Конец великой войны - [27]

Донован только успел вытащить растерявшуюся графиню в коридор, а оттуда во двор. И тут поднял тревогу. Терять времени было нельзя.

— Не бойтесь ничего, — шепнул он ей. — Правды никогда не узнают. До свидания — после войны…

И, пока сбежались слуги, он скрылся, унося с собой сведения, оказавшие потом неоценимые услуги союзным армиям.

Весь этот день он просидел в развалинах загородного дома, вышел лишь ночью и слышал в темноте, как один прохожий рассказывал другому о том, что сербские шпионы ухитрились поджечь дом военного губернатора, и он сгорел дотла, и в нем сгорела дама, бывшая в гостях у губернаторши.

В три часа ночи он был уже на условленном месте берега, куда Карл с сыном по уговору приехали, чтобы доставить его обратно; а на заре, все в той же крестьянской одежде, уже шагал по гладкому широкому шоссе, вьющемуся вдоль плодородной долины Савы и живописной речки Бозут к Винковичу. Целую неделю он шел через эту долину, изредка прося встречных крестьян немножко подвезти его, но мадам Гирш была устранена, и никто нигде не задержал его.

К счастью, денег при нем было достаточно; сохранил он и паспорт на имя мистера Джона Турмана. В Винковиче он купил себе приличное платье и плюшевую шляпу и снова преобразился в американца, и благополучно добрался до Вены, а затем и до Брюсселя.

Здесь его ждала новая неожиданность. Выходя из канцелярии немецкого губернатора, где три военных чиновника рассмотрели его бумаги, не нашли в них ничего подозрительного, наложили штемпель и дали ему разрешение на выезд в Голландию, он столкнулся со Штиммелем, немецким агентом, с которым он еще недавно ехал из Остенде в Брюссель. Немец с первого взгляда узнал его.

— Ах, господин Донован! Какая приятная встреча.

Но не успел он выговорить этих слов, как ловкий удар в грудь отшвырнул его к стене, а мнимый американец со всех ног кинулся вниз по лестнице и вон из здания. И затерялся в лабиринте узких улочек и переулков.

В самый последний момент эта встреча испортила ему все дело. Правда, паспорт его был уже визирован, но он знал, что на границе его арестуют по телеграфному приказу из Брюсселя. Однако ж, это не смутило находчивого Донована. Он купил себе другое платье и шляпу, при помощи грима и накладных волос значительно изменил свою внешность и на другой день был уже на пограничной станции Неерпельт, через которую и проехал благополучно в Роттердам.

Паспорт, представленный им строгому немецкому чиновнику в мундире и в темных очках, в Неерпельте, был хотя и снабжен его фотографической карточкой, но выдан был на имя шведского доктора медицины Дриссена, уроженца Мальме. Это был второй запасной паспорт, захваченный Хью с собой на всякий случай.

В качестве д-ра Дриссена он благополучно проехал через Северное море и вечером в сочельник поспел как раз к святочному обеду в дом своей невесты.

Через две недели была их свадьба, и свадебным подарком жениха была брошка — эмалевая веточка омелы с двумя жемчужинами-ягодками в память тех двух, что спасли его в грозный момент столкновения с австрийской шпионкой.

А еще через неделю весь мир прочел в газетах о грандиозной победе союзников над австрийцами в Сербии и о возвращении сербам Белграда.

Автоматические солдаты // The Electrical Experimenter. 1918, октябрь.

Уильям Лекье СТЕКЛЯННЫЕ БОМБЫ

Я шел по набережной Лендедио вместе с моей невестой Клотильдой. Стоял холодный унылый день, но, не обращая внимании на сырость и ветер, мы серьезно обсуждали выраставшую перед нами затруднительную проблему.

С тех пор, как я покинул свою деятельность оператора при беспроволочном телеграфном аппарате Маркони и был приглашен правительством Британии на службу тайного агентства для выслеживали германских шпионов, мне удалось удачно довести до конца несколько трудных расследований, всегда с помощью моей дорогой Клотильды. И вот перед нами выросло что-то новое.

Вместе с майором Макдональдом и с нашим постоянным сотрудником, верным шофером Дейем, мы только что открыли значение световых сигналов, являвшихся по ночам на валлийском берегу и обращенных к неприятельским подводным лодкам. Наша тайная миссия кончилась арестом трех германских шпионов. После этого Дей отвез майора обратно в Лондон, я же остался в Лендедио и наполнял дни отдыха прогулками с моей невестой.

Мы остановились и посмотрели на горизонт. Сердитый ветер взметал серые волны; они поднимались высоко, били в утесы и с пеной рассыпались по берегу.

Несколько времени мы молча шли по дорожке, летом всегда наполненной толпой, теперь же пустынной, и оба думали о той загадке, которая с неделю тому назад наметилась перед нами.

Изложу дело вкратце. По внешности очень приличная дама, как предполагалось, англичанка, называвшая себя миссис Норман, около месяца прожила в одном из лучших отелей Гааги «Морская звезда». С ней был ее сын Джордж, белокурый молодой человек лет двадцати. В один прекрасный день наш голландский тайный агент совершенно случайно открыл, что эта дама совсем не англичанка, а известная германская шпионка Бланка Нейман. Из сведений, добытых от прислуги гаагского отеля, выяснилось, что «миссис Норман» постоянно получала множество писем и газет из Англии, так как ее сын (или молодой человек, называвший себя ее сыном), по-видимому, занимался изучением лондонских повременных изданий.