Контурные карты для взрослых - [29]

Заснула я не скоро. Чего только не пронеслось в моей голове. Я ничего не понимала. Меня словно не было. Я вспоминала все, что знала о жиголо в Западной Африке. Тойбой. Мальчикигрушка. Сахарные мамочки. «Молочные бутылки» и их мальчики. Синдром канадских секретарш. Одинокие женщины в поисках секса и удовольствий за чашку риса. Они приезжают сотнями в страны третьего мира, где мужчины бедны, сильны и красивы, они используют их как своих рабов, кормят и держат за руку, они создают себе иллюзию счастья, покупая не только оргазм, но и чувство полной власти над человеческим существом. Эти женщины одиноки и не востребованы у себя дома, ими помыкают мужья и начальники, мужчиныснобы, которые их не хотят. Они считают, что жизнь не удалась и они уже никогда не найдут своего счастья. Но потом ктото сказал, шепнул, написал, что все возможно. За умеренную плату. Пусть не счастье на всю жизнь, но хотя бы на десять дней. И совсем задешево. Из тебя сделают королеву, обещали им. Это реально. Просто надо закрыть глаза на мораль и прочую ерунду. Надо расслабиться и дать себе шанс. За очень умеренную плату, не уставали повторять им. И все будет. И вот они приезжают в жаркие страны, полные и худые, загорелые и бледные, пожилые, реже молодые, но все, как одна, неуверенные в себе и несчастные. Они надевают яркие обтягивающие платья с глубоким декольте, заплетают косички, как подростки, или же красят волосы в красный цвет и ставят их дыбом, как это делали хиппи и панки в их молодости. И они получают свое очень быстро. Их распознают мгновенно. Вокруг отелей всегда ночует толпа потенциальных поклонников, у них своя очередность, это жесткий бизнес, клиенты распределены, на каждой территории есть свои супервайзеры и молодняк. Как только дичь замечена, к ней посылается охотник. На нем открытая майка, обнажающая черные мускулистые руки, волосы заплетены в африканском стиле, пружинистая походка и нитка бисера на шее. Или цепь. Он начинает улыбаться уже издалека. У него заготовлены фразы. Если он не понравился, ему на смену идет другой. И так до полного успеха. Все отработано. Он говорит ей, как она красива и желанна. Она счастлива. И вот уже она едет в ближайший банкомат и снимает деньги со своей карточки. Зачем ей сбережения для неизвестного будущего, если можно сейчас, здесь, получить свою толику радости, счастья? Он хороший, он дает понять, что она все еще сексуальна, все еще независима и может сама распоряжаться своей жизнью. Он стерпит от нее все: плохое настроение, некрасивое лицо, увядшую кожу, лишние складки жира, безвкусную косметику, а все потому, что она дает ему надежду на сытую неделю, на возможность выехать из страны, на светлое будущее. Но она не хочет об этом думать. Главное, что он ее любит. Да, да! Она свято верит в это. Хотя бы на ту неделю, что они вместе. А потом можно все забыть и вернуться домой. И копить деньги на следующую поездку. Жить только ради этого. Но жить! И темнокожие мускулистые мальчики уже видят в каждой одинокой женщине потенциальную «принцессу». А предложение о помощи рассматривается только в ракурсе обмена на секс. Главное — есть спрос. Есть предложение. Виноватых нет.

Я не знала, что и думать по этому поводу. У меня словно не было своего мнения, не было своих решений. Все чьито чужие слова, чужие стереотипы. А где же я ? Что думаю я ? Что чувствую я ? Вроде бы тело мое здесь, а внутри никого нет. Пусто. Одна оболочка. Оболочка уснула в надежде, что завтра не наступит.

Утром сложнее всего было открыть глаза. Я проснулась, но лежала, не двигаясь. Для того, чтобы встать с кровати, надо знать, что я собираюсь делать сегодня. Надо попытаться поменять билет, быстро запихнуть вещи в чемоданы и уехать. Да, вот этим я и займусь. Я не хочу оставаться в этом городе, в этом месте ни дня больше.

* * *

Ади появилась рано утром. Она принесла кофе и соленые крекеры с сыром.

— Тебе лучше?

Я пожала плечами.

— Что делаем?

Я оторвалась от кофе и пустым взглядом посмотрела на нее:

— Меняю билет и уезжаю.

— А если нет рейса на сегодня?

— Значит, еду до Дакара на машине.

— Трястись целый день на машине? Ради чего?

— Я больше не хочу здесь оставаться.

— Это понятно. Я бы тоже не захотела. Не хочешь Эссу увидеть до отъезда?

— Нет, не хочу я никого видеть. — Не могу смотреть в ее осуждающее лицо. — Ади, не хочешь помогать, уйди. Я сама справлюсь. Только не надо вот тут…

— Я пытаюсь тебе помочь, — тихо произнесла она. — Если ты сейчас уедешь, не дав шанса себе самой подумать еще раз, что произошло, то потом уже ничего не поможет. Ты не вернешься, я знаю. Ты думаешь, я за Эссу так переживаю? Таких, как он, я вижу ежедневно — похожие судьбы, светлые головы, нереализованные возможности, дурная дорожка. Невозможно помочь всем. Но тебе, тебе я хочу помочь. Ты сама себе можешь помочь!

Я повела плечами. Отчегото стало казаться, что на них накинули тяжелый плед. И все тело тоже двигалось со скрипом, нехотя. Голова не болела, но было ощущение, что я только что пришла в сознание и с огромным усилием пытаюсь вспомнить, а что же всетаки произошло. Кто она, эта женщина? Знает меня какихто пару месяцев, а пытается учить жизни? А если она права? Если я не смогу потом с этим жить?