Конец великой войны - [11]

Обнимаю тебя. До скорого свиданья.

Твой отец

Антуан Гюэрли».

Дрожа всем телом, Анри читал и перечитывал письмо: его жизнь приобретала смысл — он решил продолжать начатое отцом предприятие.

III

Все документы, планы и бумаги у старика Гюэрли оказались в строгом порядке: все было на своем месте. После долгих поисков, Анри нашел на дне несгораемой шкатулки маленький ключик. Им он отомкнул ящик, озаглавленный «результаты»: он был пуст. Перерыв весь дом, он нашел лишь несколько незаконченных проектов, неясных выводов, непонятных формул и только.

Когда Анри приводил в порядок документы отца, его внимание было привлечено печатным извещением академии наук, удостоверявшим получение рукописи…

Не медля ни минуты, Анри отправился в Париж, чтобы взять рукопись из академии.

После некоторых затруднений ему это удалось. Он развернул первую страницу и прочел заголовок:

«Это дубликат проекта, оригинал которого, помеченный маем, остался у меня, в моих владениях на Кэргюэреке».

Значит, оригинал существовал, но отчего же молодой Гюэрли не нашел его?

Вернувшись, он принялся за разборку завещанного отцом дела. По своим расчетам, он надеялся найти достаточное количество металла для постройки нескольких аппаратов.

Гюэрли имел обыкновение каждый вечер принимать добытый за день и сложенный в холщовые мешки металл.

Анри был немало удивлен, когда, желая проверить весь запас металла, нашел только двадцатую часть мешков.

Не странно ли было все это роковое стечение обстоятельств: исчезновение проекта изобретенного аппарата, кража металла, неожиданная и таинственная смерть отца? Было ли все это простой случайностью?

IV

Пользуясь ясной погодой, Анри в сопровождении Котгоаля и юнги предпринял небольшую морскую экскурсию с целью посетить то место, где разбился катер и где нашли труп отца.

Расспрашивая рыбаков окрестных местностей, Анри получал везде одни и те же ответы: море было спокойно, но небо покрыто тучами, было темно…

Котгоалю, в свою очередь тоже искавшему очевидцев гибели старика Гюэрли, удалось натолкнуться на парня, заявившего, что он находился в тех краях в ночь с 8-го на 9-е июня. Офицер стал расспрашивать его; после долгих запирательств, парень сознался, что он — контрабандист и что в тот вечер, около 9-ти часов, он с товарищами сновал около Гаврини, где и встретились они со стариком Гюэрли, в этот вечер, видимо, сильно запоздавшим. Было очевидно, что с ним случилась какая-то авария; мотор плохо передвигался.

Притаившись, они стали ждать, пока уляжется волнение; в это время мимо их промчался с невероятной скоростью другой водяной мотор… мотор прошел всего в нескольких шагах от них, так близко, что они успели рассмотреть и серую окраску яхты, глубоко сидевшей в воде, и стоявшего у руля человека с горбатым носом, большой черной бородой и блестящими глазами.

Теперь для Анри не было сомнений в том, что отец его был убит.

В силу сделанного им прокурору заявления во всех французских портах стали искать темно-серую быстроходную моторную лодку, но нигде таковой не оказалось.

V

Настал день большого испытания: гонки Париж-Лондон.

Соседние с Тюльерийским садом улицы кишмя-кишели жаждущими зрелищ. Сегодня предстояло незаурядное зрелище — победа человека над воздухом.

В Тюльерийском саду конкуренты лихорадочно хлопотали около своих аппаратов. Анри Гюэрли был готов к полету. Оставив аппарат под присмотром сопровождавшего его Котгоаля, он отправился к старту.

Борода, которую он себе отпустил, в соединении со спортивным костюмом, какой всегда носил на своих экскурсиях старик Гюэрли, делали сходство между отцом и сыном поразительным…

Проходя по рядам выстроившихся и готовых к полету аэропланов, он вдруг, словно вкопанный, остановился… Что это? Ведь это его аппарат стоял теперь здесь, во главе флотилии, или нет — его был весь белый, а этот был выкрашен в красный цвет.

Отличались эти два аппарата друг от друга только лишь окраской, все остальное походило как две капли воды: та же форма, те же крылья, та же винтовая система, да, наконец, та же величина… даже из того же неизвестного доселе металла, который добывался исключительно лишь на Кэрпоэреке.

Анри Гюэрли побледнел, как полотно… настал момент отправления, все стали к своим аппаратам; Гюэрли увидел того рулевого, у него был тот же горбатый нос, та же большая черная борода, те же блестящие глаза.

Глаза его и того чернобородого встретились… он с ужасом взглянул на молодого офицера, как бы узнавая в его чертах черты другие…

— Не Антуан Гюэрли, а сын его, который отомстит за него, убийца!

В то же мгновение раздалась команда стартера: «Пошли!» — и все понеслись.

VI

Придя в себя от прежнего волнения, Анри пустился догонять «красную птицу», но это было почти недостижимо; тот, «другой», выиграл старт на две минуты, а теперь виднелся лишь как темная точка на краю горизонта. Быстрота полета аппарата Анри достигала 100 километров в час; Париж был далеко за ним…

Устремив глаза на компас, прислушиваясь чутким ухом к шуму, издаваемому мотором, Анри только и думал о негодяе, которого теперь надлежало обличить.

Врагов разделяло расстояние в один километр; чтобы избегнуть слишком сильного встречного ветра, они оба опустились на 20 метров над поверхностью моря, над которым они теперь неслись.