Контакт - [25]

Хотя и был задуман ряд мер, поэтапно ограничивающих публикацию результатов, обстоятельства застигли «Аргус» врасплох, так что авторитеты составили по возможности безобидное заявление и распространили его, когда иного выхода уже не оставалось. Конечно, оно вызвало сенсацию.

В нем ученые просили общественность соблюдать спокойствие, понимая при этом, что много времени им не дадут, и пресса вот-вот нагрянет со всей силой и мощью. Они пытались отпугнуть репортеров, заявив, что обсерватория не получает никакой реальной информации, только одну и ту же нудную последовательность простых чисел, все повторяющуюся и повторяющуюся. Но отсутствие определенности будоражило прессу. «Что тогда нам остается — менять количество кавычек в предложении „Что есть простое число?“ — настаивал по телефону один из репортеров.

Экипажи телевизионщиков в крылатых такси и нанятых геликоптерах начали кружить над радиотелескопами, создавая весьма заметные помехи. Вечерами репортеры осаждали представителей Вашингтона в мотелях. Наиболее предприимчивые из них пытались пробраться в обсерваторию незамеченными — на пляжных автомобильчиках багги, на мотоциклах, один даже прибыл верхом на коне. Элли пришлось поинтересоваться, во что обойдется стоимость ограды по всему периметру «Аргуса».

Сразу же после прибытия дер Хиир ознакомился с ранним вариантом ставшего с тех пор стандартным комментария, в котором Элли подчеркивала удивительную интенсивность сигнала, совпадение его источника со звездой Вега и природу импульсов.

— Да, я советник президента по науке, — пояснил дер Хиир, — но я всего лишь биолог. И поэтому не торопитесь. Я понимаю, что радиоисточник удален на 26 световых лет, что сообщение послали 26 лет назад. Какие-нибудь забавные человечки с ушками торчком решили, что мы обожаем простые числа. Но ведь простые числа — элементарная вещь. Едва ли они хвастаются своими познаниями азов арифметики. Может быть, нам следует обидеться?

— Нет, — отвечала Элли с улыбкой. — Понимать это надо следующим образом. Мы принимаем сигнал маяка. Нас окликают, чтобы просто привлечь наше внимание. Естественные источники — квазары, пульсары, радиогалактики и так далее — посылают на Землю сложные импульсы неправильной формы, но последовательность простых чисел имеет совершенно особый, достаточно искусственный вид. Например, четных простых чисел, кроме двойки, не существует. Трудно себе представить, чтобы плазменное облако или взрывающаяся галактика ни с того ни с сего разродились чисто математической последовательностью. Простые числа всего лишь должны привлечь наше внимание.

— Но для чего? — с некоторым недоумением спросил советник.

— Не знаю. Пока нам следует сохранять терпение. Быть может, простые числа скоро уступят место чему-нибудь иному, скажем наполненному информацией сообщению, а пока остается слушать.

Труднее было объяснить прессе, что у сигналов нет ни смысла, ни содержания. Ученые записывают несколько сотен простых чисел, потом передача повторяется, представляя в двоичном виде последовательность 1, 2, 3, 5, 7, 11, 13, 17, 19, 23, 29, 31… Нет, девять не простое число, объяснила она (кроме 9 и 1 оно, конечно, делится еще и на три). Десять тоже не простое число, потому что делится на 5 и 2, как и на 10 и 1. Одиннадцать уже простое, так как делится лишь на единицу и на самое себя. Но зачем передавать простые числа? Она подумала о гениальных идиотах, личностях, испытывающих затруднения в словесной или социальной сфере жизни. Иные из них способны достичь головокружительных успехов в области устного счета… например, после секундных раздумий они могли сказать, каким днем недели будет первое июня 11977 года. Умение ничего не давало им, кроме удовольствия, и ни на что большее они не были способны.

Она понимала, что сообщение было принято только несколько дней назад, но уже успела ощутить усталость и глубокое разочарование. Впервые за столько лет люди получили что-то похожее на сигнал — правда, бессодержательный, невнятный и непонятный. Ей хотелось бы сейчас записывать Галактическую энциклопедию.

Но мы овладели средствами радиоастрономии всего лишь несколько десятилетий назад, напоминала Элли себе, и в нашей Галактике средний возраст звезды составляет многие миллионы лет. Трудно рассчитывать на сообщение от цивилизации, подобной нам самим по уму и способностям. И если они даже чуть-чуть отстают от нас, у них просто нет технологических возможностей для связи. Поэтому, вероятнее всего, этот сигнал послан куда более развитой цивилизацией. Быть может, любой из инопланетян способен написать полную фугу и ее мелодическое зеркальное отражение — контрапункт, тему записанную наоборот. Такая вещь, несомненно, требует гениальности и превосходит собственные возможности Элли, но вполне укладывается в способности человека. Некоторые, скажем Бах и Моцарт, даже преуспели в этом искусстве.

Она попыталась шагнуть дальше, понять невероятно высокий разум, на целые порядки превосходящий способности не только ее и Драмлина, но и Эда, молодого нигерийского физика, только что удостоенного Нобелевской премии. И не сумела представить себе ничего, кроме последней теоремы Ферма или гипотезы Голдбаха в нескольких строчках уравнений. Она могла представить, что существуют проблемы, значительно превосходящие наши возможности, тогда как для них они являются пустяками. Но проникнуть в разум чужаков она не могла — как может человек представить себе мышление существа куда более разумного, чем он сам? Чему же тут удивляться? Чего она ожидала? С тем же успехом можно пытаться вообразить себе новый элементарный цвет или мир, в котором знакомых узнаешь только по запаху. Об этом можно говорить, но испытать это нельзя. По определению невозможно представить себе мотивы действий существа куда более смышленого, чем ты сам. Но все же, все же… зачем им понадобились простые числа?