Конструктор Шпагин - [24]
Работая над крупнокалиберным, он стал выносить на общественный суд свои неудачи. И с кем бы конструктор ни говорил — будь то инженер или рядовой рабочий, — он внимательно прислушивался к советам, каждое предложение взвешивал, обдумывал.
Дегтярев долго искал случая по душам поговорить со Шпагиным. А Шпагин сам пришел к нему.
— Василий Алексеевич, я давно думаю над крупнокалиберным, и у меня есть кое-какие предложения.
— Это хорошо, Семеныч, выкладывай.
— По-моему, можно увеличить скорострельность за счет изменения системы боепитания (подачи патронов), а также усилить живучесть.
— Так это же самое главное, над чем я бьюсь! Ты вот что, Семеныч, приходи-ка завтра с утра ко мне в кабинет. Поговорим по душам.
Предложения, с которыми пришел Шпагин, зрели и вынашивались долго. И Дегтярев, выслушав его, понял, что тут дело серьезное. Шпагин не просто рекомендовал улучшить какие-то детали в пулемете — он предлагал внести коренные изменения в систему, и Дегтяреву показалось, что эти изменения могут дать многое.
— Послушай, Семеныч, предложения твои очень дельные. Но чтобы осуществить их, придется здорово потрудиться. Давай-ка, брат, поступим так: перебирайся завтра с утра ко мне в кабинет, начнем работать сообща. Как, согласен?.. Ну так вот тебе моя рука — завтра жду!..
Шпагин в этот день уже не мог работать. Он отпросился и ушел с завода. Однако направился не домой, а решил прогуляться. Дома было шумно: четверо детей да родичи, а хотелось побыть одному. Он пошел через город в запущенный сад, на берег Клязьмы. На горе, под плакучей березой, было тихо, пахло свежим душистым сеном. Река, извиваясь, пересекала широкую поляну. На другом берегу ее пестрели поля и темной полосой тянулся лес. День был тихий. Солнце клонилось к западу, от реки тянуло влажной прохладой. Шпагин любил посидеть один, подышать свежим воздухом, подумать. А подумать было о чем. Дегтярев предлагал не просто сделать какие-то приспособления к уже готовой машине, а вместе с ним работать над коренным усовершенствованием системы. Шпагин радовался высокому доверию и в то же время побаивался. На его плечи ложилась большая ответственность: создание крупнокалиберного пулемета было важным правительственным заданием. «А вдруг ничего не выйдет? — думал он. — Вдруг оскандалимся?».
Да, было над чем задуматься. Полбеды, если б он всю систему делал сам: тогда в случае неудачи вся вина легла бы на него одного. А теперь он мог подвести доверившегося ему Дегтярева…
Шпагин развалился на траве и, кусая сухую былинку, продолжал размышлять.
Он довольно ясно представлял, как нужно изменить систему боепитания, как по-новому сделать приемник для патронов. Он понимал, какие части пулемета нужно утолстить, чтобы создать большую живучесть… Он все понимал,. Чувство уверенности постепенно вытеснило все сомнения и колебания и окончательно завладело им.
«Буду помогать доделывать пулемет Дегтярева… Может быть, и мне случится что-нибудь изобретать, и сам я окажусь в трудном положении… Вот тогда и Василий Алексеевич протянет мне руку помощи… Впрочем, я и так ему очень многим обязан».
Подойдя к реке, Шпагин разделся и бултыхнулся в воду.
27
Утром, направляясь к Дегтяреву, Шпагин думал, как-то сложатся их отношения на новой работе, какова будет его роль в усовершенствовании и доделке пулемета? Однако, войдя в кабинет главного конструктора, он несколько смутился. У широкого окна, рядом со столом Дегтярева, стоял другой стол и на стыке этих столов — крупнокалиберный пулемет. Дегтярев, увидев Шпагина, поспешил ему навстречу.
— Здравствуй, Семеныч, а я давно тебя жду. Уж и стол приготовил. Устраивайся — будем трудиться сообща.
