Консервативная революция в германии 1918-1932 - [35]
Через выработанные «систематиками» базовые понятия начиналась теоретическая разработка отдельных практических вопросов. В большинстве случаев этим занимались «практики», для которых теоретическое разъяснение было одной из частей их работы. По сравнению с «чистым искусством» «систематиков» они занималась «прикладным искусством».
Сюда же можно отнести упоминавшихся выше пангерманистов с экспансионистскими мечтаниями, а также представителей движения народного искусства, которое рассматривалось как «приложение» к общей национальной идее. В годы Веймарской республики идет формирование немецкой геополитики (Карл Ха-усхофер). Также сюда можно отнести аналогичные усилия по разработке идей немецкого сословного государства, или уже набиравших силу поборников идей расовой гигиены и расовой селекции. Подобные устремления не относятся к главным объектам нашего исследования, так как в их случае речь идет о приложении усилий в отношении идей, обнаруженных другими. Но в целом эти идеи могут быть включены в багаж «Консервативной революции».
Нельзя отрицать того, что важная область отводилась «практикам», занимавшимся работой, которой, несмотря на её важность, пренебрегали в области этих исследований. Пренебрегали, так как она казалась оторванной от идеи, в то время как именно эта деятельность с точки зрения влияния на политическую реальность могла обладать много большим значением, нежели некоторые из обсуждаемых здесь течений. Отсюда происходят духовные начинания, которые ставят своей целью сохранение немецкой самобытности, как в пограничных районах, так и за рубежом (преимущественно в Восточной Европе).
С пробуждением национализма на «Недалеком Востоке», расположенном между Германией и Россией, здесь стали собираться так называемые фольксдойче. В этой связи надо упомянуть две могущественные организации. Наибольшее количество культурных проектов было осуществлено «Немецким школьным союзом» (создан в 1881 году по образцу «Немецкого школьного союза Австрии», располагавшегося в Вене). Из него позже был выделен «Союз немцев за рубежом». Более политизированный был «Немецкий защитный союз» (основан в 1919 году), который после окончания Первой мировой войны занимался организацией немецких национальных меньшинств на территории новых государств Восточной Европы, значительная часть которых возникла после подписания мирных договоров. В Австрии действовал защитный союз «Южная Марка», который в 1925 году объединился с «Немецким школьным союзом Вены», после чего посвятил себя сохранению немецкой самобытности находившихся под угрозой итальянизации немецких национальных групп (Южный Тироль и т. д). Подобные национальные движения были сильнее на территории бывшей австро-венгерской монархии, нежели в землях так называемого «старого Рейха».
Теоретиков этих начинаний в их существенной части надо причислять к лагерю «Консервативной революции». Это становится отчетливым уже из их последовательного противостояния национал-социалистам, которые почти сразу же после прихода к власти унифицировали «Союз немцев за рубежом» и в кратчайшие сроки уничтожили все наработки, которые кропотливо создавались на протяжении десятилетия. Но об этих процессах в зарубежных общинах этнических немцев всё ещё известно очень немногое. Едва ли объективная картина происходившего смогла бы противостоять примитивной пропагандистской картинке, которая изображала всех зарубежных немцев как фанатичных приверженцев национал-социалистических идей. В этом и кроется парадокс национал-социалистической политики, что партия, в духовном плане бывшая австрийским порождением, а значительная часть её руководителей происходила из числа зарубежных немцев, поддерживала внутренних немцев и оставалась закрытой для течений немецкой самобытности за рубежом, которые выступали против «нацинально-государственных» решений в стиле империи Бисмарка.
Водораздел между зарубежными немцами и «внутренними немцами» проходит как раз через «Консервативную революцию». Однако в данном случае это был не раскол, а разновидность плодотворного разделения труда.
Вынужденные браться за выполнение непосредственных практических заданий теоретики из числа зарубежных немцев занимаются главным делом их жизни, при этом предоставляя «внутри-германским» возможность глубокой и детальной разработки основополагающих представлений. Там, где зарубежные немцы озадачены созданием «ядра» комплексных представлений, например, Макс Хильдеберт Бём с работой «Самостоятельный народ» или Герман Ульманн с книгой «Будущий народ», они предпочитают переносить своё рабочее место во «внутреннюю Германию». Это является обоснованием того, почему мы преимущественно занимаемся «внутри-германским» сектором «Консервативной революции».
