Конец великой войны - [26]

А два часа спустя, в непроглядную темень, еще усугубляемую падавшим густым снегом, Хью сел в лодку, одетый в старый коричневый крестьянский зипун из домотканой крашенины, данный ему Карлом, стариком-сербом, который два года служил старшим лакеем в «Гранд-Отеле» в Белграде, в шерстяные чулки, вязаный шарф и заячьего меха круглую шапку с наушниками, — костюм, менявший его наружность, как ему казалось, до неузнаваемости.

Карл и сын его сидели на веслах и гребли усердно в темноте по направлению к другому берегу, к тому месту, где на утесе темным силуэтом вырисовывался Белград. Ни звука не было слышно, кроме тяжелого дыхания гребцов. Оба хорошо знали Донована и в свое время немало перебрали от него подачек, но теперь, узнав, зачем он едет в Белград, они отказались взять от него деньги.

Два часа спустя — так как приходилось далеко объезжать патрульные суда — Хью в непроглядной тьме вышел на берег, пожал руки обоим сербам, сказавшим ему на прощанье: «С Богом!» и скрылся во мраке.

А в одиннадцать утра на другой день по главной улице Белграда, мимо домов, полуразрушенных бомбардировкой, шел статный молодой крестьянин в домотканом зипуне и меловой шапке с наушниками, чуть прихрамывавший и опиравшийся на палку. Он прошел мимо британского посольства, куда в былые дни он часто привозил депеши — теперь оно стояло с выбитыми окнами, с обуглившимися стенами, в которых зияли огромные отверстия от ядер… А над цитаделью развевался, увы, австрийский флаг.

Невдалеке от посольства молодой крестьянин свернул в переулок, куда выходил боковым фасадом большой белый дом, тоже с развевавшимся над ним австрийским флагом, видимо, отремонтированный после бомбардировки, и позвонил с черного хода.

Высокий старый слуга-австриец в полувоенной форме, отпер ему дверь. Крестьянин по-немецки попросил дозволения повидать графиню фон Сепер.

— Графиня никого не принимает, — ответил лакей, надменно смерив взглядом мужика.

— А вы доложите графине, будьте ласковы, что я от графини Замойской из Семендии со спешным поручением.

Лакей помедлил, но все же пошел докладывать; потом вернулся и повел крестьянина, прихрамывавшего, опираясь на палку, по коридору в небольшую уютную гостиную. Минуту спустя на пороге появилась пожилая, но еще красивая женщина — и вздрогнула, узнав посетителя.

— Вы, мистер Донован? — Она поспешила плотно притворить за собой дверь. — Как вам удалось пробраться в Белград? — шепотом спрашивала она. — Вам угрожает страшная опасность — и мне тоже, если узнают, что вы были у меня…

— Не узнают, графиня, — так же шепотом, скороговоркой отвечал он по-английски. — Вы жена военного губернатора Белграда и вас все считают правоверной австриячкой… Никто не знает, что вы по рождению сербка, дочь славного патриота Николая Остовича, и что…

— Тсс! — прервала она. — Скажите, зачем вы здесь? Вас ищут. Мой муж лишь вчера вечером подписал приказ о вашем аресте.

— У меня поручение к вам от Стефана Стефановича, от его величества короля.

И он торопливо принялся задавать ей вопросы относительно защиты города и о многом другом, что крайне важно было знать союзникам и возрождающейся сербской армии.

— Счастье, что муж мой в крепости, на заседании военного суда, — шепнула она. — Постойте, может быть, в его бумагах я найду сведения, которые вам нужны.

Она ушла на несколько минут и, вернувшись, вытащила из-под крепдешиновой блузки несколько казенного вида бумаг, из которых гость в пять минут сделал нужные ему выдержки. Потом снова спрятала бумаги под платье и только что хотела выйти, чтобы положить их на место, как дверь отворилась и высокий лакей доложил:

— Госпожа Гирш.

Мгновенно Хью бросился к письменному столику в оконной нише и заслонил его собой. Еще минута и австрийская шпионка очутилась лицом к лицу с тайным британским агентом. На этот раз даже она не сумела скрыть своего изумления, узнав в скромно одетом сербском мужике человека, таинственно исчезнувшего из балканского экспресса в Землине.

Но через мгновение мадам Гирш уже превосходно владела собой.

— Как это удачно! — выговорила она сухо и резко. — Знаете ли вы, графиня, что это — Донован, тайный агент Великобритании, которого мы проследили от Вены до Землина?

Графиня звонко рассмеялась.

— Это? Полноте, это Милан Протич с фермы моего мужа в Топшидере. Он привез мне письмо оттуда.

— Вы ошибаетесь, — и Гирш быстрым движением заперла на ключ дверь и спрятала ключ в карман.

Глаза графини и крестьянина встретились. Оба поняли, что гибель настигает их.

Первым побуждением Хью было броситься на шпионку и силой отнять у нее ключ. Но видя, что она подошла к письменному столу, взяла листок бумаги и что-то пишет — очевидно, записку начальнику полиции, прося прислать людей на помощь, — он быстро увлек графиню к самой двери, выхватил из кармана записную книжку, нажал пружинку и бросил книжку через всю комнату к тому месту, где сидела сыщица.

Затем внезапно всей тяжестью налег на дверь. С первого раза она не поддалась, а мадам Гирш уже звонила. Но после второго отчаянного натиска дверь распахнулась наружу. В то же мгновение раздался глухой взрыв, что-то сверкнуло кровавым блеском — и мгновенно комната превратилась в пылающий костер с бесчувственной женщиной на полу посередине.