Копья народа - [43]

Утром он со своим отрядом вошел в селение у подножия Кедачумви, и то, что увидел, встревожило его.

Около хижин, под солнцем, лежали неподвижные, словно заснувшие люди. Сантегью хорошо знал эти широко открытые тусклые глаза, эти исхудалые тела, почти скелеты, больных сонной болезнью. Многие, сейчас еще здоровые с виду, уже носят в себе болезнь и не годны для работы. Дирекцию не проведешь, она не станет платить деньги за человека, который скоро умрет. Нужно было бы прийти сюда месяца два назад.

Не желая терять ни минуты, Сантегью нашел вождя племени, договорился с ним о вознаграждении за каждого завербованного. Собирать жителей селения было не нужно — они пришли сами. Сантегью обратился к батако с речью на их языке кингвана, стараясь расположить к себе слушателей.

— С вами поступили несправедливо, — говорил он, — и вы должны жаловаться. Я знаю, батако жили на этой земле с тех пор, как великий Чамбе создал мир. Когда я приеду в столицу, я все расскажу там. Вам вернут землю. Только это будет не скоро. А сейчас, кто хочет отправиться работать на рудник, пусть подойдет ко мне. На руднике работают только утром, пока не жарко. Каждый получает отдельную большую хижину, сделанную из камня. Всем дают много сорго, маниоки, и мяса, и, конечно, деньги. У вас будет вот такое пагне, как у меня. — Он показал на свои брюки, и многие слушатели заулыбались и одобрительно закивали головами. — Вы можете взять с собой ваши семьи. Вас повезут туда на машинах, но вы должны дойти до Кииму.

Последние слова вызвали некоторое разочарование.

Идти месяц через экваториальный лес до Кииму, города на берегу Великой реки, тяжело. И все же половина мужчин решила попытать счастья.

Касанда стоял рядом с вербовщиком, стараясь не пропустить ни одного слова. Он был взволнован. Вот когда он посмотрит мир, о котором пока только слышал! А пройти через необъятный лес не то что бродить вокруг деревни. Это будет интересный поход. Никто не знает, что встретят они в пути, каких людей и зверей, сколько придется испытать приключений. Может быть, они увидят даже великанов, о которых говорил Имбонбо Длинный Язык. Никто из соплеменников не пересекал еще лес. Касанде хотелось совершить это заманчивое путешествие.

Когда Сантегью начал запись, Касанда первый подошел к нему.

Каждый из завербованных поставил отпечаток пальца на общем контракте. Никто из батако не умел читать. По контракту завербованный обязывался отработать в рудниках горнорудной корпорации пять лет. Договор этот скрепил вождь племени, приложив к нему большой палец, смазанный чернилами. Касанда, обративший на себя внимание Сантегью, получил копию этого документа. Он должен был вручить его агенту компании в Кииму. А дальше обо всем позаботится компания.

Батако сейчас не имели лодок, и поэтому не могли воспользоваться рекой. Нужно было идти, избрав кратчайшее расстояние.

Касанда сообщил матери и Нкайне, что он берет их с собой на рудник.

Через три дня ранним утром около двухсот человек выступили в поход. Вместе с мужчинами отправились и их семьи. По обычаю, для удачи посыпали на тропу немного муки и хлебных крошек. Отряд растянулся цепочкой и двинулся на юго-запад. Густой утренний туман скрывал только что появившееся солнце. Кусты и древовидные папоротники были покрыты крупными каплями росы. Касанда как обладатель важной бумаги, выданной вербовщиком, был старшим в отряде и немало гордился этим. Он шел впереди.

Сначала двигались по тропинке, проложенной племенем. Слева и справа — озерца и лужи, заросшие яркими цветами. Иногда попадались трясины, то черные, пузырящиеся и покрытые зеленой риской, то заросшие сочной изумрудной травой. Горе тому, кто не заметит западни! Засосет трясина человека.

Постепенно болот стало меньше, лес стал гуще, надвинулся со всех сторон, могучий, оплетенный лианами. Плотные кроны почти не пропускали света. Над подлеском к солнцу поднимались четыре этажа деревьев. Лишь самым высоким из них — семидесятиметровым великанам — уже ничто не мешало пользоваться солнцем. Внизу диковинные деревья воевали друг с другом за свет и пространство. Смоковницы-«душители» сплетали свои ветви с ветвями соседей и медленно умерщвляли их. Огромные лианы в ногу толщиной обвивались вокруг деревьев, сжимая их в смертельных объятьях. В этом вихре зелени шел настоящим бой за жизнь.

Касанда шел впереди, тяжелым топором прорубая дорогу. Деревья становились все мощнее. Воздушные корни загораживали путь. Приходилось протискиваться между ними. Постепенно стена зелени стала почти сплошной. Истекая потом, Касанда рубил и рубил, медленно двигаясь по дну зеленого океана на юго-запад.

За час до ливня остановились на отдых, чтобы успеть приготовить обед. Едва закончили есть, как совсем стемнело. Хлынули ужасающие потоки воды. От удара грома все вздрогнули. Нестерпимо яркая молния где-то рядом поразила огромную кайю. Кайя повалилась с шумом и грохотом, ломая более мелкие деревья, обрывая лианы. Туча птиц поднялась в воздух. В путанице лиан появились, словно души умерших, холодные голубые шары. Они медленно скользили среди воющей, грохочущей, беснующейся стихии, меж низвергающихся, ломающих все на своем пути, мощных потоков воды, огибая лианы, ветви, стволы.