Коридор до Рождества - [17]

3

— И что же стряслось? — без тени волнения осведомился Боксон. (Он действительно уже не чувствовал волнения — сработала защитная реакция здорового организма, нервное напряжение сменилось апатией.)

— Давайте пройдем в полицейский участок, тут ведь недалеко, я все расскажу по дороге, — предложил старший инспектор, и Боксон согласился. «Инспектор пришел один, — подумал он, если бы меня подозревали, здесь был бы патруль…»

— Господин Боксон, там, на шоссе, вы видели убитых или раненых? — спросил полицейский.

— Нет, мы удирали оттуда весьма поспешно, так что результатов перестрелки я не рассмотрел.

— А почему вы считаете, что там была перестрелка? — старший инспектор внимательно посмотрел ему в лицо.

Боксон достал из кармана портмоне и показал полицейскому удостоверение отставного лейтенанта Иностранного Легиона:

— Я слышал несколько выстрелов, а не хлопанье автомобильных камер…

Инспектор взглянул на документ и произнес:

— В таком случае мне следует рассказать вам, что наши люди увидели на шоссе.

В полицейском участке имелась специальная комната для допросов — без окон, но с зеркальной стеной. Инспектор предложил Боксону сесть за стол, сам сел напротив, раскрыл картонную папку.

— Господин Боксон, вы не могли бы рассказать, какое дело привело вас и господина Трэйтола на территорию Франции?

— Частным детективам не рекомендуется разглашать конфиденциальную информацию, тем более, что я не получал на это санкцию руководства, но, принимая во внимание сложившиеся обстоятельства, я должен буду сделать исключение.

— Да уж, пожалуйста!..

— По заданию нашего американского клиента, имя которого мне неизвестно, я и господин Трэйтол собирали информацию о контактах лево-радикального террористического подполья Центральной Америки с нелегальными торговцами оружием в Западной Европе.

— Весьма захватывающая тема!..

— Да, именно так! Одновременно, под руководством господина Трэйтола, я проходил стажировку, как административный руководитель создающегося лондонского филиала частного детективного агентства «Трэйтол и компания». Пять лет назад я закончил юридический факультет Сорбонны, так что данная должность соответствует моей гражданской профессии.

— А какова ваша военная профессия?

— Я войсковой разведчик, если угодно — парашютист-диверсант.

— То есть, вы должны хорошо владеть легким стрелковым оружием?

— Да, разумеется! Я не снайпер, но стрелять умею.

В кабинете повисла краткая пауза, и инспектор задал следующий вопрос:

— А почему вы не спросите, что именно наш патруль обнаружил на шоссе?

Боксон улыбнулся:

— Господин старший инспектор, я отлично понимаю, что на любой мой вопрос вы ответите только тогда, когда сочтете нужным. И если вы сочтете нужным рассказать мне что-то, то вы сделаете это без моих вопросов. Простите за малозначительную подробность, но я умею сидеть в засаде сутками, поэтому сдержать свое любопытство на несколько минут не составит для меня труда…

— Приятно беседовать с таким разумным человеком, — сказал полицейский, и добавил: — Наш патруль обнаружил на шоссе следы крови, крошки разбитого стекла, пустую обойму от пистолета и полтора десятка гильз от разных типов оружия.

Боксон молчал. В кабинете снова возникла пауза, и старший инспектор продолжил:

— На обочине, на снегу обнаружили следы круто развернувшейся машины, следы падения тела и как раз около этого места — эту самую пустую обойму и семь свежеотстрелянных гильз от неё.

Боксон продолжал молчать, ожидающе глядя на полицейского, и тот произнес:

— Больше ничего там не было.

«Анджела! — подумал Боксон. — Она была где-то рядом, я не зря перезарядил пистолет!»

— Превосходно! — сказал Боксон. — Значит, мои показания нашли официальное подтверждение.

— Ну, не совсем так… — сказал Дамерон. — Скорее, все эти факты пока не противоречат вашим показаниям — так будет точнее.

— Вам видней, господин старший инспектор, вы — профессионал.

— А что, в Сорбонне вы не посещали лекции по криминалистике?

— Посещал! Но точнее будет следующая формулировка: я знаком с теорией составления следственных версий и не могу отрицать вашего права на сомнение в истинности моих слов.

— Мне нравится выверенность ваших фраз, господин Боксон! Поэтому я пока не протоколирую нашу беседу…

— А звукозапись?..

— Тоже пока не ведется! Ответьте, пожалуйста, на следующий вопрос: может ли перестрелка на шоссе быть связана с вашей детективной деятельностью?

— Нет! Иначе бы мы сейчас не беседовали. Как диверсант, я твердо знаю: хорошо подготовленная засада не оставляет попавшему в неё шансов на спасение. К тому же, мы с господином Трэйтолом не обнаружили такой информации, обладание которой могло бы стоить нам жизни.

— А вот здесь уже неточность, Боксон! Американцы умеют считать деньги и никогда не наймут дорогостоящего частного детектива для сбора безопасной информации в столь небезопасной сфере. У вас есть правдоподобное объяснение этому несоответствию?..

Старший инспектор криминальной полиции Клод Дамерон последние двадцать лет проработал в маленьком приграничном городке департамента Арденны. Местная преступность в основном была бытовая, главными постояльцами нескольких камер тюрьмы были мелкие контрабандисты и хулиганы. Самое громкое дело у городской полиции случилось восемь лет назад, в декабре 1965-го, когда внезапно повредившийся рассудком почтальон перестрелял из охотничьего ружья всю свою семью, полдня палил из окон картечью по полицейским, безуспешно уговаривающим его сдаться, а потом вдруг ухитрился выстрелить себе в рот сразу из двух стволов (итого — семь трупов). Но Клод Дамерон никогда не жаловался на скуку и работу свою всегда исполнял с должным старанием и ответственностью.