Контрольный выстрел - [41]

Во дворе между «близко посаженными» домами ребята играли в футбол. Старшему из них, в вязаной красной шапочке, было не больше десяти. Отбитый мяч покатился к Турецкому. Эх, была не была! Он ловко подхватил его, повел к воротам, сооруженным из двух палок, несильно пробил и… промазал. «Красная шапочка» захохотал во все горло, тыча в мазилу пальцем. Обе команды подхватили нечаянную радость.

Когда отсмеялись, Саша подмигнул парнишке:

— Послушай, друг, ты не знаешь, на каком этаже в том доме живет тетя Наташа? Ее фамилия Максимова-Сильвинская.

— Это такая? — мальчишка выставил руки перед грудью, будто нес два хороших арбуза.

— Во-во! — уверенно подтвердил Турецкий. — Именно такая!

— На седьмом. В тридцать четвертой квартире. Вон ее окна, — он указал пальцем. — Спальня, столовка, ванная и кухня — все как у нас. Только мы на девятом, последнем. А вон ее японец поносного цвета, — он снова ткнул пальцем в желтую «тоёту», одиноко застывшую на разлинованном белыми полосами асфальте дворовой автостоянки. — Как твоя куртка! — крикнул, убегая, и обернувшись, уязвил окончательно: — А ты кто, квартирный жулик?..

Вот же мелочь пузатая! От таких только и жди неприятностей. Однако теперь Саше следовало быстро действовать и никак больше не «светиться» в этом дворе.

В доме же напротив все оказалось как надо: и дверь была открыта, и домофон не работал. На лифте он быстренько поднялся на восьмой этаж, подошел к окну на пыльной лестнице, поскреб пальцем жирное, покрытое непонятной коричневой копотью стекло и всмотрелся в открывшуюся панораму. Видимость была, конечно, ниже средней, но серая стена дома напротив виделась четко. Как и окна квартиры на седьмом этаже. Значит, спальня, столовка… Эти две комнаты были закрыты для наблюдения, поскольку окна плотно затягивали темные гардины. Кухонное окно прикрывала тюлевая занавеска. Тоже не разгуляешься. Еще ванная. Ее верхнее окошко в таких квартирах выходит на кухню. Что такое?.. Показалось?

Он всмотрелся внимательнее и увидел светящийся желтый квадрат в верхней части кухонной стены.

В ванной горел свет…

Надо было как можно скорее войти в квартиру партийной дамы. Увидеть, что там происходит. Или уже произошло.

Но для этого существуют три способа.

Первый. Немедленно обратиться в прокуратуру и получить санкцию на обыск. Турецкий не был уверен, что это сделать легко, поскольку оснований он не имел никаких. Кроме свербящей ему сейчас душу интуиции. Не следовало и забывать, что Максимова-Сильвинская — не только лидер своей партии, но и вполне действующий депутат Государственной Думы, а в наше время это значит совсем немало. Прокурорское же начальство как огня боится конфликтов с партийными лидерами и депутатами парламента. От одних запросов с ума сойдешь… Но, пожалуй, самое главное: этим законным путем Турецкий резко усложнял себе жизнь, прибавляя ненужной лишней работы.

Путь второй. Искать помощи у оперативных служб. Ее могли бы немедленно предоставить в Московском уголовном розыске или в службе контрразведки и безопасности. Иначе к чему знакомство с лазутчиком-полковником?.. Хуже другое: эти действия Турецкого сразу же вовлекут в следствие нежелательных лиц, что приведет в конечном счете к огласке сведений.

Кроме того, оба варианта осложнялись и тем обстоятельством, что они потребовали бы от Саши нарушить обещание, данное Олегу.

Третий путь был самым безболезненным, но вел к нарушению закона. Для этого требовался лишь человек, ловко орудующий отверткой и умеющий с помощью подбора ключей открыть любую дверь. Такой человек был. Чтобы долго не размышлять и тем самым не вводить себя во искушение, Турецкий быстренько спустился во двор и, стараясь не привлекать к себе внимание дворовых обитателей, выскочил на улицу, где была припаркована машина. Еще через мгновенье он уже катил к центру Москвы.

3

В начале десятого он вошел в офис детективного бюро «Слава».

— Вячеслав Иванович, — начал вполне официально, — мне нужна твоя помощь, но денег у меня нет, вот и понимай как хочешь. Я знаю, что это свинство с моей стороны. Но, возможно, когда-нибудь я смогу тебе отдать…

Спонтанно родившийся спич не мог не озадачить Грязнова. Он внимательно посмотрел на приятеля, не подвохом ли пахнет, но, увидев достаточно серьезное лицо Турецкого, удивленно поднял брови.

— Не понял. Тебе что, Саня, деньги нужны? Так и скажи. Сколько?

— Да какие там деньги!.. — надо было найти верный тон, чтобы объяснить Грязнову неотложную нужду. — Тут, понимаешь… — Да, трудно найти деликатное объяснение для довольно наглой просьбы. — В общем, чтоб не тянуть резину, так: мне, Слава, нужно проникнуть в одну квартиру. Не мне лично, то есть по собственной нужде, а для дела. Но… неофициально. Иначе говоря, незаконно. Какой у тебя тариф на этот счет?

— Что за хреновину ты несешь?! Ты что, Саня, решил стать моим клиентом, что ли? — Грязнов пошло расхохотался. Потом, вытерев ладонью глаза, покачал головой. — Если б я тебя мало знал, решил бы, что ты только что удрал с Канатчиковой дачи… Надо же! Тариф ему, видите ли, нужен! Ладно, — он уже успокоился, — давай выкладывай человеческим языком, что там у тебя опять случилось?