Коранические сказания - [16]
В тексте Корана история Нуха является композиционным элементом цикла рассказов о таких катастрофах. Обычно она открывает цикл. За ней следуют истории о гибели нечестивых соотечественников Лута, библейского Лота; адитов, соплеменников аравийского пророка Худа; самудян, не признававших аравийского пророка Салиха; мадианитов, тоже аравийцев, к которым был послан пророк Шу‘айб. Нельзя с полной уверенностью утверждать, что все эти истории стояли всегда рядом уже в устной проповеди Мухаммада. Однако это весьма вероятно. Рассказы сходны не только по содержанию, но и стилистически, в них есть повторы, параллельные места, взаимные отсылки (например, упоминание Нуха в речи Худа). Даже если они не всегда стояли рядом, то, несомненно, представляют собой определенное единство внутри Корана.
В Коране Нух — один из самых благочестивых людей, когда-либо живших на земле: «Мир Нуху в мирах!.. Ведь, поистине, он — из рабов Наших верующих» (37:79/77, 81/79). В разных местах Корана он называется наби — «пророк» (4:163/161), ‘абд шакур — «раб благодарный» (17:3), назир мубин — «увещеватель ясный» (11:25/27), расул амин — «верный посланник» (26:107).
Посланник Аллаха, Нух уговаривал людей поклоняться только Аллаху, ему одному верить и страшиться будущего Суда. Призывы эти вызывали только насмешки, а потом — вражду. Нуха упрекали в том, что он лишь человек и, видимо, безумец, раз берется поучать знатных людей своего народа. Ему говорили, что если бы Аллах действительно захотел обратиться к людям, то послал бы к ним ангелов, а не ничтожного человека. Нуха обвиняли в том, что за ним следуют лишь низкие люди, а он не прогоняет их от себя. Пророку угрожали: «Если ты не удержишься, Нух, будешь ты побит камнями» (26:116).
Нух отчаялся и возроптал, он молил Аллаха: «Рассуди же между нами судом!» (26:118). Молитва Нуха приведена в 71-й суре Корана, которая названа по его имени «Нух»:
«Господь мой, я звал свой народ ночью и днем, но мой призыв увеличил только их бегство.
И поистине, всякий раз, как я их призывал, чтобы Ты простил им, они вкладывали свои пальцы в уши, и закрывались платьем, и упорствовали, и гордо превозносились.
…Господь мой, они ослушались меня и пошли за тем, богатство и дети которого увеличили у него только убыток.
И ухитрились они великой хитростью и сказали: „Не оставляйте никак ваших богов, не оставляйте никак Вадда, и Сува‘, и Йагуса, и Йа‘ука, и Насра!“
Поистине, они сбили с пути многих, и не увеличивай у тиранов ничего, кроме заблуждения!
…Господь мой, не оставляй на земле из неверных ни одного, обитающего в доме.
Если Ты оставишь их, они побьют Твоих рабов и не породят никого, кроме распутного, неверного.
Господи, прости мне, и моим родителям, и тем, кто вошел в мой дом верующим, и верующим мужчинам и женщинам. И не прибавляй для обидчиков ничего, кроме гибели!» (71:5-23, 26/27-28/29).
Аллах внял просьбе Нуха и обещал отомстить. Он успокаивал пророка, чтобы тот не отчаивался — он не виноват в неудаче: «Никогда не уверуют из твоего народа больше тех, которые уверовали. Не огорчайся же тем, что они делают» (11:36/38). Аллах приказал ему строить ковчег. Нух строил, а «знать его народа», проходя мимо, издевалась. Он отвечал: «…и мы будем издеваться над вами» (11:38/40). К врагам Нуха примкнула и его жена, не поверившая мужу (66:10).
Вот наступило время сбыться обещанию о наказании. «Закипела печь» (11:40/42, 23:27), нагревшая воду, которая хлынула с небес и из недр земли. Аллах приказал Нуху ввести в ковчег по паре всех живых существ, собственную семью и тех немногих, кто поверил ему. Один из сыновей Нуха не захотел плыть с ними, говоря, что спасется от воды на вершине горы. Он не внял мольбам отца и утонул вместе со всеми людьми. Огромные, как горы, волны понесли корабль.
Потом по приказу Аллаха земля поглотила воду, небо прекратило дожди. Вода спала, и ковчег опустился на вершину горы аль-Джуди. Нух взмолился тогда Аллаху, прося вернуть ему погибшего сына, ведь Аллах обещал пощадить его семью. Аллах отказался: неверующий сын — «не из твоей семьи» (11:46/48).
Эта история рассказана в Коране несколько раз с разной степенью подробности[34]. Все варианты, вероятно, восходят к самому Мухаммаду, он неоднократно излагал эти важные для его проповеди исторические сказания, каждый раз с различной степенью детализации, с измененными акцентами. Возможно, конечно, что варианты, собранные в Коране,— различные передачи соратниками Мухаммада одного и того же рассказа, однако это значительно менее вероятно.
