Копейщики - [5]
Молодой иудей с сомнением покрутил головой, порылся в небольшом мешке, висевшем на поясе, и достал оттуда пять лепёшек из муки грубого помола и пару рыбин. Сняв с себя плащаницу, предсказатель урожая попросил расстелить ещё пару таких холстов. Лепёшки вместе с рыбой положили в середину «скатерти». Еда выглядела жалкой кучкой верблюжьего дерьма.
И тут странный рассказчик, устроивший такой необычный стол, движением руки пригласил ближайших к нему слушателей брать скудное угощение. Но никто не двигался с места. Еды было слишком мало. И всё же, как всегда это бывает, рано или поздно нашелся самый голодный.
Один мальчуган не выдержал, протянул руку, схватил рыбину и кусок лепешки. Он сел под куст и стал отрывать редкими зубами пищу по кусочку, перекатывая её языком за обе щеки. И тут гул, стоявший над толпой, стих, потом взорвался удивленными возгласами. Караванщик привстал на носки, чтобы разглядеть происходящее. По волнам жадных рук, словно игрушечные триремы римлян или галеры Искандера двурогого, плыли овалы хлебов и рыбины. Пять, десять, тридцать. И не было им конца, а было только начало. У ног не то плотника, не то гончара…
- Кто он? – Хасан, чувствуя звон в ушах, судорожно сглотнул густую слюну. Привычный ход времени остановился, мир замер, затрещал, грозя опрокинуть небо ему на голову.
- Рави… – ответил уже знакомым словом стоящий рядом пастух, окружённый козами, и протянул купцу грязный кусок лепешки
Не задумываясь, Хасан взял его. Хлеб был настоящим.
Вечером караванщик сидел в лачуге своего знакомца Хаима и слушал рассказ дочери хозяина о невероятных событиях на холме. Всё случившееся там он видел сегодня своими глазами, но не прерывал рассказчицу. Хозяин дома тоже слушал, недовольно морщился, порывался прекратить пустой, по его мнению, разговор, но из уважения к гостю молчал. Был поздний вечер. Хамсин переменил направление и перерос в сильный северный ветер. Озеро покрылось большими волнами. Они докатывались до сетей, вывешенных для просушки и починки на кольях. Сети запутывались каменными грузилами в ячейках, сворачиваясь в плотные жгуты.
Рожковое дерево рядом с домом сначала застонало, потом затрещало и потеряло толстую ветку, густо усеянную плодами. Хаим выскочил наружу, чтобы собрать этот хлеб нищих. То, что не удастся съесть, можно будет потом скормить козам.
Сильные ветры с недавних времён - бич Иудеи. Все густые дубовые, кипарисовые и лиственничные леса, когда-то покрывавшие эти холмы и равнины, давно вырубили римляне. Не стало даже сикомор вдоль дорог, дававших в старые времена густую тень для путников. Но теперь ветрам просто некуда было деться. И они с настойчивостью римских легионов сдували плодородные почвы с многострадальной земли обетованной. Вот и сейчас надвигающаяся непогода поднимала быстрыми воздушными потоками маленькие пыльные воронки, унося их вдоль побережья к Капернауму.
Хасан вздохнул и вслед за хозяином вышел наружу. В голове, подобно пчёлам, застигнутым врасплох дождём, или листьям, поднятым налетевшим вихрем, беспорядочно роились мысли. С того самого момента, когда из рук человека на холме караванщику довелось вкусить хлеб, он пребывал в смятенном состоянии духа. С одной стороны, купец ясно понимал происходящее, помнил о товаре, отвечал на вопросы уважаемого Хаима, одаривал подарками его детей, поддакивал, даже смеялся. Но все пережитое им на холме проносилось перед глазами какими-то нереальными картинами. Проводя большую часть жизни в пустыне, Хасан думал, что эти видения приходят от усталости после трудного пути. Его даже раздражал запах подгоревшего масла и жира на жаровне с маленькими кусочками жёсткой старой баранины. В глубине души караванщик ощущал себя неразумным ребенком, внезапно узнавшим, что за песчаной суровой пустыней расстилается огромный, неизведанный мир. Непонятный, непривычный, незнакомый. Мир Рави.
