Коридор - [7]

Ли сначала капризно протянула:

— Ну во-от, а я опять буду только смотреть…

Но потом смилостивилась и добавила:

— Ладно, зато я раскритикую вас в пух и прах.

***

Когда компания ушла, я остался один на один с родственниками. Мама с Эллой перешли в утреннюю гостиную, чтобы дать эльфам прибрать в столовой, и я надеялся в это время незаметно улизнуть, но Рабастан перехватил меня по дороге. Когда у меня за спиной закрылась дверь гостиной, я почувствовал себя, как на допросе.

— Руди, — начала Элла, удобно устраиваясь на диване, — ты считаешь, разумно так много рассказывать Гарри о тех родителях? От этого он только сильнее чувствует себя приемным, тебе не кажется?

— Мне кажется, — огрызнулся я, — что ребенок имеет право знать о своей семье.

— Ты уверен, что ему это нужно? — не отставала Элла. — Я думаю, Гарри переживает из-за того, что он чужой и даже не носит твою фамилию. И потом, разве ты хочешь, чтобы он походил на Джеймса Поттера?

— Нет. Я все делаю, чтобы он на него не походил.

— А по-моему, зря, — заметила мама, вынимая из корзинки вышивание и надевая очки. — Не так уж плохо наследие Поттеров. Гарри чудесный мальчик, и в нем много энергии. А ты, Руди, слишком на него давишь.

Рабастан фыркнул и скрылся за газетой.

— Не надо так его контролировать каждую минуту, — продолжала мама, рассматривая схему. — Ты ведь не будешь всю жизнь водить его за руку. Отпусти немного поводья.

— Матушка, если я это сделаю, он наломает таких дров…

— Наломает, конечно. Так, здесь четыре крестика, и отступаем на один влево… Но ведь это будут его дрова, правда? Как же ты хочешь, чтобы он учился, если не будет делать ошибок?.. И еще три крестика вниз… Знаешь ведь поговорку: “Поваренок не станет поваром, пока семь раз не испортит пирог”?

Мама поправила очки и посмотрела на меня.

— Если бы речь шла о выпечке… Испорченное тесто хотя бы не так дорого обходится.

— Кстати, о кулинарии, — мама опять вернулась к схеме. — А когда ты собираешься рассказать ему правду о гибели Поттеров?

— Объясните мне сначала, при чем здесь кулинария, — честно попросил я.

Ход маминой мысли всегда был выше моего понимания.

— Не знаю, — она воткнула иглу в канву и неопределенно помахала рукой. — У меня что-то мелькнуло в голове насчет закваски, и что тесто должно подняться, прежде чем его поставят в печь…

— Вот именно, — Рабастан отложил газету, сплел пальцы и уставился на меня взглядом обвинителя, который собрался потрошить свидетеля защиты. — Ты ему уже что-то говорил?

Элла сладко зажмурилась. Моя невестка обожает такие ситуации.

— Да, — ответил я Рабастану. — То есть, нет. Но скоро…

— До каких пор ты собираешься тянуть? Уже август!

— Я еще не забыл названия месяцев, спасибо.

— Впрочем, — примирительно сказал Басти, — наверное, ты прав. Если Гарри уедет в Штаты, все это не так важно. Кого там волнуют наши мелкие войны десятилетней давности?

— Кхм… Вообще-то Гарри не поедет в Сэйлемскую школу магии. Он будет учиться в Хогвартсе.

— Ты же собирался отправить его в Америку!

— Я передумал.

Брат и невестка посмотрели на меня ошеломленно.

— Ах, так вот к чему были эти разговоры о Снейпе, — сказала наконец Элла.

— Я всегда знал, что ты идиот, — заметил Рабастан таким ровным тоном, словно речь шла о погоде за окном.

— Басти, не надо так о родном брате, — попросила мама. — Хорошо, дорогой?

— Матушка, а вы уверены, что в детстве его не роняли эльфы?! Ничем иным я не могу объяснить…

— Вот и помолчал бы!

— Руди, милый, не кричи, ты стал такой нервный…

— Мама, я абсолютно спокоен!

— Ты представляешь, что ему наговорят в Хогвартсе? — поинтересовался Басти.

— Уж не думаешь ли ты, что на Слизерине кто-то…

— А с чего ты взял, что Гарри попадет на Слизерин? В школе еще три факультета, если ты забыл!

Я промолчал, подавляя в себе желание швырнуть в брата вазочкой с цветами.

— Руди, мальчика нельзя отправлять в Хогвартс, — заявила Элла. — Это абсолютно исключено.

Только привитое в детстве хорошее воспитание помешало мне ответить: “Тебя забыли спросить!”.

— Я думаю, — сказала мама, внимательно глядя на меня, — у Рудольфа есть свои причины так поступать.

— Да, — буркнул Басти. — Например, сумасшествие.

— Вот именно, — ответил я, поднимаясь. — И раз уж я псих, не могли бы вы любезно оставить меня в покое?! Целитель, знаете ли, запрещает мне много разговаривать. От этого может начаться обострение.

После чего ушел, хлопнув дверью.

В холл из сада доносился возмущенный голос Ральфа, в очередной раз упустившего квофл, и смех Гарри.

Потом раздалось верещание — видно, какой-то любопытный гном высунулся из кустов, чтобы посмотреть на игру, и Ли ненароком на него наступила.

***

Я прошел через лужайку, где на деревьях еще были развешаны цветные фонарики, и углубился в сад. Нашел свое любимое место — заросли дрока в стороне от тропинки, — и улегся там на траву. Отсюда мне была видна только крыша дома со светло-серыми башенками и кирпичными трубами.

Я не хотел никому объяснять, почему вдруг изменил решение. Какой смысл, если исправить ничего нельзя? Только лишний раз услышать, что я втравил всю семью в авантюру?

…До нынешнего лета я и вправду не собирался отправлять Гарри в Хогвартс. Для внешнего мира мы, конечно, изо всех сил делали вид, что готовимся к школе, и Гарри сам так думал. В начале июля Белла даже отправилась с ним в Косой переулок за мантиями, котлами и учебниками. Оставалось дождаться лишь дня рождения, чтобы легально купить палочку.