Кони - [165]
Разве не думал он сам о смерти как об избавлении? Спокойно ждал своего часа, готовясь к нему. Даже пытался подобрать слова для собственного надгробия, расспрашивал Ферсмана, какой выбрать камень…
«В пятницу 16 сентября, — вспоминала Е. А. Садова, — за день до смерти Анатолий Федорович перешел в кабинет и долго лежал на своем «зачарованном» диване. Мы все видели неизбежный конец, не умея, однако, примирить мысль о смерти с мыслью об уходящем от нас друге… Сильный дух боролся в нем еще долго, и только ночью (под утро) Анатолий Федорович скончался».
Елена Васильевна, плача, рассказывала, что в бреду он все время повторял: «Воспитание, воспитание — это главное'. Нужно перевоспитать… Воспитание… глубоко… глубоко…»
«Москва. Кремль. Калинину
Почетный член Академии, почетный Академик Кони скончался сегодня в пять утра.
Ольденбург».
Такие же телеграммы посланы 17 сентября Енукидзе и Горбунову.
В свидетельстве о смерти стоял диагноз: «Грипп».
Воспаление легких, грипп… Для человека, прожившего восемьдесят три с половиной года, этого было вполне достаточно.
«Мы, отдыхающие рабочие, служащие и крестьяне в доме отдыха «Новый быт» в Коломне в количестве 250 человек, выражаем искреннее соболезнование по поводу утраты, понесенной советской наукой и общественностью в лице умершего академика Анатолия Федоровича Кони — величайшего гуманиста и бесстрашного борца за человеческое право. Отдыхающие».
В некрологе Президиума Ленинградского губернского исполкома, подписанном И. Кондратьевым, говорилось:
«В лице Анатолия Федоровича в могилу сошел один из наиболее честных, передовых и одаренных общественно-культурных деятелей дореволюционной России…
Работа Анатолия Федоровича Кони служит ему памятником».
Свои соболезнования прислали Станиславский, Таиров и многие другие выдающиеся деятели советской культуры.
Хоронить Анатолия Федоровича собралось очень много народу — вся Надеждинская была запружена бесконечной толпой. От дома до Знаменской церкви гроб несли на руках. Н. Галанина с удивлением написала в своих воспоминаниях: «Оказывается, А. Ф. был верующим!» Таким неназойливым, лишенным всего показного было религиозное чувство Кони, что даже близкие люди об этом ничего не знали.
Следует обратить внимание на одно обстоятельство — похороны Кони показали, что новая власть не только не препятствовала верующим отправлять религиозные обряды — отпевание покойного «по высшему разряду» длилось около трех часов. Гроб Кони утопал в цветах, и это был как бы последний его вызов Победоносцеву, запретившему «обставлять в храмах гробы усопших растениями и приносить ко гробу венки с эмблемами и посвятительными надписями и потом со всеми сими венками и знаками провожать покойников на кладбище совокупно с церковною процессиею».
Константин Петрович считал обычай сей подражанием иноверцам и нарушением Апостольской заповеди. Государь «по докладу обер-прокурора Святейшего Синода в 3 день текущего февраля Высочайше повелеть соизволил: означенное постановление Святейшего Синода привести в исполнение». А разослал это постановление ненавистный Анатолию Федоровичу Министр внутренних дел граф Д. Толстой…
«Восемь священнослужителей высокого сана и два дьякона в белых облачениях совершали обряд. Толпа народа, не вместившаяся в церкви, заполнила Знаменскую улицу. В церкви пошевельнуться было нельзя, и во время прощания давили людей. После окончания службы длинная похоронная процессия протянулась до самой Александро-Невской лавры. Было слякотно, шел дождь; стояла настоящая ленинградская погода».
Дождь во время проводов, как считается в народе, хорошая примета…
В Лавре, над могилой, невзирая на дождь, люди стояли с непокрытыми головами. От Академии наук речь произнес Сергей Федорович Ольденбург.
— Кони был вечным учеником жизни, — сказал он. — И вечным учителем… Славная жизнь и славный конец. Накануне смерти Анатолий Федорович еще набрасывал план лекции о воспитании, которую собирался прочесть…
Потом выступил Н. С. Державин.
Как вспоминают очевидцы, «он произнес пустую, напыщенную речь. Говорил о культуре всеобщей, культуре русской, о том, что А. Ф. Кони учил быть культурны I человеком, и снова о культуре вообще. Затем стал называть Анатолия Федоровича «милым», «дорогим», что его никогда не забудут. И кончил тем, что назвал Кони «Анатолием Васильевичем».
