Конфуций. Будда Шакьямуни - [10]

Услышав о прибытии Конфуция в столицу, один из первых вельмож стал расспрашивать о нем Чанхуна.

Чанхун, с восторгом отзываясь о госте, сказал, что это человек, которому нет в свете подобного, что он настолько скромен, что не стыдится учиться у людей менее мудрых и менее просвещенных, что он будет служить удивлением всего мира и всех веков, что он — совершеннейший образец человека, какой только можно представить себе, и затем прибавил, что память о нем исчезнет только тогда, когда исчезнет учение Яо и Шуня и забудутся наставления мудрых основателей империи.

Конфуцию был передан этот восторженный отзыв. Выслушав его, он сказал:

— Все это незаслуженно и преувеличенно. Достаточно было бы сказать, что я кое-что смыслю в музыке и стараюсь соблюдать все обряды.

Во время одной из своих прогулок по столице, когда он осматривал столичные храмы и дворцы, Конфуций зашел, между прочим, в храм Света (Минтанг). Здесь он обратил особенное внимание на живописные изображения древних правителей. Рассматривая их, он увидел, что эти изображения размещены без всякого порядка, не сообразуясь с деяниями этих правителей. Глубоко вздохнув, он сказал:

— Портреты Яо и Шуня помещены рядом с изображениями Ки и Шу. Между тем их единственное сходство только в том, что как те, так и другие были императорами. Первые считались любимцами неба и народа, вторые, напротив, были ненавистны небу и внушали страх людям. А почему? Потому что первые почитали небо и умели сделать людей счастливыми, вторые же презирали небо и причиняли людям зло, какое только были в состоянии.

В храме предка царской династии Чжоу он заметил золотую статую на пьедестале, изображавшую человека, губы которого были заколоты тремя иглами. Позади статуи было написано:

«В древности люди были осмотрительны в своих речах: им следует подражать…

Не говорите много, потому что при многословии всегда скажется что-нибудь, чего говорить не следовало…

Не беритесь разом за много дел — множество дел ведет за собою и множество скорбей или, по крайней мере, забот…

Трудитесь и работайте, насколько требует этого ваш долг…

Не ищите ни великих радостей, ни излишнего спокойствия: поиски тех и других сами по себе — труд и помеха спокойствию…

Никогда не делайте того, что рано или поздно может повлечь за собою раскаяние…

Не пренебрегайте исправлением зла, как бы ничтожно оно ни было, — запущенное малое зло разрастется и сделается большим…

Если не будете избегать малой несправедливости к себе со стороны других людей, вскоре придется употреблять все усилия к отражению жесточайших нападок…

Говоря или действуя наедине, не воображайте, что вас никто не видит и не слышит: духи — свидетели всех ваших деяний…

Долго скрытый огонь разгорается в непреодолимый пожар; огонь обнаружившийся легче тушится…

Многие ручьи дают реку; многие нитки, свитые вместе, образуют канат, который трудно порвать…

Легко вырвать из земли молодое неукоренившееся дерево; дайте ему вырасти — понадобится топор…

Из уст наших могут исторгаться и стрелы язвящие, и пламя пожирающее; осторожность предохраняет и от стрел и от огня…

Не думайте, чтобы человек, одаренный силой, мог безопасно подвергать себя всяким опасностям — сильный всегда может встретить сильнейшего, который его одолеет…

Ненавидеть законных властителей — значит уподобляться разбойникам; роптать на справедливое правительство — значит становиться в уровень с низкой чернью…

Противиться государю можно только при чрезмерных требованиях; довольствующемуся малым легко и повиноваться…

Простые люди и простейшие из людей никогда не начинают и не предпринимают ничего нового: они только подражают и следуют тому, что делают другие; им необходимы примеры и образцы. Видя людей осторожных, почтительных, добродетельных, образованных, и они сделаются такими же, и сами, в свою очередь, будут образцами для последующих поколений…»

Весь этот текст состоял из изречений древнейших китайских мудрецов и заключал в себе главнейшие правила господствовавшей в народе морали тех времен.

Прочтя громко эти правила, Конфуций сказал окружавшим его:

— Я смотрю на эти правила как на перечень всего, что только можно сказать полезного… Я убежден, что, умея применить эти правила к делу, можно быть близким к совершенству. Постараюсь воспользоваться ими и вам всем то же советую!

Из храма Света Конфуций направился в другие храмы, где богдыханы воздавали почести своим предкам. Мандарины, на обязанности которых лежали присмотр и забота об этих покоях, приняли его с величайшим почетом и усадили на возвышенное место. Во время беседы Конфуций поражал их своими знаниями. Тем не менее он и здесь не упустил случая ближе ознакомиться с обычаями и церемониями, принятыми в Чжоу, чтобы узнать, насколько они расходятся с древними постановлениями. Он расспрашивал так подробно и входил в такие мелочи, что один из присутствующих заметил:

— Как же это? О нем говорили, что он все знает, а он между тем обо всем расспрашивает…

Услышав эти слова, Конфуций сказал:

— Вот в этом-то и заключаются церемонии.

Как мы увидим далее, Конфуций придавал, и не без основания, большое значение церемониям. Знакомясь и внимательно изучая обычаи и церемонии Чжоу, Конфуций, кроме того, занимался изучением музыки под руководством своего хозяина.