Коранические сказания - [26]
Этот «опрокинутый» [53:53/54; ср.: Коран (Крачковский) — мн.ч.] или «опрокинутые» остались для людей знамением и назиданием. Люди знают и видят место, где был этот город. Однако, хотя свидетельства у них перед глазами, они забывают о всесилии и строгости Аллаха (9:70/71)[73].
Просто «опрокинутые» упоминаются в кратчайших фразах ранних сур без названия селений или селения, имени пророка. Более детализированные рассказы примыкают одновременно к двум циклам. С одной стороны, как продолжение цикла об Ибрахиме, с другой — как элемент серии рассказов о пророках и катастрофах. Мы видим развитие от неопределенного воспоминания о погибшем городе и божьем наказании, через сюжет из цикла Ибрахима к стандартной истории о пророке и его непослушном народе.
В рассказе о Луте меньше, чем в других пророческих историях, прямых и явных параллелей с Мухаммадом. Напротив, там много конкретных деталей, прямо восходящих к соответствующему библейскому рассказу (Бытие 13; 18:17-33; 19). Только в одном из коранических вариантов Лут не просто укоряет жителей своего города за разврат, но и проповедует то же самое, что и Мухаммад, Нух, Салих,— страх перед Аллахом, его единственность, свое посланничество. Однако и в этом единственном случае об «исламских» вопросах говорится очень кратко. Диалогов «мухаммадовского» типа в истории Лута нет.
Однако есть в ней другие элементы, которые следует отнести к «мухаммадову» слою в сказании. Почти в каждом пространном варианте истории Лута идет речь о намерении жителей города изгнать его за проповеди, мешающие им жить спокойно. Спасение Лута и гибель города выглядит в этой связи как бы предельным, придуманным Аллахом вариантом такого изгнания. Лут уходит, но город погибает. Наказание пророку превращается в наказание его противникам. Мотив изгнания из собственного города ясно присутствует в Коране в связи с Мухаммадом.
Устами Аллаха он обвиняет своих сородичей в намерении изгнать его: «Вот изгнали его те, которые не веровали» (9:40); «…твое селение, которое тебя изгнало» (47:13/14; см. также 8:30; 17:76/78; 60:1). Этот мотив и в связи с Мухаммадом, и в связи с Лутом выглядит как психологическая мотивировка ухода из родного города.
Покинуть свой город и свое племя означало совершить враждебный по отношению к сородичам поступок. Такое предпринималось в патриархально-родовом обществе редко и в крайних случаях. Это был вызов традициям и устоям общества. Мухаммад, как мы знаем, такой поступок совершил. Уход должен был быть достаточно хорошо мотивирован и для Мухаммада, и для его соотечественников.
Коран дает пророку основания для внутреннего и внешнего оправдания. Этому служили обвинения соотечественников самого Мухаммада и соотечественников его «двойника» Лута в стремлении изгнать пророка. В этой связи новое звучание приобретает и многократное эмоциональное повторение эпизода о нападении сограждан на дом Лута. Это как бы косвенное сравнение мекканцев с грешными и мерзкими соседями Лута.
Образ погубленного города/городов несколько раз используется в Коране как прямое напоминание слушателям Мухаммада. В суре «Различение» (25:40/42) говорится, что поколения людей проходили мимо погубленного города Лута («селение, которое было полито дождем зла»), но не понимали, что это знамение Господа, «не видели».
Сразу после этого идет речь о том, что они «видят» Мухаммада, но не хотят верить, что именно его, простого человека, Аллах выбрал своим посланником (25:41/43)[74].
В другом месте (37:137-138) после краткого напоминания о Луте сказано: «И вы ведь проходите мимо них утром и ночью: разве же вы не образумитесь?» Мухаммад использует следы городов Лута как наглядный пример, хорошо известный его слушателям.
Из тех же аятов следует, что Мухаммаду и мекканцам развалины эти представлялись находящимися где-то в Аравии, в том же Северном Хиджазе, где виднелись руины набатейских и самудских зданий. Это (как и краткость упоминаний об «опрокинутых» в ранних аятах как о чем-то вполне известном и знакомом) показывает, что в Аравии времени Мухаммада существовало какое-то предание или хотя бы неясное знание об истории Содома и Гоморры.
Подробность коранических рассказов о Луте, сохранение в них многих библейских мотивов говорят о том, что в их сложении собственно иудейские и христианские предания сыграли значительную роль. Нарицательное название погубленного города/городов «опрокинутые» — аль-му’тафикат является арабской передачей древнееврейского обозначения городов Лута[75]. Совершенно очевидно, что иудейские библейские легенды на эту тему были известны в доисламской Аравии и были арабизированы, как легенда о Ное.
