Копейщики - [2]
Одна из наиболее интересных черт ордена проистекала из его правил. Ради спасения заблудших душ рыцарям разрешались контакты не только с язычниками, но также с отлученными от Церкви еретиками и преступниками. Веротерпимость храмовников граничила с богоборчеством. Особенно ярко это проявилось во времена преследования католической церковью еретиков-катаров. Парадокс! Многие из альбигойцев, ненавидевших папскую духовную тиранию, вступали в орден (тамплиеров), находившийся в прямом подчинении Святому престолу! "Juna, pardjura, jecreta prodere nali" ("Давай клятвы, делайся клятвопреступником, лишь бы только не выдал секрета"). Какие секреты имели в виду епископы и монахи, проповедовавшие христианские ценности и следовавшие в повседневной жизни словам Иисуса, сказанные им в Нагорной проповеди:
«Еще слышали вы, что сказано древними: не преступай клятвы, но исполняй пред Господом клятвы твои.
А я говорю вам: не клянись вовсе: ни небом, потому что оно престол Божий; ни землею, потому что она подножие ног Его; ни Иерусалимом, потому что он город великого Царя; ни головою твоею не клянись, потому что не можешь ни одного волоса сделать белым или черным. Но да будет слово ваше: да, да; нет, нет; а что сверх этого, то от лукавого»?
Но вернёмся к катарам. В XI веке весь юг Франции и провинцию Лангедок охватило новое учение, которое проповедовали странники в простых черных одеждах, перепоясанных грубыми веревками. Последователи называли их "совершенными" или "чистыми". Еще их называли альбигойцами, поскольку одним из основных центров катаров стал город Альби. Катары считали, что человеку для того, чтобы достичь совершенства, необходим личный опыт непосредственного общения с Богом. Новое учение отбрасывало всю церковную иерархию; его последователи называли папскую церковь, погрязшую во властолюбии и разврате, "слугой Дьявола". «Все, что от нее исходит - лживо и пагубно, а ее таинства не имеют никакой ценности».
Мирные проповеди "совершенных", которые отрицали всякое насилие и строго следовали заповеди "не убий", быстро завоевали сотни тысяч сторонников. Катарские храмы и соборы строились в Альби, Тулузе, Нарбонне, Каркассоне, Перпиньяне, Фуа, практически во всех городах и селах Лангедока. Сам граф Раймунд VI Тулузский, которого называли "королем Лангедока", поддерживал новое учение. Катарский дуализм становился официальным вероучением Юга Франции, решительно вытесняя католическую церковь.
Союзником Святого Престола в борьбе против "еретиков" выступил король Франции Филипп II Август, который давно мечтал прибрать к рукам богатое и независимое Тулузское графство и присоединить Лангедок к королевским владениям. Долго ждать не пришлось - удобный случай подвернулся в 1209 году, когда в Тулузе был убит папский легат. В убийстве тотчас же были обвинены катары, и папа объявил крестовый поход против еретиков. На следующий год из Лиона в Лангедок и Прованс двинулась огромная армия под предводительством вассала французского короля Симона де Монфора; "идеологическим" руководителем крестоносцев папа назначил аббата Арнольда, настоятеля монастыря Сито. "Защитники веры" опустошали города и села Лангедока, истребляя всех жителей без разбора. В городе Безье на площадь перед церковью Святого Назария было согнано 20 тысяч мужчин, женщин и детей. Многие молили о пощаде, клялись, что являются верными католиками. Рыцари обратились к аббату Арнольду с вопросом:
- Что нам делать, отче? Не умеем мы различать добрых от злых.
«И вот аббат, - пишет хронист, - боясь, чтобы те еретики из страха смерти не прикинулись правоверными..., сказал: "Бейте их всех, господь своих узнает!" …И перебито было великое множество...»
Безье горел три дня... Вслед за Безье пали Перпиньян, Нарбонн, Каркассон... Жители Лангедока оказывали упорное сопротивление крестоносным отрядам. Походы французских войск против катаров, получившие название "Альбигойские войны", продолжались более 30 лет. За это время богатые и процветающие земли Южной Франции превратились в выжженную безлюдную пустыню. В марте 1244 года пала последняя твердыня катаров - крепость Монсегюр, а спустя несколько дней 257 ее защитников заживо были сожжены на крестах...
По одним источникам, орден рыцарей Храма (тамплиеров) в течение всех этих лет оставался в стороне от походов в Лангедок. В ответ на призыв папы принять участие в войне против катаров руководители тамплиеров прямо заявили, что не считают вторжение французских войск в Тулузское графство "настоящим" крестовым походом и не намерены в нем участвовать. Орден во время Альбигойских войн формально сохранял нейтралитет, однако его командорства в Лангедоке нередко предоставляли убежище катарам и даже защищали их от крестоносцев. Более того, тамплиеры с оружием в руках участвовали в битве при Мюре в 1213 году на стороне катарской армии. Однако из других документов известно, что некоторые воины-монахи принимали участие в осаде катарских крепостей. Это тем более странно, учитывая очень строгую иерархию и дисциплину в ордене. Что послужило расколом в среде тамплиеров? Уж не жажда ли обладания святынями катаров?
Она — одна из тысяч душ, работающих в Чистилище, на обнуление кредитного счета. Он — конченый грешник, приговоренный к вечному распятию, демон, которого все архангелы знают лично, потому что в свое время он успел попортить жизнь каждому из них. Когда он получает помилование, Чистилище содрогается, ожидая, что жажда греха, жажда крови снова одержит его, но кажется, у него на уме совсем не убийства… Долго ли он выдержит неумолимый голод, и сможет ли относиться к ней не только как к инструменту своего насыщения?
очерк о деревенском умельце-самоучке Луке Окинфовиче Ощепкове.
Пока обыватели заняты своим социальным рейтингом и новыми скинами дополненной реальности, экстремалы стараются взять от жизни все. Рэм живет двойной жизнью: в одной из них он - популярный актер, в другой - эйр-трейсер Кош. Но однажды он становится фигурой в игре сильных мира сего. Его сокровенные тайны оказываются под угрозой раскрытия, и задорная игра превращается в битву за жизнь и свободу. У книги есть продолжение, и оно здесь: https://author.today/work/47451.
"Хроника времён неразумного социализма" – так автор обозначил жанр двух книг "Муравейник Russia". В книгах рассказывается о жизни провинциальной России. Даже московские главы прежде всего о лимитчиках, так и не прижившихся в Москве. Общежитие, барак, движущийся железнодорожный вагон, забегаловка – не только фон, место действия, но и смыслообразующие метафоры неразумно устроенной жизни. В книгах десятки, если не сотни персонажей, и каждый имеет свой характер, своё лицо. Две части хроник – "Общежитие" и "Парус" – два смысловых центра: обывательское болото и движение жизни вопреки всему.Содержит нецензурную брань.
Героиня романа Инна — умная, сильная, гордая и очень самостоятельная. Она, не задумываясь, бросила разбогатевшего мужа, когда он стал ей указывать, как жить, и укатила в Америку, где устроилась в библиотеку, возглавив отдел литературы на русском языке. А еще Инна занимается каратэ. Вот только на уборку дома времени нет, на личном фронте пока не везет, здание библиотеки того и гляди обрушится на головы читателей, а вдобавок Инна стала свидетельницей смерти человека, в результате случайно завладев секретной информацией, которую покойный пытался кому-то передать и которая интересует очень и очень многих… «Книга является яркой и самобытной попыткой иронического осмысления американской действительности, воспринятой глазами россиянки.