Корги-детектив: Хрустящие печенюшки - [55]

От неожиданности мой дядя ахнул и даже не закончил свое приветствие, потому что Ватсон резко бросился прочь.

Персиваль поморщился и попытался выпрямиться, но не очень успешно. Прищурившись, он посмотрел на меня и сказал:

– Какой он прыткий. Клянусь, твоя собака ненавидит меня.

– Ну, когда ты набросился на пса, словно зомби, он, конечно, почувствовал себя в полной безопасности, – проворчал Гари, но помог Персивалю подняться.

Барри присел на одно колено и ласково погладил Ватсона. А потом обратился к Персивалю:

– Да, я рассказывал про «Сосновые шишки». И я очень рад, как все в итоге вышло.

Мой дядя радостно ухмыльнулся:

– Я тоже, уж поверь. В противном случае нашего с Гари маленького антикварного магазина просто не существовало бы.

Мне понравилась эта тема разговора. Урок семейной истории поможет мне отвлечься от мыслей о Нике.

– Какое вообще отношение «Викторианские рога» имеют к «Сосновым шишкам»? – спросила я.

– Никакого, кроме того, что благодаря «Шишкам» мы смогли устроить наш магазин. – Персиваль взглянул на Барри: – Продолжай, кажется, ты уже начал. Почти уверен, что у меня повреждено ребро, потому что даже разговор утомляет меня. Так что передаю право продолжить историю вам, уважаемый сэр.

Барри снова начал свой рассказ, а мама, казалось, опять приготовилась прочитать Персивалю лекцию на тему заботы о здоровье.

– Ну, как я уже сказал, хоть у меня было огромное желание продемонстрировать свою независимость, достаточных средств для покупки недвижимости в одиночку у меня не было, даже несмотря на то, что стоил участок земли чертовски дешево. Так что ко мне присоединились два моих одноклассника и пара ребят постарше, которые выпустились на год раньше. – И Барри кивнул на Персиваля.

– Конечно, обязательно надо подчеркнуть, что я старее, – нахмурился Персиваль. – Но я пережил Юстаса, так что можно сказать, что я победил.

– Персиваль, ну как ты можешь! – Мама легонько ударила брата по плечу, он попытался увернуться, но не сумел и поморщился.

– Наверное, ты прав, – усмехнулся Барри.

Мама уже приготовилась отругать мужчин, как Зельда задала вопрос, который заинтересовал и меня:

– Юстас Бейкер был тем парнем, который окончил школу вместе с тобой?

Персиваль кивнул:

– Ага. И единственным из нас, у кого на счету было больше десяти центов. Но все равно недостаточно, чтобы купить участок в одиночку.

– Однако со временем Юстас вполне компенсировал свои расходы, да? Мистер Мешок-с-Деньгами, – пробурчал Барри, отрешенно глядя вперед, словно был не здесь, с нами, а где-то далеко-далеко. – Мы с Салли и Доланой очень боялись, что однажды Юстас выкупит наши доли, причем за нашими спинами. До сих пор удивлен, что он не поступил таким образом.

– Салли? – Конечно же я неправильно расслышала. – Салли Эпл?

– Ага. – Барри повернулся ко мне, возвратившись из своего путешествия во времени. – Она, Долана и я выпустились вместе.

В первый раз я не поняла, кто такая Долана.

– Долана… Бабушка Карлы?

– Совершенно верно. – Барри посмотрел на Персиваля и улыбнулся: – Он, конечно, постоянно припоминает мне… Мы с Доланой продали наши доли спустя пару лет. Она выходила замуж, нужны были деньги на свадьбу, а я нашел в городе магазинчик и захотел вложиться в него. – И он показал на стену, за которой был мой магазин. – Твой книжный, Фред.

– И для нас все сложилось просто великолепно. Мы получили целое состояние от этой сделки, – радостно поддакнул Персиваль.

– Заняло слишком много времени. Они просидели на этой земле тридцать лет, дождались Клайда и Мейзел. Они выкупили землю и отстроили «Сосновые шишки». – Барри пожал плечами. – Я несколько лет копил плату за аренду твоего теперешнего книжного и купил следующую недвижимость. Если бы я ждал тридцать лет, у меня бы ничего не было.

– Да, с тобой не поспоришь. Ты удачно все провернул. – Казалось, что Персиваль тоже улетел в прошлое. – Я спрашивал у Доланы незадолго до ее смерти, не жалеет ли она о том, что мы так рано продали наши доли. Она не жалела. – Мой дядя по-доброму рассмеялся. – Она сама была настоящим сокровищем. Сказала, что это было лучшее решение в ее жизни. Она сняла с шеи медальон, который всегда носила, раскрыла его и показала мне фотографию, там были она и Гарольд в день свадьбы. Она сказала, что у нее никогда не было бы такого красивого платья, если бы она тогда не продала свою долю. Ей даже хватило на первый взнос за дом.

Я уставилась на Персиваля, потом посмотрела на Барри, затем опять на Персиваля.

Может быть, это была интуиция, может быть, здравый смысл, а может, еще одно доказательство того, что я была папиной дочкой. Что бы это ни было, я знала, какой вопрос был главным во всей этой истории. Я это чувствовала. Так же ясно, как знала, что Ник никого не убивал.

Спустя пару часов мы с Ватсоном покинули «Здоровые вкусности», которые совсем скоро обретут совершенно другое название. Мы не все еще закончили. Немного прибрались, но большую часть времени выбирали, какую пиццу заказать – одну с веганским сыром для Барри, – и просто наслаждались общением.

Мы с Ватсоном направлялись к «мини-куперу». Во мне ничего не щелкнуло, даже когда мы стояли напротив закрытой пластиком дыры «Греховных сластей». Это было настолько очевидно, что я не понимала, как я не догадалась сразу же, когда слушала историю Барри и Персиваля. Не мешкая, я взяла телефон, набрала номер Поли и попросила у него номер Афины. Поли не пришлось долго уговаривать, и вскоре я позвонила Афине.