Контрудар - [49]
— Ну, а онучи твои с петухами при чем?
— В них-то, чудак, вся причина. Увидит он петухов и сразу взбесится. Скажет: «Грабитель шуровал по мужицким сундукам».
— Неужто ему так жаль лапотника?
— Где там, браток! Он просто не терпит конкуренции!
— Значит, рыбак рыбака душит исподтишка, — рассмеялся Пузырь.
— Тебе это, Васька, виднее, а мне через тех петухов, говорю, погибать неохота, хоть и не брал я их у мужика. Мне их поднесла славная баба. И не какая-нибудь, а сама начальница Коваль.
— Никак ты ей, борода, полюбился?
— Дурья твоя голова, Васька. Соображай: на то она и баба с понятием, натуральная партейка, штоб пожалеть нашего брата.
— А видать, Чмель, ты свою голову высоко ценишь: боишься ее потерять! Катеарически!
— Вижу, чудило, на макушке у тебя густо, а под ней пусто. Голова не нога, культяпкой не заменишь. Берег я ее и беречь буду. Я не из твоей шалой породы.
— Откудова ты понимаешь, что моя порода шалая?
— А помнишь, как наш Дындик вытряхнул тебя из френчика? Как повернулся ты к людям спиной, я хоть и слабограмотный, а прочитал: на одной лопатке у тебя значится «наша жизнь», а на другой — «пустяк». Где это тебя так угораздило?
— Где, любопытствуешь? Точного адреса не скажу, только приблизительно. Было это в Харькове, на Холодной горе. Одна тепленькая артель дулась в очко, и меня поманило, а не на что. Двинул я в банк свою спину. И, как сам зараз понимаешь, получился перебор. То, что вычитал на моих крыльцах, еще туды-сюды. Иные так тебя разделают, что хотя муж и жена одна сатана, а и перед ней, перед своей бабой, значит, и то оголиться совестно.
— Да, — вздохнул Чмель, — совесть, она хотя и беззуба, а достает и сквозь шубу. А воопче, я тебе скажу, Василий, — закончил по-философски Чмель, — рыба берет в глубину, птица в высоту, а человеку нужно и то и другое…
Под забором, томясь в ожидании боя, какой-то боец мурлыкал под нос:
— Вот я с маху птицю сострелю, — хвалился в другой группе бойцов Слива.
— Верю всякому зверю, а тебе никогда, — подмигнул Дындик. — Ты, касатик, себя стрелком не станови. А вот покажешь на деле, как сшибешься с казаком. И промежду прочим, по обстановке насчет стрельбы сегодня разговор не предвидится. Больше насчет секим башка.
Вернувшийся с позиции Боровой спешился на окраине Нового Оскола, где Парусов с работниками полевого штаба ожидал начдива, застрявшего у переправ. Парусов, развернув перед комиссаром карту, сверкая обручальным кольцом, водил по ней пальцем.
— Думаю, что надо бросить дивизион Ромашки вплавь через Оскол, а наш штабной эскадрон через Холки на Голубино. Там он прикроет фланг дивизии.
Явился в штаб, интересуясь обстановкой на фронте, и Булат.
— А не лучше ли, — предложил Боровой, — объединить обе кавалерийские части под командой, ну, скажем, Ракиты-Ракитянского, он все же кавалерист, и у него опыта больше, и двинуть их в обход леса через те же Холки и Голубино?
— Да, кулаком будет лучше, — не сдержался Алексей, так ему понравился план комиссара дивизии.
Парусов рассмеялся. Посмотрел на Булата.
— Что вы понимаете, молодой человек? Имеете ли вы опыт империалистической войны и давно ли вы в кавалерии?
— Я не сомневаюсь, что вы умеете смеяться, — вспыхнув, отрезал Алексей, — да и смеяться надо к месту и ко времени.
— Ну, ну, тише, петух, — Боровой, всячески опекая Парусова, занятого сложной работой по руководству операцией, примиряюще положил руку на плечо Алексея.
— По коням! — зашумел возле своих эскадронов Ромашка.
И в ответ понеслось — «по коням», «по коням».
— Справа по три — шагом марш!
Улицы опустели. Тройка за тройкой, молча, без песен, тронулись из города кавалеристы. Дивизион, пользуясь густым кустарником, как заслоном, остановился у самой реки. Кони, вытягивая морды, грызли сочную кору молодого краснотала. Ромашка созвал командный состав.
Где-то находился брод, и его во что бы то ни стало надо было разыскать. Булат предложил свой план и тут же, с одобрения командира, приступил к его исполнению.
Выскочив из ивняка, Алексей помчался по лугу параллельно реке. Три красноармейца, изображая погоню и прижимая к плечу винтовки, посылали ему вслед пулю за пулей.
