Конфидо - [2]

— Генри, про это когда-нибудь снимут фильм, — зааплодировала Элен.

— Ага, и русские станут утверждать, что на самом деле это их изобретение, — захохотал Генри. — Пускай. Я выше этого. Я разделю с ними рынок. Мне будет достаточно миллиарда долларов с американских продаж.

— У-ху! — Элен утонула в своем воображении. Оно рисовало ей фильм про ее знаменитого мужа, которого играл актер, очень похожий на Линкольна. Она смотрела, как этот оптимист — простодушный, немножко жалкий человек, — напевая, возится с крошечным микрофоном, с помощью которого он надеялся измерить мельчайшие шумы в человеческом ухе. На заднем плане коллеги играли в карты и подтрунивали над тем, что он работает во время обеда. Затем он засовывает микрофон себе в ухо, включает его через усилитель в колонку и удивляет всех первым шепотом Конфидо на Земле.

— Ты никогда ничего здесь не добьешься, Генри, — сказал первый, примитивный Конфидо. — Мой мальчик, в «Аккусти-джем» преуспели только плуты и хитроумные обманщики. Каждый день кто-то получает повышение с помощью твоей работы. Брось! Ты в десять раз толковей, чем любой во всей лаборатории. Это не справедливо.

После этого Генри подключил микрофон к слуховому аппарату вместо колонок. Он закрепил микрофон на наушнике, и, таким образом, даже самый тихий голос улавливался микрофоном и воспроизводился слуховым аппаратом. Так в дрожащих руках Генри родился Конфидо, лучший друг каждого, готовый к продаже.

— Ты не ослышалась, — сказал новый Генри, — целый миллиард! Это по шесть долларов с прибора для каждого мужчины, женщины и ребенка в Соединенных Штатах.

— Я хочу понять, что это за голос в приборе, — сказала Элен.

На секунду Элен забеспокоилась.

Генри отмахнулся от вопроса и сел за стол.

— Что-то происходит с тем, как соединяются уши и мозги, — сказал он с полным ртом, — пройдет время, пока это поймут. Сейчас главное запустить Конфидо в продажу и начать жить, а не существовать.

— Это мы? — спросила Элен. — Этот голос — это мы сами?

Генри пожал плечами.

— Я не думаю, что это Бог, и вряд ли это Голос Америки. Почему бы не спросить самого Конфидо? Я оставлю его сегодня дома, у тебя будет прекрасная компания.

— Генри, разве мы прозябали?

— Конфидо так не считает, — Генри встал и поцеловал жену.

— Хорошо, я думаю, все-таки не прозябали, — сказала она рассеяно.

— Черт меня возьми, если мы не начнем сейчас! — сказал Генри. — Мы должны это самим себе. Конфидо так сказал.

Элен была в трансе, когда кормила двоих детей и отправляла их в школу. Она пришла в себя только после того, как ее восьмилетний сын Пол заорал в переполненном школьном автобусе: «Эй, мой папа сказал, что мы будем богаты, как Крез!»

Когда дверь школьного автобуса закрылась за ним и его семилетней сестрой, Элен опять погрузилась в забвение в кресле-качалке перед кухонным столом, ни в раю, ни в аду. Ее путаные мысли выходили наружу через небольшое отверстие, где фильтром был Конфидо, который лежал рядом с немытой посудой.

Зазвонил телефон. Это был Генри, который только что добрался до работы.

— Как дела? — спросил он, сияя.

— Как всегда. Только что запихнула детей в автобус.

— Как проходит первый день с Конфидо?

— Я его все еще не включала, Генри.

— Тааак. Давай-ка. Мне нужно проверить товар. К ужину я жду полный отчет.

— Генри, ты еще не уволился?

— Единственное, что мне помешало — отсутствие печатной машинки, — засмеялся он. — Человек в моем положении не увольняется, просто сказав об этом. Он увольняется документально.

— Генри, подожди, пожалуйста, всего пару дней?

— Зачем? — недоверчиво спросил Генри. — Куй железо, пока горячо.

— Просто, чтобы быть в безопасности, Генри. Пожалуйста!

— А чего бояться? Он работает как часы. Он лучше, чем телевидение и психоанализ вместе взятые. Не беспокойся, — Генри начал раздражаться. — Включи Конфидо и перестань волноваться. Он специально для этого сделан.

— Я, просто, считаю, что нам надо побольше о нем узнать.

— Да, да, — невероятно раздраженно сказал Генри. — Хорошо, хорошо, да, да. Увидимся.

Элен расстроилась из-за того, что испортила Генри настроение. Она стала злиться на себя и, чтобы показать свою преданность и доверие, включила Конфидо, вставила наушник и стала заниматься домашними делами.

«Что же это такое, все-таки? — подумала она. — Что такое Конфидо?»

— Твой способ заработать, — ответил Конфидо.

Это все, что Конфидо говорил о себе. Она переиначивала вопрос несколько раз за весь день, и каждый раз он говорил, что деньги приносят счастье.

— Как сказал Кин Хаббард[1], — шипел Конфидо, — бедность не позор, но большое свинство.

Элен засмеялась, хотя слышала эту цитату раньше.

— Послушай, ты ... — сказала она. Все ее аргументы были ничтожными. Конфидо умел говорить так, что она всегда с ним соглашалась, несмотря ни на что.

— Миссис Боверс, Эле-ен, — позвала снаружи миссис Финк, их соседка, чья дорожка проходила вдоль спальни их дома. Финк заводила двигатель своей новой машины под окном ее спальни.

Элен перегнулась через подоконник.

— Я здесь, — сказала она. — Вы отлично выглядите. Это новое платье? Оно подходит к вашему лицу. Большинство женщин не могут носить оранжевый.