Взволнованную речь сказал молодой селькор:
— Молодежь, воспитанная Октябрем, несмотря на разницу лет, считала его своим. Анатолий Федорович принадлежит не интеллигенции только, а всему народу!
Галанина записала: «Юный селькор удивительно произнес свою речь — такая в ней была искренность, непосредственность, простота. Все плакали».
Тихвинское кладбище Александро-Невской лавры не стало последним приютом Анатолия Федоровича. В 30-е годы его прах перенесли на Литературные мостки Волкова кладбища.
ОСНОВНЫЕ ДАТЫ ЖИЗНИ И ДЕЯТЕЛЬНОСТИ
А. Ф. КОНИ
1844, 29 января[54] — В Петербурге, в семье литератора, коллежского асессора Федора Алексеевича Кони и его жены, актрисы Ирины Семеновны, урожденной Юрьевой, родился сын Анатолий.
1855 — Поступил учиться в Аннешуле, — немецкую школу при церкви св. Анны на Кирочной улице.
Знаменитый сыщик Владимир Фризе — неизменный герой произведений известного писателя Сергея Высоцкого — расследует самые запутанные преступления, которые порой не под силу распутать следственным органам. В романе «В интересах следствия» произошло ограбление квартиры известного московского коллекционера. Оперативники бессильны. И тогда коллекционер обращается к знаменитому сыщику с просьбой разыскать украденную коллекцию «малых голландцев».
В однотомник известного прозаика, мастера детективного жанра Сергея Высоцкого вошли роман «Не загоняйте в угол прокурора», повести «Третий дубль» и «Недоразумение». Произведения отличают острая фабула, крутой, напряженный сюжет.
Подвозя летним вечером солидного капитана дальнего плавания, молодой питерский таксист Евгений и не подозревал, что на самом деле перед ним матерый рецидивист, орудием в руках которого ему, Евгению, суждено стать...
Высокий гражданственный пафос повести "Смерть транзитного пассажира" заключен в твердом убеждении автора: человек, предавший Отечество, не имеет права называться человеком…
Отправившись ранним утром на рыбалку, обычный дачник становится свидетелем того, как машина сбивает на шоссе мужчину.Он бежит в ближайший санаторий вызвать скорую, а когда возвращается с врачом, то видит, что жертва дорожного происшествия исчезла.
Новую книгу «Рига известная и неизвестная» я писал вместе с читателями – рижанами, москвичами, англичанами. Вера Войцеховская, живущая ныне в Англии, рассказала о своем прапрадедушке, крупном царском чиновнике Николае Качалове, благодаря которому Александр Второй выделил Риге миллионы на развитие порта, дочь священника Лариса Шенрок – о храме в Дзинтари, настоятелем которого был ее отец, а московский архитектор Марина подарила уникальные открытки, позволяющие по-новому увидеть известные здания.Узнаете вы о рано ушедшем архитекторе Тизенгаузене – построившем в Межапарке около 50 зданий, о том, чем был знаменит давным-давно Рижский зоосад, которому в 2012-м исполняется сто лет.Никогда прежде я не писал о немецкой оккупации.
В книге известного публициста и журналиста В. Чередниченко рассказывается о повседневной деятельности лидера Партии регионов Виктора Януковича, который прошел путь от председателя Донецкой облгосадминистрации до главы государства. Автор показывает, как Виктор Федорович вместе с соратниками решает вопросы, во многом определяющие развитие экономики страны, будущее ее граждан; освещает проблемы, которые обсуждаются во время встреч Президента Украины с лидерами ведущих стран мира – России, США, Германии, Китая.
На всех фотографиях он выглядит всегда одинаково: гладко причесанный, в пенсне, с небольшой щеткой усиков и застывшей в уголках тонких губ презрительной улыбкой – похожий скорее на школьного учителя, нежели на палача. На протяжении всей своей жизни он демонстрировал поразительную изворотливость и дипломатическое коварство, которые позволяли делать ему карьеру. Его возвышение в Третьем рейхе не было стечением случайных обстоятельств. Гиммлер осознанно стремился стать «великим инквизитором». В данной книге речь пойдет отнюдь не о том, какие преступления совершил Гиммлер.
