Константин Великий - [22]

По приказу Диоклетиана была создана специальная налоговая полиция, ей было дозволено применять пытки к женщинам, детям и рабам, чтобы заставить их открыть места, где спрятаны богатства или заработки семьи. И тогда началось массовое бегство за пределы Империи. Тысячи людей искали спасение и убежище у своих извечных врагов — варваров.

К началу правления Диоклетиана в Империи было пятьдесят провинций, к окончанию его правления — более ста. По всей Империи было создано двенадцать округов (диоцезов), они управлялись викариями и наместниками, каждый из них возглавлял целый штаб чиновников числом не менее трехсот. Прежние территории так же были разделены. Например, Галлия была разбита на пятнадцать новых провинций, Фракия — на четыре, Египет — на три…

Не правда ли, и здесь есть некая аналогия с русской историей: Екатерина Великая в 1775 году издала высочайшее «Учреждение для управления губерниями России». Этот указ словно переписан с «провинциальной реформы» Диоклетиана. При Петре Великом в России было пять губерний, царица сделала пятьдесят. Количество чиновников возросло десятикратно. Но стало ли больше порядка в управлении державой?

«Провинциальная реформа» Диоклетиана была продолжена и завершена во времена правления Константина. При нем в провинциях появилась еще и самостоятельная военная власть, отобравшая часть прав и привилегий у наместников гражданских.

* * *

Тетрархию Диоклетиана в целом историки оценивают весьма неоднозначно. Одни возносят его реформы до небес, другие смешивают с грязью, как это сделал историк Лактанций. В его трактате «О смертях преследователей» читаем:

«Диоклетиан разделил Империю и увеличил войско, потому что каждому из четырех правителей требовалось больше солдат, чем раньше всей Империи. Число берущих начало превышать число дающих настолько, что силы сельских колонов истощились чрезмерностью налогов, и они покидали свои поля, и пашни превращались в леса…

И чтобы никого не покидал страх, провинции были рассечены на куски. Бесчисленные прежние наместники и чиновники… были умножены новыми…

Теперь еще больше начальства было навязано каждой области и каждому городу, к ним добавились налоговые чиновники, начальники учреждений и представители имперской администрации… Число тех, кто собирал налоги, достигло размеров прежде невиданных… На судебных заседаниях чаще и чаще выносились обвинительные приговоры, присуждали к изгнанию и к сдаче бесчисленных вещей, и при этих сдачах дело доходило до невыносимых актов насилия… И не всякий мог выдержать, глядя на приходящих к нему в дом солдат.

В своем ненасытном корыстолюбии Диоклетиан ни за что не желал уменьшить государственную казну и бесконечно взыскивал чрезвычайные подати и «подарки», чтобы держать в полной сохранности то, что он накопил…

К тому же воспламенилась в нем безграничная страсть к строительству, ложившаяся немалой тяжестью на провинции, так как с них он требовал всех рабочих, ремесленников и телеги — все то, что нужно для возведения зданий. Здесь строились базилики, там был воздвигнут цирк, здесь монетный двор, там дворец для жены, здесь дом для дочери… А когда эти здания построены за счет разорения провинций, то Диоклетиан заявляет, что они построены не так и пусть будут построены иначе. И все рушилось и изменялось… Так он безумствовал постоянно, особенно когда вознамерился сравнять Никомидию с Римом».

Поправим пристрастного историка: не только вознамерился, но и добился своего. В эпоху Диоклетиана страна управлялась из Никомидии. А Рим и римский сенат безнадежно утратили свои древнейшие функции.

Более того, именно Диоклетиан был первым могильщиком Римской империи. У ее гибели много причин. Но, пожалуй, одна из главных состоит в том, что великий Рим усилиями Диоклетиана был отправлен на задворки политической жизни страны.

Забегая на треть века вперед, скажем, что его преемник, Константин, сумел совершить прямо противоположное. Основав на берегу Босфора новую столицу Империи, он тем самым на тысячу лет продлил жизнь одной из ее частей, названной позже Византией.

Константин вступал в дом, построенный Диоклетианом. И подводя итог его строительства, не станем забывать, что современники Диоклетиана прозвали его «отцом Золотого века». При нем Римское государство, окруженное со всех сторон лютыми врагами, действовало так, как и должно было действовать в условиях бесконечного военного положения. Оно согласилось на диктатуру сильного вождя. Оно обложило население непосильными налогами. Оно установило крепостное право на полях и на фабриках, и ради коллективной свободы отказалось от свободы индивидуальной.

Только такие жесткие меры позволили положить конец полувековой анархии, царившей в стране до Диоклетина. Перед его восхождением на трон Империя находилась в глубоком кризисе. Греция, Македония и Фракия были опустошены варварами. В Галлии царили хаос и уныние, ибо разграблению подверглись более шестидесяти ее городов. Египет переживал упадок, вызванный персидскими завоеваниями. Империя стояла на грани полной варваризации.

Двадцать лет диктатуры Диоклетиана в корне изменили картину. На целое поколение враги Рима забыли и думать об агрессии.