«Как? Как ему удалось сделать такое?» - вопрос, разложенный на простые составляющие расстроенным разумом Хасана, сменился более сложными: «Кто он?» и «Что ему нужно здесь?» Поскольку ответов не было, эти раздумья рассыпались горошинами мелких мыслей: «Сколько было хлебов?», «А возможно ли так же приумножить амфоры с драгоценным розовым маслом?»
От усиленной работы встревоженного ума голова, казалось, вот-вот треснет, как перезрелый арбуз. Хасан, сжав ладонями виски, обернулся в сторону озера.
Близкие свинцовые тучи сгустили вечерний сумрак, обещая сильный дождь. На берегу Галилейского моря бегали люди с факелами, размахивали руками и кричали.
«Тонет кто-то, - решил караванщик, возвращаясь от мучивших его дум к обыденной мирской суете. - И куда их несёт в такую погоду?»
Хозяин, приютивший путников, побежал на крики. Хасан, поддавшись неясному порыву, пошёл за ним.
Недалеко от берега, примерно в полу mille pasus[4], почти сливаясь с водой, тёмным пятном маячила лодка. Парус был сорван и трепетал мокрой жалкой дырявой тряпкой, закручиваясь всё туже вокруг сломанной мачты. Потерявшее управление судёнышко относило всё дальше от берега. Было плохо видно, но, судя по всему, люди, терпящие бедствие, продолжали бороться за свою жизнь взмахами вёсел.
Real Life RPG + Попаданство. ЧЕРНОВИК! ПЕРВАЯ КНИГА АВТОРА! Я предупредил, потом не жалуйтесь! Надеюсь, следующие будут лучше. Книга написана и выложена на 100 %. Идет вычитка и правка ляпов. Буду благодарен за конструктивные предложения и сообщения об ошибках.
Я почти ничего о себе не помню, Меня хотели избавить от всех внутренних органов, а остатки завернуть в зачарованные бинты из моей же кожи. Большая часть уровней потеряна. А еще есть проблема с душой, которая ныне принадлежит своему законному владельцу только частично. Поводов для злости и отчаяния более чем достаточно, но архимаги бывшими не бывают, а значит я обязательно воздам по заслугам всем своим обидчикам, ведь при мне мой самый главный инструмент — разум! А я архимаг! Ну, мне так говорили…
В Центре Исследования Аномалий, в одной из комнат, никогда не горит свет. Профессор Вяземский знает, что скрывается за ее дверями. И знает, как мало времени осталось у человечества. Удастся ли ему найти способ остановить аномалии, прежде чем они поглотят планету? И как быть, если спасти мир можно только переступив законы человечности?
«Взяла Красная шапочка корзинку пирожков и понесла ее … бла-бла-бла» — в корне неверная история. Я типа Красная Шапочка, только вот не ношу я шапок, тем более красных. Предпочитаю туфельки или сапоги ярко-красного, почти алого цвета. И нет у меня бабушки. А в тот лес я хожу совсем по другой причине. Я — Страж Леса, охраняющий секрет, таящий в себе проклятие и обреченных оборотней, утративших человеческий облик.
Разорвав политическую помолвку, король Вайнор бежит из враждебного государства. Верные слуги и телохранительница делают все, чтобы доставить сюзерена на родную землю. Но что ожидает его на родине? Готов ли сам король к ненависти и предательству тех, кому доверял? Где найдет союзников и что поймет в нелегкой борьбе с самим собой? А главное – сможет ли уберечь женщину, ставшую для него всем?
После неудавшегося Апокалипсиса и изгнания в Ад Сатана забирает с собою Кроули, дабы примерно его наказать — так, как это умеют делать в Аду, — а Азирафаэль не собирается с этим мириться и повышает голос на Господа. Рейтинг за травмы и медицинские манипуляции. Примечание 1: частичное AU относительно финала событий на авиабазе. Примечание 2: частичное AU относительно настоящих причин некоторых канонных событий. Примечание 3: Господь, Она же Всевышний, в этой Вселенной женского рода, а Смерть — мужского.