Копия - [43]

Кейт рассказал всё: гибель родителей, Найджел и Синди Николс, дядя, о котором он уже забыл, весь путь его сюда и о том, как опять в нём проснулось это влечение к подражанию. Два часа канули в этом неспешном обороте общения также быстро, как сон в полудреме. Он замолк и ждал, что скажет Джессика Лейтон. Она медленно встала из-за стола, подняла жалюзи и открыла окно. Вместе со светом в кабинет ворвался шум военной базы, который сразу привел Роберта в привычное для него состояние боевой готовности. Он смотрел, как она также неспешно села назад за стол и только сейчас увидел этот взгляд. Холодный, со вкусом приговора.

– Сержант Кейт, я буду рекомендовать командованию о вашем отстранении от дальнейшей службы в рядах SEAL, – в её голосе появился металл, – с заключение вы ознакомитесь на комиссии.

За эти годы Роберт научился держать удар. Он понимал, что любые вопросы сейчас абсолютно бесполезны, а подобие просьбы только усугубит всё. Да и не умел он это делать. Просить о чем-то для него было равносильно унизительному поражению. Джессика Лейтон не горела желанием что-то объяснять и быстрым шагом покинула кабинет, а уже через минуту в него вошёл капитан Гольдберг. Он не успел подойти и пообщаться с ней в коридоре, а только на расстоянии увидел её отрицательное мотание головой. Этого было достаточно.

– Сержант, что сказала капитан Лейтон? – с порога спросил командир. Роберт резко вскочил с дивана и дословно повторил её слова.

– А что ещё она говорила?

– Ничего, сэр.

– Неужели настолько всё серьёзно, – жестом показывая, что Роберт может присесть, проговорил Давид Гольдберг. Он не знал с чего начать разговор и просто смотрел в окно, думая о том, что рядом сидит один из его лучших бойцов, с которым, скорей всего, придется расстаться, а он даже не знает всей глубины причины. Отпустив Кейта, капитан поднял трубку и позвонил Джессике Лейтон, которая была уже у себя, и поинтересовался, может ли он подойти.

– Я как раз начала писать заключение. Думаю, вам тоже будет интересно. Вы его командир и вы первый должны ознакомиться, так что заходите, – в её голосе до сих пор чувствовалось железо.

Кабинет психолога был единственным местом на базе, в обстановке которого не было и намёка, что это армия. Тихий свет, пару кресел, между которыми стоял небольшой овальный столик, картины на стене и даже из окна было видно одно небо. Только письменный стол с компьютером в углу комнаты, за которым сидела Джессика Лейтон, не вписывался в интерьер и говорил о том, что здесь работают. Давид в ожидании, когда она закончит набирать свой вердикт, присел в кресло и взял со столика свежий номер журнала “Американский психолог”. Лениво перелистывая страницы, он пытался найти что-нибудь интересное для себя, но специализированное издание не предоставило ему такого удовольствия. Научные статьи со своими терминами, эмпирические отчёты и метаанализы, которыми был заполнен журнал, заставили Гольдберга положить его на место.

– Это не по вашу душу, капитан, – не отрывая глаз от клавиатуры, сказала Лейтон и голос снова наполнился мягкостью, – извините, но Playboy не выписываю.

– А зря, – с улыбкой ответил Давид, – не отвлекайтесь.

Теперь он занял себя рассматриванием копий картин Пабло Пикассо и Сальвадора Дали, висящих на стене, которые если и вызывали, то только недоумение. Нет, ему не было чуждо искусство, но такое направление как кубизм капитан ассоциировал с нерешаемыми задачами по геометрии. Создавалось впечатление, что автор полотна хочет узнать у тебя, чему равна площадь синего многогранника или диаметр красно-желтого круга. А вот пейзажи и реализм это совсем другое дело. Он любил всмотреться в каждый мазок на картине, а особенно в дальний план, инстинктивно определяя расстояние до выбранной точки, если бы это было наяву, чего невозможно было сделать на данных репродукциях. Но больше всего Давида притягивали работы Ивана Айвазовского. Здесь всё было близко ему – океан во всех своих проявлениях и корабли, которые, то живут в мире с морской пучиной, то жестоко борются с ней за право остаться в живых.

Противный звук лазерного принтера нарушил тишину, застав капитана Гольдберга врасплох. Доктор Лейтон достала два листа и протянула ему.

– Ознакомьтесь. Скажу, только одно. Здесь особый случай.

Давид вдумчиво и медленно разбирал ещё неостывший текст, прочитывая некоторые предложения по два раза. Всё было как-то туманно. Он положил заключение на столик рядом с журналом и с просьбой в голосе, сказал:

– Капитан Лейтон…, Джессика. Расскажите своими словами. Люблю простоту и конкретность, а здесь всё, как-то мне непонятно. Меня учили другому.

– Даже не сомневаюсь. Хорошо, начнём с основ. Французский психолог Гюстав Лебон утверждал, что подражание является одной из проявлений заражения – это передача психического состояния. То есть изначально, в данном случае сержант Кейт копирует только способ поведения, а не психическое состояние. И по его словам, это уже третий случай. Сначала отец, затем тренер. Но если здесь всё можно списать на вполне объяснимую потребность в поиске идеала и кумира, что довольно нормальное явление для ранних лет, то сейчас это реально может перейти в заражение, расстройство. Я доступно изъясняюсь? Если возник вопрос, задавайте сразу.