Если бы собрали вместе всех нужных нам авторов, то вновь бы возник вопрос, по какому принципу их надо группировать. Их можно сортировать по цвету волос или особенностям телесного сложения, а можно только, исходя из того, что они написали. Явно не хватает попытки классифицировать «Консервативную революцию» в соответствии с идеологиями, так сказать, разложить её по «измам». А это вынуждает создать полный каталог различных «измов». В свое время Вернер Зомбрат в работе «Немецкий социализм» привел перечень, состоящий из 187 словосочетаний, ассоциируемых со словами «социализм» и «социалистический». Можно проделать аналогичную работу и с нашим материалом. Из случайно выбранных публикаций, предпринятых как сторонниками, так и противниками «Консервативной революции», мы выбрали часто используемые наименования. Это хотя и не полный, но уже дающий представление значительный список:
Выдающийся немецкий социолог Армин Молер (1920–2003) в своем знаменитом эссе «Фашизм как стиль» (1973) исследует проблему типологии фашизма и правого тоталитаризма в целом.Он указывает на однобокость и примитивизм как марксистских, так и либеральных подходов к этим явлениям политической жизни Европы. Общим признаком фашистских режимов Молер называет специфический стиль, определяющий теорию и практику «чумы XX века».
В предлагаемой читателю книге, приуроченной к 350-лет-нему юбилею Петра I, рассматривается проблема местного управления в Петровскую эпоху’. От предшественников государю достался опыт воеводской власти на местах. Она имела свои недостатки. Кроме того, в условиях начавшейся Северной войны. Петр I заботился о резком повышении доходов казны. В этой связи были проведены две городские реформы (ратушская и магистратская), в результате которых городское население было выведено из-под власти воевод, а последние, на время, стали заменяться комендантами и ландратами.
Это история об Уильяме Перкине, который случайно изобрел пурпурный цвет. И навсегда изменил мир вокруг себя. До 1856 года красители были исключительно натуральными – их получали из насекомых, моллюсков, корней и листьев, а искусственное окрашивание было кропотливым и дорогим. Но в 1856 году все изменилось. Английский химик, работая над лекарством от малярии в своей домашней лаборатории, случайно открыл способ массового производства красителей на фабриках. Этот эксперимент – или даже ошибка – произвел революцию в моде, химии и промышленности. Эта книга – удивительный рассказ о том, как иногда даже самая маленькая вещь может менять и иметь такое продолжительное и важное воздействие. В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.
В книге собраны воспоминания участников Отечественной войны 1812 года и заграничного похода российской армии, окончившегося торжественным вступлением в Париж в 1814 году. Эти свидетельства, принадлежащие самым разным людям — офицерам и солдатам, священнослужителям и дворянам, купцам и городским обывателям, иностранцам на русской службе, прислуге и крепостным крестьянам, — либо никогда прежде не публиковались, либо, помещенные в периодической печати, оказались вне поля зрения историков. Лишь теперь, спустя двести лет после Отечественной войны 1812 года, они занимают свое место в истории победы русского народа над наполеоновским нашествием.
100-летие спустя после окончания Первой мировой войны и начала становления Версальской системы предыстория и история этих событий требуют дальнейшего исследования. Тема книги актуальна и в связи с территориальными изменениями в Центрально-Восточной Европе (ЦВЕ) в конце ХХ века. Многие сегодняшние проблемы берут начало в геополитической трансформации региона в ходе Первой мировой войны и после ее окончания. Концептуальной новизной работы является попытка проследить возвращение имперской составляющей во внешнюю политику России.
Миром правят числа. Все чаще и чаще решения принимают не люди, а математические модели. В числах измеряется все – от наших успехов в образовании и работе и состояния нашего здоровья до состояния экономики и достижений политики. Но числа не так объективны, как может показаться. Кроме того, мы охотнее верим числам, подтверждающим наше мнение, и легко отбрасываем те результаты, которые идут вразрез с нашими убеждениями… Анализируя примеры обращения с численными данными в сферах здравоохранения, политики, социологии, в научных исследованиях, в коммерции и в других областях и проливая свет на ряд распространенных заблуждений, нидерландский журналист, специалист по числовой грамотности Санне Блау призывает мыслить критически и советует нам быть осмотрительнее, о чем бы ни шла речь – о повседневных цифрах, управляющих нашим благополучием, или о статистике, позволяющей тем, кто ее применяет, достичь огромной власти и влияния. «Числа влияют на то, что мы пьем, что едим, где работаем, сколько зарабатываем, где живем, с кем вступаем в брак, за кого голосуем, как решаем вопрос, брать ли ипотеку, как оплачиваем страховку.
«Любая история, в том числе история развития жизни на Земле, – это замысловатое переплетение причин и следствий. Убери что-то одно, и все остальное изменится до неузнаваемости» – с этих слов и знаменитого примера с бабочкой из рассказа Рэя Брэдбери палеоэнтомолог Александр Храмов начинает свой удивительный рассказ о шестиногих хозяевах планеты. Мы отмахиваемся от мух и комаров, сражаемся с тараканами, обходим стороной муравейники, что уж говорить о вшах! Только не будь вшей, человек остался бы волосатым, как шимпанзе.