Шпагин весело спросил:
— Как же, с чего начнем, Василий Алексеевич?
— Давай начнем с ломких деталей. Подумаем над твоим предложением о живучести.
Это было сказано так просто, так задушевно, что Шпагин, скинув пиджак, присел к Дегтяреву и вместе с ним принялся разбирать пулемет…
Весь коллектив опытной мастерской был включен в работу. Все трудились над крупнокалиберным. Иногда какая-нибудь часть пулемета переделывалась много раз, испытывалась на взаимодействии частей, опробовалась в стрельбе.
Иногда между Шпагиным и Дегтяревым возникали размолвки, вспыхивали ссоры. Шпагин уходил домой и по нескольку дней не являлся на работу. Бывали случаи, что Дегтярев сам шел к нему, успокаивал, приводил в бюро. Но когда тот или иной узел механизма удавалось отладить, оба радовались, как дети, и вечером Дегтярев зазывал Шпагина к себе на чаепитие.
Начав с изменения и переконструирования отдельных: деталей, они вынуждены были переделывать и изменять, целые узлы. Вся конструкция пулемета подверглась серьезной переделке. Не удивительно, что, работа затянулась, не на один год. Зато теперь каждая деталь, каждая часть пулемета была всесторонне обдумана, испытана и тщательно обработана.
Была по-новому разработана система боепитания, усовершенствована работа затворной рамы, упрочен трескавшийся от длительной стрельбы затыльник, сконструирован дульный тормоз. Были видоизменены многие мелкие детали. Система стала компактной, надежной, выносливой. Повысилась ее боевая мощь.
«Второй фронт» — так называли в годы войны трудовой Урал, кующий оружие Победы. Книга посвящена изображению подвига тружеников Урала в годы Великой Отечественной войны.Писателю удались рельефные самобытные характеры людей с неповторимыми судьбами и их титанический труд по созданию тяжелых и средних танков.В центре — династия семьи мастера-литейщика Клейменова.
В книге «Русские оружейники» впервые собраны воедино четыре повести Германа Нагаева о выдающихся русских конструкторах-оружейниках Федорове, Токареве, Дегтяреве, Шпагине, издававшиеся в разное время.Эти повести были тепло встречены читателями. Некоторые из них переиздавались не только в нашей стране, но и в Чехословакии, Польше, Китае, Венгрии, Болгарии.«Пожалуй, то, что написано Нагаевым о наших славных конструкторах, – писала газета «Советская Россия», – является единственным литературным трудом, добросовестно показывающим развитие советского оружейного производства.
Трилогия Германа Нагаева «Пионеры Вселенной» продиктована целью показать в историческом аспекте зарождение в нашей стране космической науки и техники. Автору удалось не только занимательно и доступно рассказать о творческих поисках и успехах первых исследователей космоса, но и нарисовать запоминающиеся образы Кибальчича, Циолковского, Цандера, изобразить среду и обстановку, в которой приходилось жить и трудиться первооткрывателям космических трасс.
В книге Г.Нагаева "Дегтярев" перед читателем развертывается картина большой трудовой жизни простого русского человека. В.А.Дегтярев, благодаря неутомимой энергии, трудолюбию, беззаветной любви к своей Родине, сделался видным государственным и общественным деятелем, выдающимся конструктором, изобретателем, организатором крупного творческого коллектива.
В книге рассказывается об оренбургском периоде жизни первого космонавта Земли, Героя Советского Союза Ю. А. Гагарина, о его курсантских годах, о дружеских связях с оренбуржцами и встречах в городе, «давшем ему крылья». Книга представляет интерес для широкого круга читателей.
Со времен Макиавелли образ политика в сознании общества ассоциируется с лицемерием, жестокостью и беспринципностью в борьбе за власть и ее сохранение. Пример Вацлава Гавела доказывает, что авторитетным политиком способен быть человек иного типа – интеллектуал, проповедующий нравственное сопротивление злу и «жизнь в правде». Писатель и драматург, Гавел стал лидером бескровной революции, последним президентом Чехословакии и первым независимой Чехии. Следуя формуле своего героя «Нет жизни вне истории и истории вне жизни», Иван Беляев написал биографию Гавела, каждое событие в жизни которого вплетено в культурный и политический контекст всего XX столетия.
