Короче говоря - [60]

«Уже, мама», — хотел сказать Джейк, но просто швырнул трубку и уставился на конверт.

В эту минуту раздался звонок в дверь. Наверное, Элен с детьми вернулись из кино, и она, как всегда, забыла ключ.

В дверь позвонили ещё раз.

— Иду, иду! — крикнул Джейк. Он схватил конверт, решив уничтожить все следы своей глупости. Когда в дверь позвонили в третий раз, он побежал на кухню, открыл мусоросжигатель и бросил в него конверт.

Звонок не умолкал. Теперь звонивший, похоже, просто держал палец на кнопке звонка.

Джейк подбежал к двери. Распахнув её, он увидел на пороге троих здоровенных мужиков. Один, в чёрной футболке, бросился к Джейку и приставил нож к горлу, а двое других схватили его за руки. Дверь захлопнулась.

— Где он? — заорал мужик, прижимая нож к горлу Джейка.

— Где что? — прохрипел Джейк. — Не понимаю, о чём вы.

— Не води нас за нос, — рассвирепел второй. — Верни наши сто тысяч.

— Но в конверте не было денег, там была только книга. Я выбросил её в мусоросжигатель. Послушайте сами.

Мужик в чёрной футболке вскинул голову, двое других притихли. Из кухни доносился хруст.

— Хорошо, значит, ты отправишься следом, — заявил он, кивнул сообщникам, и те, подхватив Джейка, как мешок с картошкой, потащили его на кухню.

Голова Джейка уже почти скрылась в мусоросжигателе, как вдруг одновременно раздались звонок телефона и звонок в дверь…

Ложь во спасение

Началось всё довольно невинно, когда Генри Паскоу, первому секретарю представительства верховного комиссара[17] в Аранге, позвонил Билл Паттерсон, управляющий банка «Барклиз». Дело было в пятницу вечером, и Генри надеялся, что Билл хочет предложить партию в гольф в субботу утром, или, может, передать приглашение его жены Сью на воскресный обед. Но как только он услышал голос на другом конце провода, сразу понял, что звонок официальный.

— В понедельник, когда будешь проверять счета представительства, увидишь, что вам выделили более крупную сумму, чем обычно.

— Есть какая-то особая причина? — спросил Генри своим самым официальным тоном.

— На самом деле, всё просто, старик, — ответил управляющий банка. — Валютный курс неожиданно изменился в вашу пользу. Так всегда бывает, когда появляются слухи о перевороте, — добавил он небрежно. — Не стесняйся, звони мне в понедельник, если возникнут какие-то вопросы.

Генри хотел было спросить Билла, не хочет ли он сыграть завтра в гольф, но передумал.

Генри впервые столкнулся со слухами о перевороте, и неудачные дни наступили не только для валютного курса. Вечером в пятницу на экране телевизора появился глава государства генерал Оланги в парадной форме и предупредил всех добропорядочных граждан Аранги, что небольшая группа диссидентов учинила беспорядки в армии, поэтому возникла необходимость ввести на острове комендантский час, который, выразил надежду он, продлится всего несколько дней.

В субботу с утра Генри настроился на волну Би-би-си Уорлд Сервис в надежде выяснить, что же в действительности происходит в Аранге. Корреспондент Би-би-си Роджер Парнелл всегда был лучше информирован, чем местное телевидение и радио, которые каждые несколько минут талдычили одно и то же: граждане острова не должны днём выходить на улицу, иначе их арестуют, а если им хватит глупости выйти среди ночи, их попросту застрелят.

Значит, не может быть и речи о гольфе в субботу или обеде с Биллом и Сью в воскресенье. Генри провёл спокойные выходные — читал, просмотрел все нераспечатанные письма из Англии, очистил холодильник от излишков еды и наконец отмыл те уголки своей холостяцкой квартиры, которые почему-то всегда пропускала его приходящая домработница.

В понедельник утром глава государства, живой и невредимый, по-прежнему оставался в своём дворце. Би-би-си сообщила, что арестовали нескольких молодых офицеров, и вроде бы даже двоих казнили. Генерал Оланги снова выступил по телевидению и объявил, что комендантский час снят.

Когда Генри чуть позже приехал в свою контору, то обнаружил, что его секретарша Ширли — пережившая несколько переворотов — уже подготовила распечатанную почту и оставила у него на столе. Одна стопка была помечена «Срочно. Принять меры», вторая — побольше — «Рассмотреть и принять решение», и третья, самая большая, с визой «Прочитать и сохранить».

Программа предстоящего визита заместителя министра иностранных дел Соединённого Королевства лежала на самом верху стопки «Срочно. Принять меры», хотя чиновник заедет в Сент-Джордж, столицу Аранги, только потому, что здесь удобно остановиться для дозаправки по пути из Джакарты в Лондон. Мало кто удостаивал визитом крошечный протекторат Аранги, разве что по пути в другое место.

Именно этот министр, мистер Уилл Уайтинг, известный в МИДе под прозвищем «Безмозглый Уилл», должен, уверяла «Таймс» своих читателей, уйти в отставку после следующей перестановки в кабинете министров, и его место займёт человек, способный написать связный текст. «Однако, — думал Генри, — раз Уайтинг остановится на ночь в резиденции Верховного комиссара, у меня появится единственный шанс вырвать из министра решение по бассейну». Генри страшно хотел начать работы по строительству нового бассейна, в котором так нуждалась местная детвора. Он направил в министерство иностранных дел пространную служебную записку, в которой указал, что им обещали дать добро, когда четыре года назад остров посетила принцесса Маргарет и заложила первый камень в основание бассейна. Но он боялся, что проект так и останется «на рассмотрении» в министерстве, если он не будет постоянно их дёргать по этому поводу.