В эфире радиоканала «Орфей» в течение нескольких лет звучала авторская программа журналиста, писателя и ведущей Ирины Семёновны Кленской «Хороший тон. Прогулки по Эрмитажу» – о великих сокровищах и людях, которые их берегут, и, конечно же, включавшая беседы с директором Государственного Эрмитажа Михаилом Борисовичем Пиотровским о жизни, о смыслах, об искусстве, об истории и памяти. Однажды появилась дерзкая мысль превратить радиопрограмму в книгу. Михаил Борисович подумал и сказал: «Почему нет? Давайте рискнём!» И вот перед вами эта книга.
Монография представляет собой исследование доисламского исторического предания о химйаритском царе Ас‘аде ал-Камиле, связанного с Южной Аравией. Использованная в исследовании методика позволяет оценить предание как ценный источник по истории доисламского Йемена, она важна и для реконструкции раннего этапа арабской историографии.
Предлагаемая читателю книга посвящена истории взаимоотношений Православной Церкви Чешских земель и Словакии с Русской Православной Церковью. При этом главное внимание уделено сложному и во многом ключевому периоду — первой половине XX века, который характеризуется двумя Мировыми войнами и установлением социалистического режима в Чехословакии. Именно в этот период зарождавшаяся Чехословацкая Православная Церковь имела наиболее тесные связи с Русским Православием, сначала с Российской Церковью, затем с русской церковной эмиграцией, и далее с Московским Патриархатом.
Книга известного церковного историка, доктора исторических наук, преподавателя Санкт-Петербургской духовной академии Михаила Витальевича Шкаровского посвящена тысячелетнему духовному подвигу русского монашества на Афоне. В ней использовано большое количество неизвестных ранее архивных документов, прежде всего из архива русского Свято-Пантелеимонова монастыря. Святая Гора Афон на протяжении многих веков занимала особое место в истории России, Православной Церкви. В 2016 году торжественно отмечается тысячелетие русского монашества на Святой Горе, в связи с чем изучение его истории приобретает особую актуальность. Рекомендуется преподавателям и студентам богословских учебных заведений и светских гуманитарных вузов, историкам и религиоведам, а также широкому кругу читателей, интересующихся историей Русской Православной Церкви и Святой Горы Афон.
Книга посвящена исследованию вопроса о корнях «сергианства» в русской церковной традиции. Автор рассматривает его на фоне биографии Патриарха Московского и всея Руси Сергия (Страгородского; 1943–1944) — одного из самых ярких и противоречивых иерархов XX столетия. При этом предлагаемая вниманию читателей книга — не биография Патриарха Сергия. С. Л. Фирсов обращается к основным вехам жизни Патриарха лишь для объяснения феномена «сергианства», понимаемого им как «новое издание» старой болезни — своего рода извращенный атеизмом «византийский грех», стремление Православной Церкви найти себе место в политической структуре государства и, одновременно, стремление государства оказывать влияние на ход внутрицерковных дел. Книга адресована всем, кто интересуется историей Русской Православной Церкви, вопросами взаимоотношений Церкви и государства.
Монография протоиерея Георгия Митрофанова, известного историка, доктора богословия, кандидата философских наук, заведующего кафедрой церковной истории Санкт-Петербургской духовной академии, написана на основе кандидатской диссертации автора «Творчество Е. Н. Трубецкого как опыт философского обоснования религиозного мировоззрения» (2008) и посвящена творчеству в области религиозной философии выдающегося отечественного мыслителя князя Евгения Николаевича Трубецкого (1863-1920). В монографии показано, что Е.
Что скрывала гностическая шкатулка, обнаруженная накануне Великой Французской революции на территории некогда существовавшего командорства тамплиеров в Эссаруа в Бургундии; какая тайна объединяла сановников Ордена Храма, во время ареста содержавшихся в донжоне Кудре замка Шинон и оставивших в 1308 году на стене донжона свои загадочные граффити; каким образом храмовники оказались связанными с мандеями, последователями Иоанна Крестителя (Йоханана Ха-Матвиля). Все это и многое другое освещается в расследовании военного историка Владимира Ткаченко-Гильдебрандта и произведениях трех франкоязычных авторов XIX-го столетия – Проспера Миньяра, Йозефа фон Гаммера-Пургшталя и Жюля Луазелёра, впервые переведенных на русский язык.
В предлагаемый сборник вошли статьи Святителя Луки Крымского (в миру Валентина Феликсовича Войно-Ясенецкого), опубликованные в «Журнале Московской Патриархии». Завершает книгу библиография с перечнем основных книг, статей, воспоминаний о Святителе Луке, а также с перечнем его медицинских сочинений…