Конундрум - [6]
- Уверяю вас, я не смог бы добиться такого результата снова, если бы не попытался, - ответил профессор, подходя к коммодору Бриггу. - Итак, каково состояние вашего корабля? Мы готовы высадиться на берег?”
“Да, - хмыкнул коммодор, - но мы все еще ищем офицера Службы безопасности. Мы надеялись заполучить рыцаря-настоящего рыцаря, а не какого-нибудь проклятого колдуна. У нас есть имя-Сэр Грумдиш. А вы его знаете?”
- Грумдиш?- Фыркнул сэр Вольхельм, подходя ближе. - Никогда о нем не слышал.”
Его адъютант, молодой Рыцарь Шипов, наклонился и прошептал что-то на ухо своему командиру. Глаза сэра Вольхельма сузились. - Это он!”
Он повернулся к коммодору Бриггу, по-волчьи улыбаясь. “Да, конечно. Возьми его с собой. Любыми средствами. Сэр Гарнетт проводит вас к нему. Он совсем недалеко.- Он зашагал прочь, призывая оруженосцев оседлать лошадь сэра Джарнетта.
Через несколько мгновений сэр Джарнетт с явной неохотой вскочил на коня и повел трех гномов и их спутника-Кендера вверх по холмам, направляясь по тропинке неподалеку от той, что только что проложил большой Бертрам. Когда они ушли, к ним подошел оруженосец и доложил, что боевой конь сэра Вольхельма пропал. Рыцарь подозрительно оглядел холмы, раздумывая, не послать ли патруль, чтобы арестовать Кендера, но затем недоверчиво покачал головой, молча выговаривая себе. “Нет, даже Кендер, - пробормотал он.
Глава 2
Ручей был не шире воловьей повозки и достаточно мелок, чтобы гном мог перейти вброд с закатанными штанами, если он не возражал против холодных свиней. Прозрачная ледяная вода шумным потоком хлынула со склона холма на краю луга, а затем понеслась галопом через рощу дубов, вязов и грецких орехов. Несколько белок бегали и прыгали в вечерних тенях под волнами деревьев.
Там, где ручей выходил из-за деревьев, кто-то построил небольшой деревянный мостик. Малоиспользуемая тропинка, ведущая от пляжа к горе Неверминд в отдалении, пересекала ручей по этому мосту. Именно в этом месте сэр Грумдиш занял свою позицию.
Когда они въехали в луговую долину, Коммодор Бригг и его спутники, включая сэра Джарнетта, обнаружили рыцаря, сидящего на своем массивном коне У Моста, неподвижного и твердого, как изваяние из выветренного камня. Он носил доспехи и ливрею Рыцаря Розы,но его доспехи были странно древними даже по великодушным стандартам. Хотя его доспехи были отполированы до зеркального блеска, в некоторых местах на них виднелись вмятины, а в других-необъяснимые выпуклости. Розы, зимородки и короны на его нагруднике выглядели изношенными и усталыми. На боку у него висел огромный двуручный меч в потрепанных ножнах. В левой руке он держал огромный щит с воздушным змеем, нарисованным золотым винтиком на вершине фесса. На его правом стремени, поддерживаемом правой рукой, висело длинное белое рыцарское копье с красным вымпелом на серебряном наконечнике, трепещущем на вечернем ветру.
Черты его лица почти не были различимы, если не считать клочка седых усов, свисавших из-под шлема-ведра, полностью закрывавшего его голову. Тонкая V-образная щель в передней части шлема позволяла видеть и вдыхать немного воздуха. Как и остальная часть его старинных доспехов, шлем демонстрировал признаки как небрежности, так и любящей заботы. Он был так же потрепан, как и устарел, но в остальном сиял, как зеркало в лучах заходящего солнца.
Его конь был массивным зверем, но даже неподготовленный глаз при ближайшем рассмотрении понял, что это не Боевой конь. С его большой тяжелой холкой, отвисшими губами и тусклыми глазами он больше походил на лошадь с пивным фургоном, чем на бесстрашного скакуна знаменитого и бесстрашного Рыцаря Розы.
Сэр Джарнетт вел свою лошадь через луг, гномы и Кендер следовали за ним, широко раскрыв глаза от любопытства. Конечно, эти два заклятых врага-рыцарь Соламнии и Рыцарь Нераки-не могли встретиться, но удары скоро посыплются дождем. Но когда они подошли ближе, сэр Грумдиш не шевельнулся и не произнес ни слова. Под жужжание мух, журчание ручья и теплый солнечный свет, пробивающийся сквозь забрало, Размоус начал подозревать, что он заснул. Кендер как раз нагнулся за камнем, чтобы сорвать шлем рыцаря и разбудить его, когда раздался голос, высокий и вызывающий, приглушенный, но отдающийся эхом, как пчела в трубе.
- Стой! Не подходи ближе, чтобы тебе не вздумалось отправиться со мной в путь, Сирра, - крикнул сэр Грумдиш на каком-то подобии древнего рыцарского языка.
Сэр Джарнетт остановил лошадь и подождал, пока остальные догонят его. Они собрались вокруг него, их внимание было сосредоточено на рыцаре.
- Ну вот и он, - сказал Сэр Джарнетт со скучающим зевком. “Он весь твой. С этими словами он повернул коня и ускакал прочь.
- Стой, негодный рыцарь!- Воскликнул сэр Грумдиш, сердито подпрыгивая в седле. Его лошадь тяжело ступила на мост. Он зловеще заскрипел под его массивным весом.
- Стой, трусливый рыцарь! Встань и убери свое копье!- Продолжал сэр Грумдиш, когда его конь пересек мост под медленный стук копыт и треск дерева. - Вперед! Беги изо всех сил, беги свободно, мое Храброе сердце, мой прекрасный скакун!- Он покачнулся в седле, пытаясь заставить своего скакуна перейти на что-то похожее на галоп.
