Конференция главных кланов (Часть 1) - [20]

— Мицуи-сэмпай, как бы сказать…

— Да?

— Эм… я понимаю, что это не моё дело, но относительно Шибы-сэмпая…

— Подожди, Шиппо-кун? О чём ты вообще говоришь? — растерявшись, Хонока попыталась прервать Такуму.

Однако, даже если Такума ошибся с состоянием Хоноки, он явно правильно понял, почему она подавлена.

Она растерялась именно потому, что он оказался прав. Хонока не хотела слышать то, что Такума собирался сказать.

— Думаю, тебе следует отказаться от Шибы-сэмпая.

Но он всё же сказал это.

— Прекрати!

— Но такими темпами, сэмпай, ты будешь страдать!

В последние дни Такума изменил своё поведение, оно заметно улучшилось. Тем не менее он ещё не отказался от амбиций. Он по-прежнему надеялся, что, как многообещающий волшебник, со временем приблизится к Шизуку, если сделает Хоноку своей союзницей.

Но прежде всего, Такуму привлекала Хонока.

Случилось это в день, когда Такума и Касуми перешли черту, и всё закончилось поединком между ним и близнецами Саэгуса. Многие ученики порицали его, однако Хонока протянула ему свою нежную руку. Объективно говоря, в то время она лишь склонилась над ним и спросила, может ли он встать. Ни о какой руке не было и речи.

То, что началось с одностороннего приукрашивания памяти, ещё не расцвело в романтические чувства. Да и поговорить у них появлялось не так много поводов.

Однако сегодня они случайно оказались наедине, и он стал свидетелем страданий Хоноки из-за её безответных чувств. Можно сказать, у Такумы произошло короткое замыкание, он потерял контроль.

— Сэмпай! Я тебя!..

Хонока зажмурилась и прикрыла уши.

Такума потянулся к её рукам.

— Шиппо, что ты делаешь?..

Однако дальше ему не удалось зайти. Раздался голос Председателя Игараси, только что пришедшего в штаб-квартиру. Он был не один. Из-за его спины вдруг вышла Шизуку и, подойдя к Хоноке, обняла её.

— Шизуку?..

— Ага. — Шизуку нежно погладила подругу по спине, чтобы сказать, что всё хорошо. Хонока расслабилась. Затем, не отпуская её, Шизуку холодно посмотрела на Такуму. — Что ты говорил?

Тон был соответствующий.

— Ну, это…

Такума собирался закончить фразу «хотя я младше тебя» словами «я о тебе волнуюсь».

— Пытался воспользоваться плохим самочувствием девушки в своих целях? Ты ужасен.

Так что Шизуку обвинила его. Тем не менее обвинение не было абсолютно ложным.

Такума не ответил именно потому, что сам это понимал.

— Пошли, Хонока?

Шизуку вывела подругу из штаб-квартиры группы управление клубами.

Такума не посмел и словом возразить.

Игараси, пришедший, как и обещал, мог лишь стоять в ошеломлении.

***

Сегодня Хонока не пошла домой. Как обычно, они вышли из школы отдельно от Тацуи и Миюки, и на станции Шизуку приказала ей остаться у неё.

Даже не спросив согласия у Хоноки, она приняла решение единолично.

Не то чтобы оставаться у Шизуку было неприятно. Хонока осознавала свою нерешительность и то, что очень быстро впала бы в депрессию, если бы осталась одна, вот почему приглашение подруги приняла с удовольствием.

Она поужинала вместе с родителями Шизуку, которые вернулись домой раньше обычного, и, как всегда, приняла с ней ванну. Однако обычный бессмысленный разговор не завязался.

А после ванны Шизуку привела Хоноку в её комнату.

Семья Китаяма выделила ей отдельную комнату. Хотя на бумаге она значилась как обычная комната для гостей, на самом деле она предназначалась лишь для Хоноки. Интерьер соответствовал её вкусам, а в шкафу даже лежало её нижнее бельё. Хотя она мало что использовала там помимо него. Оставаясь на ночь, она обычно проводила время в комнате Шизуку и даже спала там. Однако сегодня Шизуку отвела её в «комнату Хоноки».

Хонока послушно села на кровать. Счастливая улыбка, с которой она ужинала, исчезла, сменившись жёстким, болезненным выражением лица.

Шизуку присела перед ней на пол в позе «сэйдза».

Конечно, лицо сидевшей на кровати Хоноки находилось выше. Но поскольку та грустно понурила голову, Шизуку смотрела ей прямо в глаза.

— Хонока.

— Я знаю… — Хонока попыталась уйти от взгляда подруги, опустив голову ещё ниже. — Ты, наверное, сейчас жалеешь меня, — сказала она дрожащим голосом, готовым перерасти в плач. — Хотя со мной всё хорошо.

— Но у тебя такое выражение лица.

— Э?.. — Хонока склонила голову набок.

Шизуку всё так же глядела ей в лицо.

— Хонока, ты всю неделю ходила с таким видом.

— С каким?..

— Очень подавленным.

Хонока невольно ахнула:

— Не может быть…

— Даже хуже, чем сказал Шиппо, — подчеркнула Шизуку, ничего не скрывая. — Все, кто тебя видел, говорили то же самое.

— Я не хочу этого! Не хочу, чтобы кто-то жалел меня!

— Неважно, чего ты хочешь. Они думают так ради себя самих. — Шизуку крепко схватила обе руки Хоноки, которыми та пыталась закрыть глаза, и уставилась прямо ей в лицо. — Они сочувствуют тебе, потому что жалеют, но делая так, они убеждают себя, что сами не жалкие.

— Я не… жалкая! — выдавила Хонока.

— Угу, — Шизуку кивнула.

Хонока наконец решилась поднять глаза на Шизуку.

— Я знаю, что ты не жалкая, Хонока. Просто остальные этого не знают. — Шизуку всё это время смотрела лишь на подругу. — Они все не знают о твоей решимости. Не знают, что ты сильна.

Хонока выразила согласие глазами.