Копи Хаджибейского лимана - [7]
Особенно свирепствовал молодой, но быстро восходящий в гору авторитет Кагул. Его люди участвовали в деле с драгоценностями вместе со Скумбрией и так же, как и остальные, остались с носом. Они обратились к Кагулу за справедливостью и попросили помощи. На воровском сходе тот поклялся, что Скумбрии это так с рук не сойдет. Все знали, что Кагул вор авторитетный, не бросает слов на ветер. А потому Скумбрия стал заставлять своих людей охранять свою квартиру денно и нощно. Страх стал неотъемлемой частью его существования, и потому охрана стояла не только на улице, но и во дворе, рядом с самим подъездом.
В тот день Скумбрия славно погулял в ресторане на Ришельевской и подцепил одну из новеньких девиц, появившихся в заведении. Отступив от своих правил, он привез девицу с собой. Она не внушала опасений, но, тем не менее, Скумбрия не стал заводить ее в спальню, а провел только в гостиную. После постельных (если быть точнее, диванных) утех он выпил с девицей стакан вина и выставил случайную гостью вон. А затем прилег на диван отдохнуть, чувствуя приятную расслабленность во всем теле. В голове был туман, а мысли плавали в сладкой подливке.
Скумбрия был очень доволен собой. В этот день он все-таки продал ворованные драгоценности и получил за них очень большие деньги. Они лежали в ящике письменного стола в спальне. Утром Скумбрия собирался переложить их в сейф — вечером, понятное дело, ему было не до того. К тому же он был страшно суеверен и верил в примету, что категорически нельзя вечером брать деньги в руки и пересчитывать — это к нищете и убыткам. Кроме того, квартиру тщательно охраняли, а значит, Скумбрия мог отдыхать в свое удовольствие.
Покинув дом Скумбрии, девица из ресторана быстро пошла по улице. Поравнявшись с первым же перекрестком, она вдруг замедлила ход, а затем, картинно подвернув ногу, едва не свалилась на мостовую. Схватившись за стенку, чтобы сохранить равновесие, она несколько раз тряхнула головой, как будто приходя в себя, а затем медленно пошла дальше.
Чуть погодя во двор дома, где находилась квартира Скумбрии, вошла женщина с мальчиком лет 12-ти. Женщина была средних лет, бедно одета, голова ее была повязана дешевым платком. Мальчика она крепко держала за руку. Охрана не обратила на них вообще никакого внимания, правду сказать, бандиты даже не повернули головы. Что могло быть обыденней такой картины? Женщина и мальчик вошли в подъезд и стали подниматься по лестнице. На этаже выше квартиры Скумбрии женщина остановилась у окна лестничной клетки, а мальчишка полез выше, на чердак.
Дверь на чердак была открыта. Мальчик вылез на крышу и стал ловко спускаться по водосточной трубе к квартире Скумбрии. Затем влез в открытую форточку. Скумбрия храпел на диване. Снотворное, подсыпанное девицей, подействовало: знаком этому была нога, подвернувшаяся у девицы на перекрестке. Мальчишка быстро вынул деньги из ящика стола, сунул их за пазуху и покинул квартиру тем же способом, которым в нее забрался.
Потом женщина с мальчиком вышли из подъезда, перешли двор, оказались на улице и скоро исчезли. Охрана все так же не обратила на них никакого внимания. Она не смогла описать их даже на следующий день, когда безумные вопли и проклятия Скумбрии буквально поставили на ноги весь город.
— Я найду эту суку и ее мальчишку! Своими руками задушу! — бушевал он. Бросились искать девицу из ресторана — но ее и след простыл. Как и все мошенники, способные обмануть кого угодно, к обману Скумбрия был не готов. Ему было плохо.
ГЛАВА 3
Склад на пляже. Скучное дежурство. «Задавленный» телегой. «Склад взяла я»
Дощатый забор сколотили наспех. Плохо отесанные сучковатые бревна сбили кое-как, в разных местах скрепив то веревками, то гвоздями, то просто известкой, надеясь на ее крепость, но цель свою они выполняли — место было огорожено, и становилось понятно, что территория складов, бывший свободный проход к морю, больше не свободна. Территория занята, проход закрыт.
Справа по-прежнему находился песчаный пляж, редкие камни которого, так же, как и острые осколки ракушек и мидий, не могли отвадить отдыхающих. Море в этом месте просматривалось далеко за горизонтом, и этому не мешали очертания мысов. Пенная полоса прибоя, накрывавшая пляж, приносила с собой богатый урожай водорослей и медуз.
Работники складов в свободное время всегда сбегали к этому месту, даже зимой. Стоило хотя бы десять минут вдохнуть полной грудью терпкий соленый запах, как жизнь начиналась по-новому, даже в самые темные дни играя новыми красками. Море придавало сил. А потому рабочих на складах хватало всегда. Здесь не было такой текучести кадров, как, к примеру, на складах на железнодорожном узле, расположенном в нескольких километрах ниже.
Слева от пляжа и, собственно, от открытого залива находились склады пароходства — три больших и длинных дощатых барака, плавно переходящих один в другой. Случалось, они стояли пустые — если корабли не заходили в порт, какой груз мог храниться в них? Но во времена смуты, смены властей, уличных беспорядков и кровавых боев в складах хранилось оружие. Забитые под завязку винтовками, гранатами, патронами, даже медикаментами, склады тщательно охранялись конными отрядами при полном вооружении. И когда вдоль побережья гарцевала грозная вооруженная конница, грабить их боялись все бандиты, никто из них не решался взять склады пароходства, полные оружия, дело было слишком серьезным и опасным.
