Контракт на убийство - [4]

У мсье Луи хватило наглости заявить под конец: «Работа несложная. Просьба забрать все документы и отправить их по почте заказным письмом».

В конверт еще был вложен путеводитель Шательгюйона. Стрелки, выведенные красными чернилами, указывали, как найти дорогу в «Тюльпаны». Однажды Г довелось проехать по городу. Это было во времена Моники. Г всё помнит, но у него нет времени предаваться пустым мечтам.

Если он хочет за ночь добраться до Шательгюйона и устроиться там без лишнего шума, нельзя терять ни минуты. Все его снаряжение наготове, как у солдата на побывке. Мгновенно можно тронуться в путь. Г еще раз мысленно перебирает: сменное белье, аптечка, коробка с гримом, который, впрочем, ни разу ему не понадобился, куртка, брюки с многочисленными карманами, кроссовки, десять метров нейлоновой веревки и, на всякий случай, набор отмычек… Вот примерно и все… Разумеется, сумка для игры в гольф, а главное — винтовка. Он достает ее из сумки, ставит на место оптический прицел и глушитель, проверяет — затворы работают четко; машинально приложив оружие к плечу, Г обращает его в сторону домов напротив, где все ставни закрыты. Сфокусировав изображение, он, словно в бинокль, видит улицу крупным планом. Перед булочной стоит мотоцикл. Г пытается зафиксировать его в центре коллиматора, в том месте, где виден крестик, указывающий сердцевину мишени. Метка сдвигается, и мотоцикл оказывается немного в стороне от нее. Крестик сместился. Г опускает винтовку, протирает глаза и начинает все сызнова. На этот раз он понял. Рука дрогнула. Левая рука, та самая, что держит винтовку и должна быть тверже стали. О! Дрогнула едва заметно, ровно настолько, чтобы намеченная цель, тихонько качнувшись, заплясала вокруг пересечения линий. Главное, не напрягаться, найти другое положение для ног, потом спокойно и не торопясь наводить дуло на цель. Если бы стрелять пришлось с пятнадцати или двадцати метров, большей точности прицела и не потребовалось бы! Но стрелять, возможно, придется на расстоянии пятидесяти метров, а в таком случае малейшее отклонение грозит катастрофой. Вроде гранаты. И снова ему чудится взрыв. Что за наваждение, никак не отпускает, хотя прошло уже немало времени. Он делает вид, будто целиком занят приготовлениями, но рокот взрыва все еще звучит в ушах, отдается в руке, завладел оптическим прицелом — словом, обезоружил его. Г почти не сомневается, что это пройдет. Никогда, никогда в жизни руки не подводили его. Положив винтовку на диван-кровать, он трет пальцы, вытягивает их до хруста, быстро сжимает и разжимает кулаки. Затем ласково гладит свой любимый, верный маузер, который с двухсот метров может всадить пулю в цель размером не больше ногтя на пальце. Сейчас не время сдавать. Ну хорошо, граната, ему-то что за дело? Это случилось в ином, параллельном мире. Он вытягивает перед собой руки плашмя, словно собираясь принести клятву. Обе они неподвижны. Никакой дрожи. Привычные руки, те самые, что славятся в окружении мсье Луи. Но из чрезмерного усердия Г моет их теплой водой, потом смачивает одеколоном. А теперь — оружие к плечу. Запястья гибкие. Оптический прицел шарит по улице, остановившись на мотоцикле, сосредоточивается на середине руля. Вот так! А теперь за тысячную долю секунды надо успеть нажать на спусковой крючок. Но нет, винтовка уже обратилась к маленькому спидометру, расположенному сбоку, в конце руля; вынужденное вернуться назад, дуло снова покорно начинает медленно скользить вправо. Теперь ему следует всего лишь на миг задержаться на выбранной мишени. Но оно, к несчастью, не останавливается. Стоп! Возврат к начальной точке, и порядок! Под тяжестью оружия рука немного опускается. Мотоцикл исчезает из поля зрения. Упорствовать не стоит. Сорвалось.

На висках у Г выступил пот. А насчет тяжести оружия — полная ерунда. Оно легче своих соперников. Всего-то четыре с половиной килограмма. Потому-то ее и выбрали. Г обеспокоен и не скрывает этого. Через несколько часов надо быть в Шательгюйоне, что же произойдет, если на своем боевом посту он окажется бессильным? Его воображению рисуется такая картина: он является на условленное свидание, и его жертва кричит в нетерпении: «Ну что там? Чего вы мешкаете?»

Тяжело опускаясь, Г кладет руки на колени. И видит, что левая рука опять дрожит. Вздрагивают средний и указательный пальцы. Г пытается вмешаться, призвав на помощь свою волю. Но рука не слушается его. Она вдруг обрела скандальную свободу… Поднимается, потом вновь опускается, ее охватывает дрожь, пальцы начинают барабанить, Г в ужасе хватает ее другой рукой и, прижимая к груди, растерянно повторяет: «Что с нами стряслось?» Решение приходит внезапно. Он ищет в справочнике адрес доктора. Не забыть бы, здесь он Жорж Валлад. Хотя какое это имеет значение? Дрожь прекратилась. Но он стоит на своем. Хочет все выяснить. Причем немедленно!

— Алло! Это телефон доктора Нгуена Хо? Нельзя ли попросить его приехать? Жорж Валлад, улица Фонтен, над музыкальным магазином…

— Что случилось? — спрашивает доктор.

— Не знаю. Что-то с рукой.

— Хорошо. Сейчас буду. Ваше счастье, что мои пациенты разъехались на лето.