В этой книге нет вымысла. Все в ней основано на подлинных фактах и событиях. Рассказывая о своей жизни и своем окружении, я, естественно, описывала все так, как оно мне запомнилось и запечатлелось в моем сознании, не стремясь рассказать обо всем – это было бы невозможно, да и ненужно. Что касается объективных условий существования, отразившихся в этой книге, то каждый читатель сможет, наверно, мысленно дополнить мое скупое повествование своим собственным жизненным опытом и знанием исторических фактов.Второе издание.
Очерк этот писался в 1970-е годы, когда было еще очень мало материалов о жизни и творчестве матери Марии. В моем распоряжении было два сборника ее стихов, подаренные мне А. В. Ведерниковым (Мать Мария. Стихотворения, поэмы, мистерии. Воспоминания об аресте и лагере в Равенсбрюк. – Париж, 1947; Мать Мария. Стихи. – Париж, 1949). Журналы «Путь» и «Новый град» доставал о. Александр Мень.Я старалась проследить путь м. Марии через ее стихи и статьи. Много цитировала, может быть, сверх меры, потому что хотела дать читателю услышать как можно более живой голос м.
«История» Г. А. Калиняка – настоящая энциклопедия жизни простого советского человека. Записки рабочего ленинградского завода «Электросила» охватывают почти все время существования СССР: от Гражданской войны до горбачевской перестройки.Судьба Георгия Александровича Калиняка сложилась очень непросто: с юности она бросала его из конца в конец взбаламученной революцией державы; он голодал, бродяжничал, работал на нэпмана, пока, наконец, не занял достойное место в рядах рабочего класса завода, которому оставался верен всю жизнь.В рядах сначала 3-й дивизии народного ополчения, а затем 63-й гвардейской стрелковой дивизии он прошел войну почти с самого первого и до последнего ее дня: пережил блокаду, сражался на Невском пятачке, был четырежды ранен.Мемуары Г.
Судьба Рембрандта трагична: художник умер в нищете, потеряв всех своих близких, работы его при жизни не ценились, ученики оставили своего учителя. Но тяжкие испытания не сломили Рембрандта, сила духа его была столь велика, что он мог посмеяться и над своими горестями, и над самой смертью. Он, говоривший в своих картинах о свете, знал, откуда исходит истинный Свет. Автор этой биографии, Пьер Декарг, журналист и культуролог, широко известен в мире искусства. Его перу принадлежат книги о Хальсе, Вермеере, Анри Руссо, Гойе, Пикассо.
Эта книга — наиболее полный свод исторических сведений, связанных с жизнью и деятельностью пророка Мухаммада. Жизнеописание Пророка Мухаммада (сира) является третьим по степени важности (после Корана и хадисов) источником ислама. Книга предназначена для изучающих ислам, верующих мусульман, а также для широкого круга читателей.
Сергея Есенина любят так, как, наверное, никакого другого поэта в мире. Причём всего сразу — и стихи, и его самого как человека. Но если взглянуть на его жизнь и творчество чуть внимательнее, то сразу возникают жёсткие и непримиримые вопросы. Есенин — советский поэт или антисоветский? Христианский поэт или богоборец? Поэт для приблатнённой публики и томных девушек или новатор, воздействующий на мировую поэзию и поныне? Крестьянский поэт или имажинист? Кого он считал главным соперником в поэзии и почему? С кем по-настоящему дружил? Каковы его отношения с большевистскими вождями? Сколько у него детей и от скольких жён? Кого из своих женщин он по-настоящему любил, наконец? Пил ли он или это придумали завистники? А если пил — то кто его спаивал? За что на него заводили уголовные дела? Хулиган ли он был, как сам о себе писал, или жертва обстоятельств? Чем он занимался те полтора года, пока жил за пределами Советской России? И, наконец, самоубийство или убийство? Книга даёт ответы не только на все перечисленные вопросы, но и на множество иных.
Жизнь Алексея Толстого была прежде всего романом. Романом с литературой, с эмиграцией, с властью и, конечно, романом с женщинами. Аристократ по крови, аристократ по жизни, оставшийся графом и в сталинской России, Толстой был актером, сыгравшим не одну, а множество ролей: поэта-символиста, писателя-реалиста, яростного антисоветчика, национал-большевика, патриота, космополита, эгоиста, заботливого мужа, гедониста и эпикурейца, влюбленного в жизнь и ненавидящего смерть. В его судьбе были взлеты и падения, литературные скандалы, пощечины, подлоги, дуэли, заговоры и разоблачения, в ней переплелись свобода и сервилизм, щедрость и жадность, гостеприимство и спесь, аморальность и великодушие.