Копилка желаний - [5]
– В помощь я дам тебе несколько историй. Какая в сердце твоем найдет отклик – та и твоя. А не отзовется, не переживай, просто запомни, может, когда-нибудь пригодится. Жду тебя через неделю».
Ревизия
– Маринка, к нам едет ревизор! – прямо по-гоголевски, торжественно и мрачно, начала Ирина Викторовна. – У тебя все в порядке с документами?
– Думаю, да, – кивнула я начальнице. – А что проверять-то будут?
– Обещают госзаказ на Петровке.
– Так ведь дом еще не окончен! – удивленно поднимаю брови.
– Кто их знает, что у них на уме, у этих проверяющих, – вздохнула директор. – Да оно и к лучшему, меньше бумаги зазря переводить.
– И то правда, – улыбнулась я.
Начальница вышла, остывший кофе остался забытым на кухне. Проверка – дело важное. Сколько я их прошла за эти восемь лет честного бухгалтерского труда – никто не подсчитывал. Все равно каждый раз волнуюсь. Хоть и скрывать, откровенно говоря, нечего – у нас на фирме все в порядке, никаких махинаций, откатов и отмываний. Даже канцтовары себе лишний раз не купишь – все для людей. Такая вот почти утопическая история.
К концу рабочего дня все нужные папки были аккуратно перевязаны и стояли на полке шкафа в бухгалтерии. Пора собираться – уже семь часов, а в полвосьмого я обещала посидеть с племянником, пока сестра сходит в парикмахерскую.
– До свидания, Ирина Викторовна! Во сколько завтра придут? – спросила я у начальницы, заглянув к ней в кабинет.
– В девять. Но постой, не уходи. Забыла тебе сказать. Мне звонили оттуда. – Ирина Викторовна с многозначительным взглядом кивнула куда-то в сторону окна… В общем, проверяющий просил тебя сегодня с ним встретиться, обсудить главные вопросы.
– Как сегодня? – удивленно переспрашиваю я. – Рабочее время давно окончено! У меня еще своих дел полно!
– Да какие у тебя дела? – по-матерински приобняла меня директриса. – Ты же одна пока, спешить некуда. А я премию выпишу, так сказать, за моральный ущерб.
Премия, конечно, дело хорошее и во всех смыслах положительное. Мне не помешает новая дубленка – пальто уже слегка поистрепалось, ходить в нем стало некомфортно и зябко, а лишних средств скопить пока не удалось.
– Ладно, – покорно опустила я голову. – Куда идти?
– В «Вашингтон». Столик номер 5. – Ирина Викторовна посмотрела на часы. – Через 20 минут. Беги, как раз успеваешь.
Ресторан находился в квартале от офиса, так что добраться туда не составило особого труда. Добежав до нужного места, я, как была – в джинсах и с мышиным хвостиком на голове, с силой и ловкостью испанского тореадора, открыла дверь в «Вашингтон». Меня встретил высокий, стройный, но немного сутуловатый молодой человек и проводил к столику.
Там меня уже ждал седоватый мужчина лет пятидесяти в черном фраке и с милой улыбкой на лице.
– Вы, должно быть, Марина? А я Сергей Павлович. Очень приятно, – он поцеловал мою руку и добавил: – Вы просто очаровательны.
В зале играла тихая убаюкивающая музыка и царила странная для такого заведения атмосфера сказочного домашнего праздника.
– Давайте перейдем к делу, – сухо ответила я, не обращая внимания на обстановку – Что вынудило вас в столь позднее время вызывать меня на допрос? Завтра нельзя было все решить? В рабочее время?
– Никак нет, сударыня, – извиняющимся тоном произнес собеседник. – Нам не нужны посторонние уши. К тому же дело очень деликатное.
– О чем вы? – ресницы мои дрогнули и глаза округлились от неожиданности.
– Сейчас все объясню. – Ревизор достал из чемодана большую папку, на которой было написано «Дело №…». Номер разглядеть не удалось – он быстро перевернул страницу. – Не соизволите взглянуть?
Я начала листать файлы. Там красовались какие-то таблицы и графики.
– Что это? – меня начал раздражать этот цирк.