Многие детали библейского рассказа были добавлены в Коран, видимо, уже непосредственно из послебиблейских иудейских и христианских источников, дополнив арабизированное предание. Подчеркнутое указание на то, что жена Лута была уже заранее обречена на погибель, находит себе подтверждение в аггадических легендах. Согласно им, она была столь же распутна и злобна, как и другие жители города. Когда к Лугу пришли ангелы, она побежала к соседям за солью, чтобы таким образом дать знать, что у Лута гости. Именно за это она была обращена в соляной столб
В эфире радиоканала «Орфей» в течение нескольких лет звучала авторская программа журналиста, писателя и ведущей Ирины Семёновны Кленской «Хороший тон. Прогулки по Эрмитажу» – о великих сокровищах и людях, которые их берегут, и, конечно же, включавшая беседы с директором Государственного Эрмитажа Михаилом Борисовичем Пиотровским о жизни, о смыслах, об искусстве, об истории и памяти. Однажды появилась дерзкая мысль превратить радиопрограмму в книгу. Михаил Борисович подумал и сказал: «Почему нет? Давайте рискнём!» И вот перед вами эта книга.
Монография представляет собой исследование доисламского исторического предания о химйаритском царе Ас‘аде ал-Камиле, связанного с Южной Аравией. Использованная в исследовании методика позволяет оценить предание как ценный источник по истории доисламского Йемена, она важна и для реконструкции раннего этапа арабской историографии.
Второе Письмо христианам Коринфа относится к важнейшим произведениям эпистолярного наследия апостола Павла. Оно посвящено защите его апостольской миссии. Павел излагает свои мысли о том, каким должно быть христианское служение и какими должны быть сами служители. Они должны подражать Христу в Его смирении, бедности и страданиях. Для Павла самым важным является «богословие креста», а не «богословие славы», а именно его исповедуют его оппоненты, которых он подвергает резкой критике. Комментарий предназначен для студентов богословских университетов и семинарий, а также для широкого круга читателей, занимающихся углубленным изучением Нового Завета.
Впервые на русском языке издается книга швейцарского профессора Вальтера Буркерта о древнегреческой религии, признанная в мировой науке классическим трудом в этой области. Культы богов и героев от Микен до классической эпохи, ритуалы, мистерии, религиозная философия — эти разнообразные аспекты темы нашли свое отражение в объемном сочинении, аппарат которого содержит отсылки ко всей важнейшей научной литературе по данным вопросам. Книга окажет серьезную помощь в работе специалистам (историкам, религиоведам, теологам, филологам), но будет интересна любому читателю, интересующемуся тем, что было подлинной живой религий эллинов, но известно большинству лишь как некий набор древних мифов.
Если бы вы знали, когда и как вам придется умереть, распорядились бы вы своей жизнью иначе? К сожалению, никто не знает дня и часа своей смерти — вот почему лучше всегда «быть готовым». Эта книга раскрывает перед читателем различные виды смерти и знакомит с христианской точкой зрения на смерть.
В интересной книге М. Брикнера собраны краткие сведения об умирающем и воскресающем спасителе в восточных религиях (Вавилон, Финикия, М. Азия, Греция, Египет, Персия). Брикнер выясняет отношение восточных религий к христианству, проводит аналогии между древними религиями и христианством. Из данных взятых им из истории религий, Брикнер делает соответствующие выводы, что понятие умирающего и воскресающего мессии существовало в восточных религиях задолго до возникновения христианства.
В книге американского историка Томаса Вудса развенчивается культивируемая на протяжении трех столетий (начиная с эпохи Просвещения) и вошедшая в учебники антихристианская и антиклерикальная мифология – тенденциозное изображение Церкви реакционной силой, сопротивляющейся развитию науки, культуры и цивилизации в стремлении удержать народы в первобытной темноте и невежестве. Опираясь на результаты, полученные историками на протяжении последних ста лет при изучении истории европейского Средневековья и раннего Нового времени, автор показывает, насколько велика была роль Церкви и христианской религии в создании многих важнейших аспектов современной цивилизации – науки, права, искусства и архитектуры, сельского хозяйства, благотворительности и т. д.
Известный в церковных и научных кругах кандидат богословия, кандидат и доктор философских наук, профессор Дулуман Евграф Каленьевич, известный в советское время церковной и гражданской общественности своими богословскими, философскими и религиоведческими трудами. Евграфом Каленьевичем написано и опубликовано свыше 30 книг и брошюр на религиозную, философскую и атеистическую тематику. В различных уголках Советского союза прочитано свыше двух тысяч публичных лекций. К сожалению, с 1985 года — с начала "перестройки"- его лишили публикаций в прессе и устных выступлений в аудиториях.