Контракт на рабствою. Регина - [8]

— Сейчас, — отрубила красавица и коснулась щеки Видальдаса кончиками пальцев. — Брат мой, сделай это для меня. — Она резко развернулась и исчезла.

— Сегодня я верну долг, — повторил Лоренцо.

— Сейчас. Здесь. С этой рабыней. Клятва.

Прошелестел несуществующий ветер. Видальдас стоял, чуть расставив ноги, его длинные волосы развевались. Силен. Красив. И непредсказуем. Иметь такого врага почетно, но опасно. И эта расплавленная сталь в глазах будоражит и вызывает смутные опасения. Только и ждет, когда Лоренцо промахнется, чтобы сбросить его с трона.

— Мастер, — из темноты вынырнул вампир. — Ваш выход.

— После выступления мы разделим ее, — кивнул на притихшую рабыню Лоренцо. — А сейчас наслаждайся представлением, miо саrо.

Лоренцо шел к сцене и ощущал власть над толпой. Они все пришлю сюда, чтобы служить ему, чтобы накормить его детей своей силой. Он легко держал их всех в своей ментальной ладони, беспомощных и покорных. Его контроль над залом был безупречным. Люди его не видели, и только немногочисленные фэйри поворачивали головы, когда он шел по проходу.

Регина вздрогнула. Голос Лоренцо наждаком прошел по коже, выводя из вампирьего транса. Запахло яблоками. Наваждение исчезло так же неожиданно, как и пришло. Стоило вампиру убрать руку, как к девушке вернулась возможность мыслить и чувствовать. Ну вот зачем он это сделал? Зачем убрал чары? Было так спокойно.

Регина услышала последние слова и теперь единственной мыслью, крутящейся в голове, была — бежать. Она слушала разговор между вампиром и сидхе и понимала, что влипла по самую макушку. Эти трое ненавидели друг друга, и она оказался между ними. Дерьмо! Интересно, так ли случайно ее выбрала Ани Рет? Скорее всего — не случайно.

Лоренцо поднялся и исчез. Просто исчез, чтобы через несколько минут появиться на сцене. Регина открыла рот, но по снисходительному взгляду сидхе откровенно наблюдающему за ней, поняла, что вампир просто держит весь зал под ментальным контролем. Люди его не видят! И для них появление Лоренцо на сцене сродни чуду. Насколько же он силен, если может так легко удерживать под контролем сотни людей? Врет он, что ему всего пятьсот лет, больше, значительно больше.

Послышались аплодисменты, выкрики, женский визг. Лоренцо заговорил, и его голос мягко укутал плечи, защекотал по груди, прокатился от губ к паху, лаская и обещая наслаждение.

— Иди ко мне, — мягко и отчетливо прозвучало в голове.

Не хочу! Как же я не хочу идти на сцену! Да еще этот взгляд нечеловеческих глаз. То ли сиреневый, то ли антрацитовый… Жадный, предвкушающий, зовущий.

Видальдас чуть шевельнулся, меняя позу. Бесконечная текущая грация. Хищник. Интересно, если попросить у сидхе защиты от вампира, поможет ли это надменное существо? Регина мало знала об этом народе, только то, что они скрытны, хитры, никогда не лгут и не выносят прикосновения железа. А еще у них есть гламур — магия фэйри, как у вампиров ментальная. Что один, что второй — два ядовитых жала.

— Иди ко мне, рабыня.

В этот раз в голове прозвучала угроза.

Регина натянула маску и пошла на зов, глядя в пол. Она кожей ощущала любопытные взгляды. Оценивающие, завистливые, откровенно похотливые. Зрители пришли пощекотать нервы, насладиться представлением, пройти по кромке и не упасть. Для них это было развлечением, шоу. Безопасный ужас. Для нее это было вопросом жизни и смерти. Что задумал этот монстр? Ну не станет же он ее есть на виду у сотен зрителей? Или все же станет?

Лоренцо стоял на сцене живым воплощением элегантной уверенности и улыбался ослепительной улыбкой, бьющей прямо в либидо. Ха, живым! Если верить его библиографам, он мертв уже больше пятисот лет. А улыбается так, что ноги подкашиваются. Столько нежности во взгляде, столько влюбленности, словно не рабыню встречает, а возлюбленную. И голос мягкий, обволакивающий, как меховое покрывало, на котором так прекрасно валяться в холодных объятиях своего господина…

Что за?.. Это не ее мысли! Регина бросила взгляд в зал и сразу заметила молодую женщину, сидящую у самой сцены. Ее глаза наполняла одуряющая похоть. Она облизывала губы и, не отрываясь, смотрела на Лоренцо. Все в зале чувствуют то же, что чувствует Регина? Этот гад воздействует на зрителей! Но зачем? Чтобы они на собственной шкуре прочувствовали все то, что чувствует жертва вампира?

Регина подошла к Лоренцо и попыталась опуститься на колени, но вампир не дал, он обнял за плечи, развернул лицом к себе.

— Посмотри мне в глаза, — прозвучало в голове.

Голос, ах, какой голос! Ему хотелось верить, хотелось подчиняться. Регина подняла голову. Нет! Если он сумеет отравить ее своим ядом, то сможет призывать, где бы она ни находилась. С этого момента жизнь жертвы будет принадлежать вампиру. А этого нельзя допустить, это та малость, что осталась. То, что должно быть собственное, только ее. Пусть тело будет принадлежать этому извращенцу, но свой разум она ему не отдаст.

— Посмотри мне в глаза.

— Нет, — сквозь сжатые зубы прошептала Регина, съеживаясь от страха.

— Я все равно сломаю твой разум, но это будет больно, — мягко прозвучало в голове.

— Прочь из моей головы! Прочь! — заорала она. Точнее, ей показалось, что она кричит, на самом деле она едва шептала эти слова.