Белые прекратили стрельбы. Ничего еще не понимая, насторожились.
Алексей заметался вдоль реки, то направляя в ее тихие воды своего иноходца, то возвращаясь назад.
— Что слу-чи-лось? Что слу-чи-лось? — складывая руки у рта, кричали с другого берега гундоровцы.
— От красных бегу!
— Скорей сюды! Сто саженей отсюдова — брод. От березы прямо на красную глину! От березы на красную глину!.. — орали деникинцы.
Алексей пришпорил коня. Проскочив саженей двадцать, круто повернул в сторону. Обманутые беляки открыли огонь по Булату, но он уже скрылся в зарослях густого кустарника.
Ромашка, выслушав сообщение своего комиссара, направился вслед за ним вместе с дивизионом к реке. Алексей, захватив с собой двух всадников с ручными пулеметами, выскочив из кустов, устремился к броду. Наибольшую опасность представлял собой открытый, простреливаемый беляками откос. Но за ним, маня к себе, отчетливо выделялся красноватым грунтом противоположный некрутой берег.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Наперекор ветрам» — книга о командарме I ранга Ионе Эммануиловича Якире, крупном советском полководце и кристально чистом большевике.На богатом фактическом материале автор, лично хорошо знавший Иону Эммануиловича, создал запоминающийся образ талантливого военачальника.
Автор этой книги — один из ветеранов гражданской войны. Навсегда вошли в его судьбу легендарные комкоры и начдивы Г. И. Котовский, В. М. Примаков, Д. А. Шмидт, А. И. Тодорский. Военный работник Совнаркома Украины, командир тяжелой танковой бригады — он был свидетелем и участником создания армии, Советского государства. О сложном, драматичном и интересном периоде пишет автор, о знаменитых Киевских маневрах, о подготовке армии к будущей войне с фашизмом. В ней есть и страницы, где проходят трагические судьбы многих самоотверженных коммунистов и талантливых военачальников, ставших жертвами произвола в 1937–1938 годах.
Книга писателя И. В. Дубинского посвящена героической борьбе червонного казачества против белогвардейщины и иностранных интервентов в годы гражданской войны на Украине. Написана она непосредственным участником этих событий. В книге правдиво и ярко рассказано об успехах и неудачах отдельных кавалерийских частей, о выдающихся командирах, политработниках и рядовых бойцах. Автору удалось выпукло показать отважных вожаков советской конницы В. М. Примакова, Г. И. Котовского, М. А. Демичева, П. П. Григорьева, Д. А. Шмидта, а также проследить за судьбами своих многочисленных героев, раскрыть их характеры.
Это наиболее полная книга самобытного ленинградского писателя Бориса Рощина. В ее основе две повести — «Открытая дверь» и «Не без добрых людей», уже получившие широкую известность. Действие повестей происходит в районной заготовительной конторе, где властвует директор, насаждающий среди рабочих пьянство, дабы легче было подчинять их своей воле. Здоровые силы коллектива, ярким представителем которых является бригадир грузчиков Антоныч, восстают против этого зла. В книгу также вошли повести «Тайна», «Во дворе кричала собака» и другие, а также рассказы о природе и животных.
Автор книг «Голубой дымок вигвама», «Компасу надо верить», «Комендант Черного озера» В. Степаненко в романе «Где ночует зимний ветер» рассказывает о выборе своего места в жизни вчерашней десятиклассницей Анфисой Аникушкиной, приехавшей работать в геологическую партию на Полярный Урал из Москвы. Много интересных людей встречает Анфиса в этот ответственный для нее период — людей разного жизненного опыта, разных профессий. В экспедиции она приобщается к труду, проходит через суровые испытания, познает настоящую дружбу, встречает свою любовь.
В книгу украинского прозаика Федора Непоменко входят новые повесть и рассказы. В повести «Во всей своей полынной горечи» рассказывается о трагической судьбе колхозного объездчика Прокопа Багния. Жить среди людей, быть перед ними ответственным за каждый свой поступок — нравственный закон жизни каждого человека, и забвение его приводит к моральному распаду личности — такова главная идея повести, действие которой происходит в украинской деревне шестидесятых годов.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Прозу Любови Заворотчевой отличает лиризм в изображении характеров сибиряков и особенно сибирячек, людей удивительной душевной красоты, нравственно цельных, щедрых на добро, и публицистическая острота постановки наболевших проблем Тюменщины, где сегодня патриархальный уклад жизни многонационального коренного населения переворочен бурным и порой беспощадным — к природе и вековечным традициям — вторжением нефтедобытчиков. Главная удача писательницы — выхваченные из глубинки женские образы и судьбы.