Консорциум. Книга 1. На руинах мира - [6]

Прозрачные исчезли. И инициативу дальнейших переговоров успел перехватить высокий из незнакомцев:

— Вы должны понимать, что от этого нельзя отказываться. Это верный путь не только для Вас, но и для всех людей.

— А каков ваш интерес в этой сделке?

Высокий ухмыльнулся. Лицо его казалось хитрым, и у меня не было к нему ни малейшего доверия.

— Вам, мистер Гумилефф, не понять нашего интереса. По-крайней мере сейчас. И вам остается лишь согласиться.

Но у меня не было желания соглашаться. Это чувство. Такое сильное. Меня пытаются обмануть. Обхитрить. И тут мой взгляд упал на мужчин без сознания.

— А кто это? — указал я на них.

Девушка посмотрела на мужчин, валяющихся без сознания у нее в ногах. Легонько наклонила голову. А затем резко наклонилась, подняв одного за волосы. И откуда у такой хрупкой девушки столько сил? А затем ее движения были настолько быстрыми, что я понял, что произошло лишь тогда, когда мужчина вновь упал на пол. Только теперь у него была прострелена голова и из раны текла кровь, заливая белую мраморную плиту.

Лева и Игорь даже не успели отреагировать и подняли свои пистолеты слишком поздно. Девушка лишь улыбнулась им, а потом обратилась ко мне:

— Это те, кто был против того, чтобы здесь и сейчас был заключен договор. Мы называем их Ренегатами. Раньше они были с нами, но теперь они сами по себе и во всем пытаются ставить нам палки в колеса. У нас с ними разговор короткий.

Значит, кроме меня был еще кто-то, кто знал о предстоящей сделке и пытался сделать все, что в его силах, только бы не допустить, чтобы сделка была совершена. И тут я понял, что я не хочу заключать этот договор. Никто, даже мой брат, не сможет меня переубедить.

— Я вижу, вы засомневались, — произнес высокий. Затем он взглянул на свои часы и недовольно покачал головой. — Простите меня, мистер Гумилефф, но у нас нет времени спорить. Вы должны согласиться!

— Нет! — ответил я, хотя почувствовал, как дрогнул мой голос.

Прозвучал второй выстрел и уже второй мужчина был с дырой в голове. А потом девушка стояла уже за спиной Коли. И только тогда я заметил. Ее глаза. Предмет.

— Вы вынудили нас сделать это, — сказала она и молниеносно свернула шею моему брату.

Он даже не понял, что произошло. Да даже я еще не понял, что произошло. Лева с Игорем открыли стрельбу. Но вскоре и они лежали на полу. Хотя я знал. Не знаю почему, просто чувствовал, что именно они еще живы. А вот его брат, Коля, уже мертв. Мое сердце замерло вроде на секунду, но для меня время остановилось вовсе. Я видел, как эта четверка стояла рядом со мной, и молодой парнишка вложил в мои руки зеркало с фигурками животных.

— Мы вернемся через пятьдесят лет, чтобы забрать их. Не упустите свой шанс, мистер Гумилефф.

Это был день, когда сама судьба сделала выбор за меня. Выбор, о котором я пожалел…

ГЛАВА 2 ЭЙФОРИЯ

Июль 2009 года. США, штат Нью-Йорк, Нью-Йорк, Манхэттен.

Найджел Монтгомери.

Мой разум был замутнен. Сказывалось воздействие наутилуса. Если бы вы спросили меня, какой наркотик самый лучший, то мой ответ был бы прост — наутилус. Он дарил настолько непередаваемые чувства и эмоции, что все остальное, чем травятся настоящие наркоманы — просто обман. Правда, у наутилуса были и побочные эффекты, но не столь сильные чем, например от героина. Когда начинаешь отходить, еще пару часов болит голова. Кажется, что думаешь не ты, но за тебя. И самый главный побочный эффект — твое тело совершенно ничего не ощущает. Приложи ты ладони к раскаленной конфорке — боли не почувствуешь. Ожог останется, но боли не почувствуешь. С этим нужно было быть аккуратным.

Я как раз отходил от прошлой дозы наутилуса. Стою значит в душе. На меня льется вода. Она должна быть теплой, по крайней мере, так показал градусник. Я то воды не ощущал вовсе. Да я сам себя то не ощущал. Такое чувство, словно висишь в воздухе и если что-то и ощущаешь, то только слабенький еле прохладный ветерок и все.

Мои глаза закрыты. Это единственный способ избавиться от противного состояния, когда кажется, что весь мир куда-то плывет, качаясь на волнах и совсем забыв про тебя родимого. Если открою глаза, знаю — станет дурно. Поэтому мои веки не поднимутся, пока действие наутилуса не прекратится полностью. И вообще, я буду стоять в душе до тех пор, пока мое состояние не нормализуется и пока я не почувствую хоть что-нибудь своими нервными окончаниями.

Мои руки скрестились меж собой и облокочены на стенку душевой кабинки. Голова оперлась на них. Я не чувствовал самого себя. Просто знал, что все так и есть. Воды не ощущал, но был готов поспорить, что я уже вымок полностью. Что эти маленькие капли друг за другом, словно в хороводе, стекают по моей голове, пробегают по плечам и как на водных горках, съезжают у меня по спине, чтобы потом заструится по ногам и уплыть в поддон. Увлекательно, наверное. Но пока что я не готов оценить данное действие. Могу лишь недовольно фыркнуть, да только будет от этого толк?

По ногам пробежала легкая дрожь. Действие наутилуса заканчивалось. Правда, примерно еще полчаса я точно просижу в душе, пока не удостоверюсь, что все мое тело вернулось к своему хозяину. Вода была теплой. Градусник не обманул.