Корни тамариска - [63]

Последнее время быстро развивающаяся экономика эмиратов Залива породила другую страшную «контрабанду» — нелегальную иммиграцию. Безработные с субконтинента, в особенности из Пакистана, готовы отдать все свои сбережения владельцам и капитанам доу за нелегальный въезд в эмираты. Некоторые из них умирают в дороге, и их тела выбрасывают в море. Других, ослабленных путешествием, оставляют где-нибудь на берегу, и они должны сами добираться до «земли обетованной».

Контрабанда оружием — другой вид традиционных операций в Заливе. Многие арабы хотят иметь личное оружие. Раньше автоматы, пистолеты и винтовки отправляли во внутренние районы Омана через оазис Эль-Бурайми. Потом в этом бизнесе с Дубаем начал конкурировать порт Сур на побережье султаната Оман.

Однажды средь бела дня на центральной улице Дубая ко мне подошел хорошо одетый молодой человек и предложил журналы с фотографиями шведских кинозвезд нагишом.

— Мне бы другой товар, — решил пошутить я. — Например, броневик «саладин» для действий в пустыне.

— Бронемашина? Это можно, — ответил молодой человек серьезно. — Только придется внести крупный аванс.

В аэропорту Дубая я увидел, как с самолета английской авиакомпании выгружали бруски с золотом с такой небрежностью и беспечностью, что чиновника, ответственного за безопасность где-нибудь в лондонском аэропорту «Хитроу», наверное, хватил бы удар. Золото отдается на хранение в местные банки, а затем, пройдя через несколько рук, оно грузится на доу. Иногда его распиливают на мелкие бруски.

Бухта Дубая была заполнена флотилией деревянных суденышек. Они стеной стояли вдоль набережной, которой гордился бы и европейский город. На многоэтажных зданиях пестрели названия банков — «Чейз Манхэттен», «Бэнк оф Америка», «Барклайз Бэнк» и десятков других. Новый порт Дубая — Мина-эр-Рашид — выстроен недавно. Его потенциальный грузооборот — три миллиона тонн в год. Эмир княжества был уверен, что порт, названный его именем, окупит себя, и не просчитался. Десятки гигантских складов дубайского порта принимают товары со всего мира.

Княжества Дубай, Шарджа и Аджман расположены совсем рядом, в нескольких километрах друг от друга, и они сольются в один город.

Американскому финансисту снится страшный сон: темноглазый человек спускается по трапу самолета в нью-йоркском аэропорту «Кеннеди»; в его дорожном чемоданчике лежат чеки на миллиарды долларов, подписанные компаниями «Экссон» или «Тексако»; он проводит тайные встречи с держателями контрольных пакетов акций крупнейших корпораций, и однажды утром Соединенные Штаты узнают, что правитель некоего арабского княжества установил контроль над «Дженерал Моторе», «Юнайтед Стейтс Стил», «Дюпоном» или над всеми тремя вместе.

Так или почти так рисовалась в середине семидесятых годов финансово-промышленным магнатам Запада угроза со стороны нефтеэкспортирующих стран, в руках которых сосредоточивались фантастически возросшие капиталы.

Цена на жидкое топливо в 1974 году по сравнению с октябрем 1973 года выросла более чем в четыре раза. В 1974 году доходы тринадцати государств — членов ОПЕК достигли примерно ста миллиардов долларов. Это означало беспрецедентную перекачку финансовых средств в страны — производители нефти, точнее, в руки их правящих классов.

На первый взгляд перед членами ОПЕК открывались необычайно благоприятные перспективы развития производительных сил. Многие из них поставили вопрос о быстром, взрывоподобном наращивании своего экономического потенциала, надеясь одним махом, за несколько лет достигнуть уровня развитых капиталистических государств.

Но колоссальные капиталы не могли в короткий срок изменить архаичные социальные структуры, восполнить нехватку кадров, отсутствие опыта, инфраструктуры, просто малолюдство многих нефтедобывающих стран. Даже государствам с относительно большим населением, уже сделавшим первые шаги в деле индустриализации, таким, как Ирак, Алжир, Иран, было трудно, а иногда просто невозможно немедленно «переварить» полученные средства. Лишь многонаселенные Индонезия и Нигерия могли поглотить их без остатка. Что же касается Саудовской Аравии, Кувейта, Абу-Даби, Катара, а также Ливии, то у них образовались «свободные» капиталы в очень крупных размерах. В том же, 1974 году шестьдесят миллиардов долларов не нашли себе применения в плане приобретения товаров и услуг и хлынули на международные валютно-финансовые рынки. Для сравнения отметим, что общая сумма предполагаемой учетной стоимости всех капиталовложений за границей составляла в 1971 году около ста шестидесяти миллиардов долларов. Все акции «Дженерал Моторе», второй по величине корпорации мира, оценивались тогда в пятнадцать миллиардов долларов.

В руках правящих классов стран с общим населением около десяти миллионов человек сосредоточились средства невиданных размеров. Словно джинн, выпущенный из бутылки, на мировой арене появились магнаты, которые как будто бы способны бросить вызов столпам капиталистического бизнеса.

Вокруг этого явления западная пропаганда пыталась создать обстановку истерии, пугая обывателя в индустриально развитых странах «арабской опасностью». «Нам угрожает колонизация», — стонали бывшие колонизаторы из Западной Европы, Японии и даже США. Бывший министр торговли США, а затем председатель правления «Лимеп Бразерз Инк.» Питерсон заявил: «В мире происходит фундаментальный сдвиг в балансе сил и богатства».