Корабль мечты - [32]

От неожиданности и боли юноша сперва оцепенел, но затем с нежностью ответил на ее рукопожатие. Джудитта удивленно повернулась к нему. Меркурио залился краской. Его сердце колотилось, чувство было настолько сильным, что ввергало Меркурио в смятение. Ощутив ее прикосновение, парень понял, почему все говорили о том, что женщины опасны. Джудитта попыталась высвободить руку, но Меркурио не отпускал. Правда, девушка не очень-то и сопротивлялась. Они смотрели друг другу в глаза, и на мгновение все вокруг, казалось, остановилось.

Но затем Исаак повернулся к дочери и воскликнул:

– Это еще что, вот подожди, скоро мы увидим Венецию!

Джудитта смущенно отдернула руку, а Меркурио отвернулся. Он заметил, что Бенедетта как-то странно смотрит на него. Ее лицо тоже раскраснелось, но не от смущения, а словно бы от злости, подумалось ему. Юноша удивленно отвел взгляд, не зная, куда и посмотреть.

Джудитта, лучась от радости, улыбнулась отцу. Кровь прилила к ее щекам.

– Ты чего ухмыляешься? И раскраснелась вся… – подозрительно осведомился Исаак.

– Мне жарко! – Девушка принялась обмахиваться ладонью.

Исаак заметил алое пятно на ее пальце. Перехватив руку дочери, он присмотрелся к пальцу, опасаясь, что девочка поранилась. Но на коже не было ни царапины. Мужчина посмотрел на Меркурио, но парень все еще стоял к нему спиной.

– Вытри руку, – строго приказал он Джудитте и встал между ней и Меркурио.

В этот миг дверь фургона распахнулась.

– Выходите, попразднуете с нами, доктор, – пригласил Доннола.

От радостных криков толпы и всеобщего праздничного настроения напряжение в фургоне спало. Выходя, Джудитта задела плечо Меркурио, и оба покраснели. Исаак решительно взял дочь под руку и потащил ее прочь, но Джудитта успела оглянуться и увидела, как Меркурио улыбнулся ей. Юношу захлестывали чувства.

– Нам нужно держаться вместе, – резко выпалила Бенедетта.

Выскочив из фургона, она побежала к Цольфо – мальчика привязали за руки к седлу лошади. Меркурио направился за ней, но не решался взглянуть подруге в глаза.

Тем временем капитана окружила толпа. Его лошадь беспокойно переступала с ноги на ногу, и Ланцафаму едва удавалось с ней совладать.

– Надень желтую шапку, – приказал он Исааку. – Тут люди следят за соблюдением законов.

Вельможи двинулись вперед, ведя победителей к Фосса-Граденига, где их уже ждали три больших грузовых лодки-плоскодонки, которыми часто пользовались в Венецианской лагуне. На этих лодках солдатам предстояло переправиться на рыночную площадь, где и должно было состояться чествование героев.

– Садитесь с нами в лодку, – предложил Ланцафам Исааку, жестом подзывая и Меркурио. – Вообще-то во время войны чужестранцам нельзя входить в Венецию по воде, но вы заслужили.

У канала установили широкие буковые сходни – так победителей лучше было видно, к тому же легче было загрузить раненых и повозки. Небо затянули рваные серые облака, но то тут, то там прорывались яркие солнечные лучи, серебря водную гладь.

Когда Исаак и Джудитта взошли на сходни, а за ними последовали Меркурио, Бенедетта и все еще связанный Цольфо, все вдруг услышали громкий крик:

– Дьявол! Я нашел тебя!

– Не оглядывайся! – приказал дочери Исаак. Он узнал этот голос.

Но толпа тут же повернулась к вопившему.

Монах-проповедник, с которым Исаак и Джудитта столкнулись в таверне, тот самый, что преследовал их на следующее утро, собрав крестьян, рвался вперед, размахивая крестом и протискиваясь сквозь толпу. Жирные волосы липли к черепу, всклокоченная грязная борода торчала колом.

– Дьявольское отродье! Мерзкие грешники, не порочить вам славы войск наших! – благим матом вопил он. – Жиды! – Видимо, ругательства страшнее он и придумать не мог.

Исаак завел дочь за капитана Ланцафама.

– Еретики! – Монах подскочил к сходням.

Лошадь капитана испуганно отпрянула в сторону.

– Всего в паре миль отсюда они сотворили чернейшее из злодеяний! По их вине умерла малолетняя девочка, невинное создание Господне! – надсаживался церковник, глядя на толпу. – Однажды вам удалось сбежать, но Сатане больше не одурачить меня.

– Чего тебе надо, монах? – резко спросил капитан.

Меркурио заметил, как вновь блеснули глаза Цольфо, и отпустил мальчишке подзатыльник.

– Не позволь этой скверне распространиться среди твоих отважных солдат! – фанатично ревел монах.

Капитан обвел взглядом толпу. Люди мялись в нерешительности, не зная, чью сторону принять. Суеверие вот-вот готово было взять верх.

– Этот человек вылечил моих солдат! – громко и отчетливо произнес Ланцафам, чтобы все его услышали. – Именно благодаря ему они смогут воссоединиться со своими семьями.

Для толпы его слова стали решающими. Люди, ликуя, поддержали капитана, показывая, что они на его стороне, пускай и не совсем на стороне его еврейского доктора.

Монах утратил поддержку. Но Церковь, а главное, жизнь, подготовили его к нелегкой борьбе.

Он не чувствовал, когда время отступить или сдаться, как бывает у наемников. Нет, он всегда рвался в бой, как и любой фанатик.

– Ты нашел себе прислужников, Сатана? – Он запрыгнул на сходни и попытался прорваться к капитану. – Тогда я иду к тебе, готовый сражаться до последнего. Я не отступлю ни на шаг!