– А вы присмотритесь, – подмигнул Сергей Павлович.
Начав читать, я с ужасом заметила, что все данные были. – кто бы мог подумать! – обо мне. Что я делала, как жила, где была. Все-все.
– Это… откуда?
– Оттуда, – ревизор показал пальцем в небо. – Вы последнюю таблицу особенно внимательно изучите, пожалуйста.
В конце папки я прочла: «Коэффициент выполнения предназначения – 0. Кривая успешности – показатель падает. Процент полноты жизни – 2». Там было еще много всего, но на мои глаза вдруг предательски стали наворачиваться слезы.
– Ну, право же, милочка, не стоит, – погладил меня по голове собеседник и ткнул мне в руку разноцветный яркий носовой платок. – Все можно исправить.
Вокруг окружающая обстановка стала меняться. Теперь напротив меня сидел симпатичный эльф с белыми крылышками, мы находились посреди цветочной поляны. Светило яркое послеобеденное солнце, вокруг летали бабочки и стрекозы с перламутровыми крылышками.
– Я ведь не просто проверять приехал. Как видите, там и так все известно. Меня прислали вам помочь, предупредить.
– О чем?
– Понимаете, если вы не начнете выполнять свое предназначение – начнутся уроки. И, учтите, милая, с каждым разом уроки будут становиться тяжелее и тяжелее, – объяснял эльф.
– Но я не знаю. Что делать?
– Подумайте… Вот скажите, а что вам нравится делать больше всего на свете, отчего начинают бегать по коже мурашки, может, вы любите играть на пианино или гармошке, а может, вам нравится танцевать..
В сборник произведений современного румынского писателя Иоана Григореску (р. 1930) вошли рассказы об антифашистском движении Сопротивления в Румынии и о сегодняшних трудовых буднях.
«Песчаный берег за Торресалинасом с многочисленными лодками, вытащенными на сушу, служил местом сборища для всего хуторского люда. Растянувшиеся на животе ребятишки играли в карты под тенью судов. Старики покуривали глиняные трубки привезенные из Алжира, и разговаривали о рыбной ловле или о чудных путешествиях, предпринимавшихся в прежние времена в Гибралтар или на берег Африки прежде, чем дьяволу взбрело в голову изобрести то, что называется табачною таможнею…
Отчаянное желание бывшего солдата из Уэльса Риза Гравенора найти сына, пропавшего в водовороте Второй мировой, приводит его во Францию. Париж лежит в руинах, кругом кровь, замешанная на страданиях тысяч людей. Вряд ли сын сумел выжить в этом аду… Но надежда вспыхивает с новой силой, когда помощь в поисках Ризу предлагает находчивая и храбрая Шарлотта. Захватывающая военная история о мужественных, сильных духом людях, готовых отдать жизнь во имя высоких идеалов и безграничной любви.
1941 год. Амстердам оккупирован нацистами. Профессор Йозеф Хельд понимает, что теперь его родной город во власти разрушительной, уничтожающей все на своем пути силы, которая не знает ни жалости, ни сострадания. И, казалось бы, Хельду ничего не остается, кроме как покорится новому режиму, переступив через себя. Сделать так, как поступает большинство, – молчаливо смириться со своей участью. Но столкнувшись с нацистским произволом, Хельд больше не может закрывать глаза. Один из его студентов, Майкл Блюм, вызвал интерес гестапо.
Что между ними общего? На первый взгляд ничего. Средневековую принцессу куда-то зачем-то везут, она оказывается в совсем ином мире, в Италии эпохи Возрождения и там встречается с… В середине XVIII века умница-вдова умело и со вкусом ведет дела издательского дома во французском провинциальном городке. Все у нее идет по хорошо продуманному плану и вдруг… Поляк-филолог, родившийся в Лондоне в конце XIX века, смотрит из окон своей римской квартиры на Авентинский холм и о чем-то мечтает. Потом с риском для жизни спускается с лестницы, выходит на улицу и тут… Три персонажа, три истории, три эпохи, разные страны; три стиля жизни, мыслей, чувств; три модуса повествования, свойственные этим странам и тем временам.
Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.