях, ни на плацу!

– Быть может, он отправился искать приключений!

– Но лошади его – здесь!

– Я не могу отыскать сэра Груммора Грумморсона! У меня было к нему послание от сэра Кэя, и я тщился доставить его, искал сэра Груммора тут и там, а его нигде нет!

– Сэр Харри Фиц-Лейк, который был Храмовником, тоже пропал! Я искал его в часовне – он целые часы проводит в молитвах, – но там его не было, и за свитой своей он не смотрел, и не трапезничал, и в доме надобности не слыхать его было!

– Поистине странные дела творятся! Герцог Эстанс Канбенет удалился из владений своих, как говорят, а также Херманс, король и владыка Оранжевого Города, и Брастиас Тинтагильский!

– Словно могучий сбор где-то протрубили, а мы о нем не ведаем! Дорнард, сын Пелинора, исчез, а с ним и Алисандер л'Орфелин!

– Пропал Берант-Последыш, а с ним и его сотня рыцарей! А также Тор-Скотопасов Сын, Уррий-Горец и король Нантрес из земли Гарлот!

– Ни Увейна Белорукого нет в его замке, ни сэра Перимона, ни сэра Кэхидина, ни сэра Лукана-Дворецкого, ни сэра Бриана-Островитянина, ни сэра Галагара, ни сэра Элина Белого, ни сэра Мелиагонта, ни сэра Озанны-Храброе Сердце!

– Пропали, утекли, исчезли! Король Камелерда Леодегранс отсутствует уже две недели, и королевство чахнет без него! Флоренс, сын Гавейна, сбежал, или же духи унесли его, никто не знает толком, а с ним – сэр Гингалин, и Идрис, сын Увейна, и Акколон Галльский, и Белингер Жестокий!

– Как будто все рыцарство собралось в какой-то глухомани, вдалеке отсюда, в каком-то месте, ведомом лишь тем, кто уже там!

– Пропали, улетели, испарились! Король Шотландии Карадос, сэр Гилберт-Бастард, сэр Мелиот Логрский, сэр Ульфиус, Лавейн, сын Барнарда Астолатского, король Северного Уэльса Риенс, король Малой Британии Хоуэлл, Лот, король Лоутеана…

– Так прекрасно и приятно праздновать весну, время нарциссов майских пришло, яблони и вишни расцветают…

– Ваше величество.

– Да?

– Уже не май.

– Что ты говоришь?

– Уже не май, говорю. Сейчас ноябрь.

– Ноябрь. А я-то думаю, что так промозгло на воздухе.

– Это уж точно.

– На воздухе промозгло, травы луговые пожухли, а с гибких лоз свисает бурая фигня…

– И бомбы все взрывают, мадам, и пал великий идет, и люди кров теряют, и повсюду трупы безрукие, безногие, безголовые…

– А я думала, у нас все еще Майский поезд.

– Вы слишком много времени провели в госпиталях, миледи, и ваш рассудок повредился.