Народный артист СССР Герой Социалистического Труда Борис Петрович Чирков рассказывает о детстве в провинциальном Нолинске, о годах учебы в Ленинградском институте сценических искусств, о своем актерском становлении и совершенствовании, о многочисленных и разнообразных ролях, сыгранных на театральной сцене и в кино. Интересные главы посвящены истории создания таких фильмов, как трилогия о Максиме и «Учитель». За рассказами об актерской и общественной деятельности автора, за его размышлениями о жизни, об искусстве проступают характерные черты времени — от дореволюционных лет до наших дней. Первое издание было тепло встречено читателями и прессой.
Дневник участника англо-бурской войны, показывающий ее изнанку – трудности, лишения, страдания народа.
Саладин (1138–1193) — едва ли не самый известный и почитаемый персонаж мусульманского мира, фигура культовая и легендарная. Он появился на исторической сцене в критический момент для Ближнего Востока, когда за владычество боролись мусульмане и пришлые христиане — крестоносцы из Западной Европы. Мелкий курдский военачальник, Саладин стал правителем Египта, Дамаска, Мосула, Алеппо, объединив под своей властью раздробленный до того времени исламский Ближний Восток. Он начал войну против крестоносцев, отбил у них священный город Иерусалим и с доблестью сражался с отважнейшим рыцарем Запада — английским королем Ричардом Львиное Сердце.
Автору этих воспоминаний пришлось многое пережить — ее отца, заместителя наркома пищевой промышленности, расстреляли в 1938-м, мать сослали, братья погибли на фронте… В 1978 году она встретилась с писателем Анатолием Рыбаковым. В книге рассказывается о том, как они вместе работали над его романами, как в течение 21 года издательства не решались опубликовать его «Детей Арбата», как приняли потом эту книгу во всем мире.
«В бурунах» — глава из книги В. Закруткина «Кавказские записки». Эта глава посвящена боевым действиям донцов-кавалеристов гвардейского корпуса генерал-лейтенанта А. Г. Селиванова в дни боев на Кавказе в 1942 году.
Михаил Сергеевич Колесников известен читателю своими книгами «Сухэ-Батор», «Рудник Солнечный», «Повести о дружбе», «Удар, рассекающий горы» и другими.Бескрайняя сибирская тайга, ковыльные степи и знойные пустыни Монголии, Крайний Север, новый Китай — вот та обстановка, в которой живут и действуют герои его произведений. Это мир сильных, мужественных людей, непреклонно идущих к своей цели и побеждающих. Это мир, насыщенный романтикой дальних странствий.Судьба военного журналиста забрасывала М. Колесникова в самые отдаленные уголки нашей Родины; побывал он и в Монголии, и в Китае, и в далекой Индонезии, и в других местах.Сборник рассказов «Большие расстояния» посвящен людям ратного труда — солдатам, матросам и офицерам.М. Колесников — член Союза советских писателей, член редколлегии журнала «Советский воин».
На подступах к одному из городов Прикарпатья идут бои. Фашистские войска отступают. Оставляя город, эсэсовцы по приказу из Берлина увозят местного инженера-изобретателя Ростислава Крылача и чертежи его важного изобретения — аппарата, позволяющего добывать остаточную нефть, снова вводить в строй старые промыслы. В пути Крылач пытается бежать, но погибает.Прошли годы. На небольшом нефтепромысле в Прикарпатье молодой инженер Иван Бранюк продолжает дело своего погибшего дяди — Ростислава Крылача.За изобретением Ивана Бранюка и чертежами Крылача (их при отступлении немецко-фашистских войск бандит-бандеровец Коленда спрятал в тайнике на советской территории) охотятся дельцы иностранной нефтяной компании.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.