Копия - [66]

– Интересно, Джессика, а что вы вообще знаете о ёжиках?

Мысли в её голове ещё не собрались вместе и она, понимая, что здесь не требуется серьёзного ответа, всё равно пыталась вспомнить всё, что было известно об этих маленьких животных. Как оказалось, информации нашлось не много. Единственное, что сразу пришло на ум, это года три назад по телевидению была передача о борьбе британского Общества по защите ежей с McDonald’s, которые требовали изменить размеры стаканчиков для мороженого, так как колючие создания, пытаясь слизать остатки, застревали в этих пищевых контейнерах и погибали от голода. Спустя пять лет переговоров компания перепроектировала эти стаканчики, уменьшив их входной диаметр. Это она и рассказала. А уже через время, посмотрев на часы, была искренне удивлена, как быстро и незаметно летело время в беседе. Она не смогла бы провести, точнее, вспомнить, ту логическую цепочку от ёжиков до обсуждения игры актеров в фильме “Титаник”, но то, что эта нить проходила, было без сомнений. Как не хватало такого общения Джессике последние месяцы! Она напрочь забыла о том, что сейчас находится в тюрьме, искренне, без малейшей доли натянутости, улыбаясь на очередную тонкую сатиру Айвана. Иногда казалось, что она знает его всю жизнь, просто он надолго уезжал в далекие края, а теперь, словно старый знакомый морской волк, вернулся с бесчисленным количеством забавных и поучительных рассказов. Он мог заинтересовать вступить в диалог на любую тему и при этом обладал сложной редкой функцией – умением не слышать, а внимательно слушать собеседника. Это могло подкупить любого, и она не стала исключением.

До конца свидания оставалось десять минут, когда они оба замолкли в ожидании звука открывающейся двери.

– Чуть не забыла! – Джессика резко встала и подошла к небольшому круглому зеркалу над умывальником в углу комнаты, – ваш брат сказал сделать это обязательно.

Если бы она не вспомнила, то Айван непременно подсказал бы. Это была одна из тех мелочей, на которые они с Владом заостряли внимание, и без которых картина не была бы полной. Из комнаты Джессика должна выходить с мягко размазанным макияжем и на скорую руку, небрежно сделанную прическу, чтоб это ненавязчиво бросалось в прощупывающие насквозь глаза тюремных охранников. Билли научил, как делать такой вид за считанные секунды.

– Ну, как то так, – она повернулась, посмотрела на Айвана, и легко махнув правой рукой по челке, с кроткой улыбкой добавила. – Это последний штрих.

Два последних часа изменили Джессику окончательно. Кто бы мог подумать, что теперь она будет с нетерпением ждать следующих рандеву в этой комнате.

На стоянке около тюрьмы рядом с её машиной был припаркован автомобиль Влада, который приехал вместе с ней и, увидев, как она подходит, опустил водительское окно.

– Как прошла встреча? Как вы себя чувствуете?

– Не беспокойтесь, мистер Стеблин. Всё было хорошо.

– Вот и замечательно. Сначала со стоянки выеду я, а пока прогрей машину и через пять минут буду ждать тебя за следующим перекрестком.

Конечно, не терпелось узнать о свидании более подробно прямо сейчас, но он решил подождать. Брат должен был позвонить в течение двух часов и всё рассказать, такова была договоренность.

В Сиракьюс они возвращались точно так, как и двигались в Оберн. Впереди ехала Джессика, а Влад постоянно держал дистанцию сзади приблизительно в семидесяти ярдах. Его не могло не радовать то, что он увидел. Олсон выглядела уставшей с интересом в глазах, но не удрученной, явно поглощенная другими новыми мыслями, но уже не сомнениями. Как раз об этом сейчас она и думала. Чем именно так быстро и крепко зацепил её Айван? Интересный собеседник, конечно, притягивает, но это было что-то гораздо сильнее, в чем, не стесняясь, Джессика призналась сама себе. Но только что это? Ответ не сильно затруднил своими поисками, появившись внезапно и закрыв всё мыслительное пространство, показывая, что он только единственный, а поэтому верный. После публикации её интервью в газете у всех знакомых при встрече и общение с ней глаза невольно наполнялись жалостью, что на подсознательном уровне вызывало ощущение неполноценности, именно поэтому она последние месяцы избегала их. Даже сидя за макияжным столом и мельком в зеркало видя, как Билли, присев сзади на маленьком диване наблюдает за её работой, Джессика спиной чувствовала скрытое сострадание, хоть старик по возможности всеми силами пытался его утаить. И только от этих двух братьев не исходило ничего подобного. Если взять Влада, то со своей манерой общения, интонацией часто напоминал фабриканта времен дикого капитализма. Его не волновали личные проблемы работников, останавливаясь только на одном вопросе, какие у нас трудности и что требуется от него для их решения. Но в отличие от представителей той Великой индустриальной революции, он прекрасно понимал, ничто не может сделать работу более качественной, как высокая оплата наёмных рабочих. У Айвана же, наоборот, чувствовалась открытость, а самое главное, неподдельное уважение, которое не могло не вызвать ответной реакции и никакого, даже самого незаметного мазка скрытого сочувствия, которое так бесило её. За эти сто двадцать минут Джессика как будто перенеслась в другой добрый мир, забыв обо всём горьком, о неизлечимой болезни, о переживаниях за будущее Линды после того, как её не станет. Словно для заблудшего пилигрима посреди безжалостной пустыни, эта встреча стала тем оазисом, который, вопреки любым ожиданиям, появился на твоём пути и ты не собираешься уходить от него далеко, при этом ясно понимая, что это тупик. Но и выплыть из песчаного, обдуваемого раскаленным ветром, моря, уже было нельзя. Паруса на яхте неумолимо тлели…