Консультант - [21]

— Господин ХХ, не так ли?

В кино поручителями высокопоставленных людей обычно оказываются два накачанных парня в темных очках. Невысокие, широкоплечие и в черных костюмах. Но в моем случае это оказалась красивая девушка лет двадцати пяти, одетая в темно-синий костюм. Такой подход показался мне мягче, естественнее и эффективнее. Своей легкой холодностью она напомнила мне моего менеджера. Даже не глядя на ее визитную карточку, можно было сразу догадаться о том, где она работает: ее выдавал характерно вежливый, но жесткий тон голоса. Я прочел на протянутой мне визитке: «Секретариат».

— В чем дело?

— Президент хочет вас видеть.

Я покорно сел в машину. Ткань костюма обтягивала ее бедра, и я, не в силах оторвать взгляда, готов был идти за ней куда угодно. Такой подход куда эффективнее, чем удар в плечо кулаком, как обычно в кино. Еще меня, конечно, заинтересовало выгравированное на визитке название известной во всем мире корпорации.

Но черный седан привез нас не к головному офису. Чем-то напоминающий добермана автомобиль выплюнул меня на парковке для инвалидов где-то среди новостроек. На первом этаже здания, к которому меня подвезли, располагалась риелторская контора.

— Следуйте за мной.

Не произнося ни слова, я пошел за секретаршей, не в силах отвести взгляд от ее ягодиц, очертания которых четко прослеживались под юбкой в деловом стиле. Мне подумалось, что какой-то долей успеха эта корпорация обязана именно им.

Пройдя через две двери с надписью «Посторонним вход воспрещен», она остановилась перед лифтом, который оказался весьма необычным. Кнопка вызова отсутствовала. Секретарь вставила в замочную скважину ключ и, повернув его, открыла дверь. Жестом она пригласила меня зайти. Испытывая неловкость, я прошел в лифт. Он был похож на сейф: без единой кнопки и весь золотого цвета. Извиняющимся тоном девушка объяснила, что он останавливается только на одном этаже и был сделан для одного-единственного человека.

— Президент хотел поговорить с вами наедине. Это его личная комната, и доступ сюда ограничен.

Вместо ответа я улыбнулся, показывая, что все в порядке. Перед красивой женщиной во мне вдруг проснулось мужество. Однако, когда дверь за ней закрылась, оно в одно мгновение улетучилось. Кожа побледнела, плечи опустились, на лице застыл испуг. В золотой двери лифта я увидел свое отражение: болезненное и неуверенное. Я попытался вспомнить, когда в последний раз выходил из дома, но не смог. Я поднял голову и увидел на потолке камеры видеонаблюдения. Я улыбнулся в них, но улыбка больше походила на судорогу.

Ухнув, лифт остановился, и, когда двери открылись, передо мной предстала «личная комната» этого человека. Я смотрел во все глаза. Она полностью занимала один, а то и два этажа здания; в ней не было ни единой перегородки. Если это комната, то как тогда назвать мою квартиру? Пожалуй, мышиной норой или даже наперстком. Ведь если это пространство считать комнатой, то олимпийский стадион — тоже своего рода помещение.

По центру стоял диван, у окна разместили кресло-качалку, в углу расположился мини-бар. Вот и все убранство. Достаточно места, чтобы сыграть в футбол. Через большое панорамное окно весь город лежал как на ладони. Какая драматическая метафора богатства: в нашей стране дороже всего стоит пространство. Но здесь было чересчур пусто.

Глава корпорации тихонько похрапывал, сидя в кресле-качалке. Я кашлянул. В этой пустоте мой кашель прозвучал громче, чем я ожидал. Храп прекратился. На мгновение воцарилась тишина.

— О, так это ты тот самый гений?

Его голос оказался твердым и мощным. Но когда он встал, я понял, что он намного ниже, чем мне казалось по телевизору. Хотя, если вспомнить историю, многие завоеватели были невысокого роста. Тем не менее выглядел он властно. Понятия не имея, что он имеет в виду, я ответил, как того требовала ситуация:

— Да.

— Я очень доволен тем, как ты справляешься с нашими заданиями.

На мгновение я растерялся. Сжатые в кулаки ладони вспотели.

— Да, с-спасибо. Работа, я… Я только ей и живу.

Чтобы избавиться от дрожи в голосе, я тихонько кашлянул. Он усмехнулся. Интересно, как часто он видит подобную неуверенность?

Президент неторопливо направился к мини-бару. Шаркающий звук его шагов эхом разнесся по огромной комнате.

— Да, в наши дни мало кто умеет нормально работать.

— Это все заслуги компании… Я лишь консультирую…

Мой голос слишком сильно дрожал. Так не пойдет.

— Конечно, планирование — это важно. Я руковожу десятками тысяч человек, все они следуют моим приказам. Ну и что? Никто из них не думает своей головой. Если присмотреться, то становится ясно, что они беспросветно тупы. А ведь имеют дипломы престижных университетов… Никакой гибкости. Как же они меня раздражают.

Он, цокая языком, достал из мини-бара стакан. Затем с серьезным выражением лица поднял его, внимательно осмотрел и поставил на стол. Глубоко вдохнув, я ответил, едва сдерживая дрожь:

— Это моя работа. Набираюсь опыта…

— Какой скромник! «Набираюсь опыта»… Молодчина, мне по душе такие, как ты.

Он достал из бара бутылку виски. Увидев ее, я невольно нахмурился. Дешевый напиток совсем не вязался со статусом этого человека. Может, такое пойло и наливают в барах, но сам бы я подобное никогда не купил. Было здесь какое-то странное несоответствие: бутылка дешевого виски и пустое пространство огромной комнаты. Он повернул крышку. Она со щелчком открылась. Мне вспомнилась статья из мужского журнала, в которой писали, как ее можно использовать повторно. Не добавляя льда, он наполнил стакан до половины. Затем некоторое время пристально его рассматривал, будто желая найти внутри какие-то ответы.