Конев. Солдатский маршал - [201]

Конечно же, политика, интерес к тому, что происходит в мире, в стране, в Кремле и на Старой площади, не оставляли его. И с некоторых пор он пристрастился слушать «голоса». Наталия Ивановна рассказывает, что отец включал свой старый ламповый радиоприёмник «Сименс» и слушал новости по «Голосу Америки», «Радио “Свобода”», «Би-би-си», иногда по «Немецкой волне».

Сын Гелий жил своей жизнью. По выходным он тоже приезжал на дачу в Архангельское. Высокий, стройный, своей мужской статью словно повторявший юность отца, он женился на такой же красавице из ансамбля народного танца под руководством Игоря Моисеева Ирине Алексеевне Чагодаевой. Окончил военное училище, стал офицером. Но с сыном была беда — пристрастился к спиртному. Друзья, весёлые компании.

Гелий оказался весьма одарённым человеком. После школы поступил в Военный институт на факультет иностранных языков, но не окончил его, перевёлся в Военно-дипломатическую академию Министерства обороны СССР. Учился на отлично, в совершенстве овладел английским и готовился к карьере военного атташе за рубежом. Но вскоре последовало указание — детей высокопоставленных чиновников и военных на работу за рубежом не брать. Гелий окончил Военную академию им. М.В. Фрунзе. Служил в ГРУ. Но артистическая натура, унаследованная от матери, выталкивала его из среды, подчинённой строжайшим правилам. Прекрасный музыкант, импровизатор, он не раз покорял своей виртуозной игрой на рояле Хачатуряна и Цфасмана. Цфасман приглашал его к себе в джаз-банд. Но — не судьба. А тут ещё одна неприятность: дело полковника ГРУ Олега Пеньковского, работавшего на британскую Ми-5 и ЦРУ. А с Пеньковским Гелий был хорошо знаком — учились вместе в академии, а потом служили в ГРУ. Осталась одна дорога — в войска. Вскоре он уже командовал полком в Печенге под Мурманском. Затем поступил в Академию Генерального штаба. Москва, старые забавы и снова — срыв. Отец, разозлённый его поведением, делал всё, чтобы сына загнали как можно дальше от Москвы. Гелий оказался в Нахичевани на должности заместителя командира стрелковой дивизии. Но пьянствовать не перестал. Из армии его комиссовали в начале 1970-х годов. Вернулся в Москву. Жил на пенсию, подрабатывал в какой-то конторе начальником отдела кадров. Несколько раз женился. Детей больше не было. Продолжал пить. Сестру Майю, которую он очень любил, пережил всего на полгода.

Гелий женился на Ирине Алексеевне Чагодаевой в 1948 году. Развелись они в 1965-м. С разводом связана вот какая история.

Конев не знал о том, что с его сыном случилась «русская болезнь». Домашние и Анна Ефимовна скрывали от него всё, что было связано с запоями и «барством» Гелия. Правда открылась после того, как начался бракоразводный процесс. Сын приехал на дачу и объявил о разводе с Ириной. Отец вскипел, выгнал Гелия из дому и сказал, чтобы ни в отцовском доме, ни в Москве не появлялся до тех пор, пока он это не позволит. Так и произошло.

Но отцовское сердце отходчиво. Он дал Гелию ещё один шанс — сын поступил в Академию Генштаба…

Это была трагедия и сына, и отца. Гелию надо было идти на сцену, а не в казарму.

Жена Гелия, Ирина Алексеевна, урождённая Чагодаева, была из некогда известного и славного дворянского рода. Её отец князь Алексей Дмитриевич Чагодаев-Саканский был учредителем Царскосельского Аэроавтомобильного спортивного общества, страстным автомобилистом. Развивал автомобильное дело в России и видел в нём большие перспективы. Участник Первой мировой войны. Также, как и Конев, воевал в тяжёлом артиллерийском дивизионе. Награждён офицерским Георгиевским крестом 4-й степени за бой под Молодечно. После революции, стараясь затеряться, скрыть своё происхождение, перевёз семью из Петербурга в Москву. Будучи прекрасным специалистом-автомехаником, работал в автомобильном хозяйстве ВСНХ, затем на различных должностях на автозаводе им. Сталина. Но в 1937 году его арестовали и расстреляли как «врага народа» на Бутовском полигоне. В 1962 году реабилитировали.

Как рассказывает дочь Гелия и Ирины Елена Гелиевна Конева, «дед это знал, но никогда не говорил об этом». Только недавно, разбирая архив маршала, они нашли записи Конева о расстреле Алексея Дмитриевича Чагодаева. Сейчас это известная история.

Да, зная то время и те нравы, царившие в обществе, взять в свой дом дочь врага народа — это взвалить на свои плечи тяжёлый крест. Невестка Конева осталась сиротой — после расстрела отца мать прожила недолго, оставив пятерых детей, Ирина — младшая.

Она была очень талантлива. Танцевала с раннего детства, потом во Дворце пионеров, в группе своих сверстниц, а затем случилось чудо. Всю группу приняли в хореографическое училище Большого театра по личному распоряжению Сталина. Училище Ирина окончила перед самой войной. Поступила в Государственный ансамбль народного танца. С ним выступала перед бойцами и в госпиталях на Дальнем Востоке и в Монголии. Получила Сталинскую премию 1-й степени — за концертную деятельность. Стала заслуженной артисткой РСФСР.

— Дед всегда очень гордился моей мамой, — рассказывает Елена Гелиевна. — Говорил, что она никогда не доставляла ему неприятных секунд, а только с честью несёт его фамилию по всему миру. До конца своих дней считал её невесткой, на своём 70-летии поднял за неё тост. Мама сидела рядом с Рокоссовским и его женой. Юля, жена Рокоссовского, сказала ей: «Ирочка, ведь вы уже не замужем за Геликом, почему он называет вас своей невесткой?» Мама ответила: «Значит, в наших с ним отношениях ничего не изменилось, а таким званием, как невестка Конева, я только горжусь. У них была какая-то особенная приязнь друг к другу». Как-то мы приехали в Москву с дачи… Дед маме позвонил, и они гуляли по бульвару, разговаривали. Дед ей рассказывал про свою жизнь, и, как я понимаю, не про победы на фронте, а о самом личном. Рассказывал очень откровенно, о чём редко говорят, особенно мужчины. Думаю, что, зная суперпорядочность моей матери, он понимал, что об этом никто никогда не узнает, и потому так был откровенен. Разговор, видимо, касался моей бабушки Анны Ефимовны. Ещё до свадьбы мама стала жить у Анны Ефимовны и дала деду обещание её не бросать. С бабушкой мы прожили до 1969 года. Хотя характер у бабушки был не сахар. Уехали мы от неё только тогда, когда Майе надо было помогать с дочерью Аней. В 1974 году мама вышла замуж за Игоря Александровича Моисеева — сейчас она его вдова, днями ей будет 87 лет. Она до сих пор работает в Государственном Академическом ансамбле народного танца имени И.А. Моисеева. Теперь она педагог-репетитор.