Коридор до Рождества - [25]

— Отлично, не терплю быть обязанной кому-либо! И что же дальше? — выражение её лица не изменилось.

— Полагаю, вам следует решить вопрос об ужине и ночлеге. Здесь есть неплохой отель — маленький, но с приличным рестораном. Для иностранцев в баре держат пару бутылок настоящего ирландского виски. В некоторых номерах имеется ванна, паровое отопление, и для особо привередливых постояльцев в комплект постельного белья входит второе одеяло. За дополнительную плату в номере будет стоять ваза со свежими цветами — хозяин отеля, господин Макари, увлекается оранжерейным цветоводством…

— Вы получили от него подряд на рекламные работы? — перебила Боксона американка.

— Нет, но кроме меня, вы не найдете здесь человека, говорящего по-английски без акцента. Хотя ваш французский, признаться, недурен, — когда вы требовали открыть дверь в палату интенсивной терапии, весь городок наслаждался мелодичностью вашего вирджинского диалекта…

Аделина недовольно фыркнула, но на Боксона уже смотрела с интересом. Он продолжал:

— Францию называют старшей дочерью католической церкви, и здесь весьма жизненным является принцип: в чужой монастырь не ходят со своим уставом. Здесь свои порядки и не нам их менять. Поэтому рекомендую подчиниться действующим правилам, которые, кстати, не так уж и плохи… Позвольте мне донести вашу сумку до отеля…

Через час они ужинали в ресторане; Боксон рассказывал мисс Трэйтол подробности дорожного происшествия; врал безбожно; она слушала с выражение снисходительной скуки на лице; понимала, что правду она все равно не узнает, и потому превосходный жареный цыпленок под ягодным соусом был ей более интересен, чем вся общенациональная сводка французской криминальной полиции за прошедшую неделю.

— Скажите, Боксон, — спросила Аделина, отодвигая от себя опустошенную тарелку и доставая сигарету, — каким образом я могу перевезти Эдварда в Париж?

— Это несложно организовать, — ответил Боксон, учтиво щелкнув невероятно исцарапанной зажигалкой «Зиппо», — существуют специальные фирмы по транспортировке лежачих больных, но есть ли смысл тревожить тяжелораненого? Пуля сорок пятого калибра после проникновения в полость человеческого тела начинает вибрировать и наносит страшные повреждения внутренним органам, и если рана недостаточно зажила, имеется реальная опасность осложнения. Тем более, что у Эдварда серьезно травмировано легкое, врачи опасаются пневмонии… Я бы на стал его вывозить из этой больницы, как минимум, ещё недели две…

— Почему у вас такая обшарпанная зажигалка? — отвлеклась от темы Аделина. — Вы отобрали её у клошара?

— Нет, — очень серьезно ответил Боксон, — я купил её в Брэдфорде, штат Пенсильвания, в магазине при фабрике зажигалок. А героические царапины на ней из-за того, что три года назад она упала на песок и по ней проскрежетали гусеницы бронетранспортера. Она была со мной все пять лет службы в Легионе и я считаю её почти родным существом.

— Вы служили в Иностранном Легионе? — презрительно уточнила американка. Боже, с кем только не приходится работать моему несчастному брату!..

— Что поделать, ведь для выполнения задания правительства он вынужден подбирать соответствующих этому заданию специалистов…

— И в чем вы специалист?

— Я могу с пятидесятикилограммовым грузом пройти пятьдесят километров без остановки, имею навыки выживания в пустыне и джунглях, умею прыгать с парашютом в темное время суток и танцевать вальс…

— Танцевать вальс, видимо, ваше призвание!..

— Вряд ли, у профессиональных танцоров другое телосложение! Скорее, я не буду слишком часто наступать на ноги моей партнерше… Я люблю посещать дансинги, там всегда можно встретить столько интересных людей!..

— С Эдвардом вы познакомились в дансинге?

— Нет, на пляже…

С лица Аделины уже исчезла презрительность, видимо, ужин действительно оказался недурен и улучшил её настроение. Она с интересом смотрела на бывшего легионера — этот парень с насмешливым глазами и со шрамом на лбу был так непохож на всех её знакомых мужчин… Она спросила:

— А за что вас загнали в Иностранный Легион?

— Вообще-то в Легион идут добровольно, — улыбнулся Боксон. — Я сбежал в Легион от разочарования в мирной жизни…

— Вам не хватало приключений?

— Нет, пожалуй, меня не устраивало их качество…

— И в Легионе вы нашли ту жизнь, которая вам по душе?..

— В Легионе я нашел много интересных людей, отсутствие скуки и офицерские погоны…

— Вы всегда говорите заранее заготовленными фразами? — Аделина приступила к десерту — клубничное желе в сахарной пудре. Официант принес кофе.

— У меня было много времени на размышления, — доверительно произнес Боксон, — и ответы на некоторые традиционные вопросы складывались в моем подсознании годами…

— А на импровизацию вы не способны?.. — Аделина кокетливо прищурилась.

— Самая лучшая импровизация — это та, которая отрепетирована заранее!..

— О, ваши затертые афоризмы становятся невыносимыми! Хоть какую-нибудь тему вы сохранили нетронутой?

— Да, безусловно! Например, я никогда не мог понять, в чем глубинный смысл теории относительности Эйнштейна…

— Вот это-то как раз несложно: профессор Эйнштейн утверждал, что в разных точках пространствах время течет по разному, и если на Земле проходит год, то на орбите Плутона — всего лишь месяц. Что-то в этом роде, я и сама толком не понимаю!..