Конкистадор - [14]
Все это были сведения, лишенные какой бы то ни было секретности. Информация, открытая всему свету.
– Давайте оставим теорию. Я понял ситуацию. Мне кое-что понадобится.
– Слушаю вас внимательно, Виктор Максимович.
– Прежде всего, канал оперативной связи, по которому я смогу связаться с вами в любое время. И вы откликнитесь, отложив иные дела, за исключением, быть может, откровенных катастроф. Если у меня сложится острая ситуация, то разрешать ее лучше всего на самом высоком уровне.
– Таким каналом располагали ваши предшественники, Виктор Максимович. Вы, как говорится, унаследуете.
– Отлично. Мне, может потребоваться пополнение или замена одних кораблей на другие.
– Разумеется.
– Но выбирать боевые единицы я хотел бы сам.
– Все лучшее, чем располагает терранский ударный флот, – в вашем распоряжении. Что еще?
– Люди. Я добираю, кого мне нужно и с таким жалованием, какое запросят.
– Не вижу препятствий.
– И заменяю людей в действующем соединении свободно.
Тут Маслов замялся. Последняя идея претила ему как политику: положительно, никакой надежности! Должны же быть, в конце концов, подстраховывающие варианты.
– Есть некоторые службы, Виктор Максимович…
– Выражу свою мысль точнее: мне нужно иметь право вышвырнуть с эскадры любого, кто будет стопорить выполнение задачи. Любого. Будет он представителем некоторых служб, или не будет, не играет роли.
– Боюсь, мне придется проконсультироваться на этот счет.
– Не хотите дать мне такое право?
– Нет.
– Нет?
– Не пытайтесь со мной торговаться. Виктор Максимович.
– Выбирайте между Медынцевым, Пряниковым и Княжевич.
– Что?!
– Не пытайтесь со мной торговаться, Андрей Семенович. Ваши уроды будут путаться у меня под ногами. Это раз. А кое-кто, хоть и поставлен на должность сильным кланом, но в деле не стоит и медного гроша. Это два.
– Не суйте нос в политику, Виктор Максимович. Моя все-таки работа.
– Неужели непонятно? Там восемь эскадр. Успеха добьется тот, кто совершит меньше ошибок. Как вы думаете, ребята на Нью-Скотленде почистили свою эскадру от мусора – ради такой ситуации – или отправили как есть?
Маслов замолчал. Он видел, как будет продолжаться их разговор. Примерно на шесть-семь реплик вперед. Суть проблемы была скрыта от Сомова – и слава Богу. Иначе юноша возомнил бы о себе слишком много. И Княжевич, и Медынцев, и Пряников, и Рохас, и Рябинина – особенно Рябинина! – не подходили для этой работы. Психологи, кадровики, штаб флота… чушь собачья. У Маслова имелся особенный нюх на пригодных людей. По большому счету, даже Мендоса был ошибкой… Только Бахнов и этот… субчик. Командоришко недоделанный. Но проклятый Бахнов подорвался на бабе и вышел в тираж. Не годен.
– Хорошо. Будь по вашему.
– Благодарю.
– Все?
– Пожалуй… еще одна мелочь. Внутренне я полностью одобряю весь тот ущерб, который причинит вам Катя… но отвечать за него никто из нас не будет.
– Ущерб? – Андрей Семенович не скрывал удивления. – Я не понимаю вас, Виктор Максимович…
– Значит, информация до Вас еще не дошла… Так мы договорились?
– Хорошо.
– Искренне вам сочувствую, Андрей Семенович.
Старик сделал паузу, давая собеседнику возможность высказать все, что у него накопилось. Жалел молодые нервы Сомова. В сущности, разговор исчерпал себя. Им пора расставаться. И лучше будет, если этот сильный человек выпустит часть душившей его ярости наружу. И так ведь уже сколько сдерживается! Чай, не железный. Маслов готов был принять на себя любую порцию чужого гнева. Пожалуйста. Если этот юноша выполнит все то, что ему поручено, значит, оно того стоило. Если же нет, то и заплатит он за все сполна, в том числе за свой гнев.
Сомов молчал.
«Не хочет унижать себя несдержанностью? Ну-ну. Отчего не помочь ему?»
– Виктор Максимович, вам, наверное, есть, что сказать мне? Так извольте. Уверяю вас, все останется без последствий.
Сомов заговорил не так и не о том.
– Вы взяли в зубы самое уязвимое мое место. Буду ли я сейчас кричать на вас или промолчу, никаких последствий сверх того, о чем уже говорено, быть не может. И мы оба отлично это понимаем.
«Неприятный человек», – отметил про себя Маслов. И ответил коротко:
– Продолжайте.
– Если бы вы предложили мне эту миссию как подарок, она стала бы для меня святыней. Я тогда сделал бы больше, наверное, чем под угрозой…
Сомов закусил губу.
Старик про себя усмехнулся: знаем мы эти речи юных энтузиастов… Когда на тебе висят жизни трех с лишним миллиардов, поневоле запоешь иначе.
– Итак, Андрей Семенович, вами выбран не тот стимул. Но дело не в этом. – Сомов сделал паузу, пытаясь получше выразить одну крайне неприятную мысль. – Вы ведь верующий человек? Не можете быть неверующим, для правителя Терры такое непозволительно. А вы – наш правитель, точнее, вы вроде государя.
– Вы сами ответили на свой вопрос, Виктор Максимович.
– Вся наша жизнь держится на вере. Выдерни главное, и рассыплется все остальное. А вы только что потревожили главное. Суть терранской жизни такова: мы – океан семей, составляющий единую семью, верующую в единого Бога. И в ней, в этой колоссальной семье, лихо может угрожать всем, но никто, ни при каких обстоятельствах не должен стать жертвой предательства. Ни один из миллиардов. Зачем же вы предали меня?
