Конец света в Бреслау - [22]

Шрифт
Интервал

Теперь, когда он ехал через усыпанный снегом город, терзали его сильные чувства. Раздражало его собственное любопытство и любознательность, которые направляли его мысли в сторону прошлых преступлений и несчастий, и он штудировал их с такой воодушевлением, что забывал о деле Гельфрерта-Хоннефельдера. Он проклинал в тысячный раз в тот день самого себя за то, что исходил из каких-то псевдофилософских, детерминированных предположений, основывая все дело на своеобразном анализе того, что было случайным и конечным. Злился на себя за проведение следствия, в котором предмет поиска не был четко определен. Кроме того, не давало ему покоя наказание пятнадцати лет заключения, на которое обрекло этого педофила прусский правосудие. Была еще одна причина нервозности Мока: у него не было сегодня во рту даже капли алкоголя.

Неудивительно, что в таком состоянии духа он не дал ни пфенига чаевых немногословному таксисту, который остановился на Гартенштрассе, напротив Концертного Дома, украшенного надписью «Рождественский благотворительный концерт». Неся под рукой коробку с подарком для Софи, Мок вошел в огромный вестибюль великолепного здания, недавно спроектированного Гансом Поэлцигом. В раздевалке он оставил верхний гардероб и подарок, после чего двинулся к двустворчатым дверям, у которых вышколенные билетеры спорили с каким-то человеком.

— У вас нет именного приглашения! — кричал билетер. — Прошу удалиться!

— Вам не нужны мои деньги? — Мок узнал голос Смолара. — Чем они хуже денег других людей? Может, их вам оставить, чтобы вы пошли за пивом? Может, вам не нравится, что я без фрака?

Мок подскочил к Смолору и взял его под руку.

— Этот господин не испытывает к вам доверия, — Мок, удивленный неожиданно всей ситуацией, кинул насмешливый взгляд на билетеров. — И правильно, потому что, судя по вашим губам, вам уже давали водку в начальной школе вместо рыбьего жира.

Мок оттащил Смолора в сторону, не обращая внимания на пораженных швейцаров.

— Ну и что? — спросил он.

— Порядок. Утро у госпожи Пфлюгер. Потом у вас дома. Обе. Все время репетировали, — вздыхал Смолор.

— Благодарю вас, Смолор, — Мок смотрел признательно на подчиненного. — Еще около двух недель. Держитесь. А потом в награду за хорошую работу вы получите неделю неоплаченного отпуска. Перед самими праздниками. Сегодня вы уже свободны.

Смолор приподнял шляпу и, волоча ноги, направился к выходу, в котором блестели белоснежные крохотные манишки, блестки, китайские веера и разноцветные перья. Мок достал приглашение и встал в очередь за какой-то тощей дамой, которая в одной руке держала лорнет, в другой — длинный мундштук с дымящейся папиросой. Билетеры не требовали от нее приглашения, а полностью уважительно оставили бороду на груди.

— О, кого я вижу?! — закричала дама. — Неужели это вы, господин маркиз? О, что за честь! — возбужденная дама повернулась к стоящим за ней людям, чтобы поделиться с ними своим замечательным открытием. Ее внимание привлек стоящий за ней Мок.

— Это невообразимо, дорогой господин, — дама замялась и вместо лорнета к глазу приставила мундштук. — Билетером на сегодняшнем балу является сам маркиз Жоржик де Лешам-Брие!

По-видимому, уязвленная небольшим впечатлением, какое произвела на советника ее информация, она поплыла в сторону фойе, выпуская дым, как пароход, а сам Жоржик, обвиненный Моком в питье водки в общей школе, посмотрел презрительно на его приглашение.

— А ваше превосходительство, господин советник, — Жоржик медленно читал по приглашению титулы, — передали свои пожертвования тому авантюристу, который пытался войти без приглашения?

— Да, потому что я трезв, — отреагировал Мок и миновал отвратительного Жоржика.

Вроцлав, среда 30 ноября, девять вечера

Благотворительный концерт приближался к концу. Софи, осчастливленная овациями, отсутствием алкогольного запаха у мужа и словами восхищения, которыми ее одарило во время антракта наилучшее вроцлавское общество, сняла с руки перчатку и позволила, чтобы сухие и сильные пальцы Эберхарда двигались легко по гладкой коже ее руки. Мок закрыл глаза и вспоминал выступление Софи, ее непрекращающееся спокойствие возле фортепиано, ее поведение, полное сдержанной элегантности, без экзальтации и дикого мотания головы. Он восхищался не только игрой жены, сколько линией ее тела, проступающего сквозь черное облегающее платье. Восторгал его профиль Софи с гордым подъемом подбородка, слегка вогнутая линия шеи, хрупкость плеч, сдвоенная округлость ягодиц. Распирала его мужская гордость. Во время антракта он смотрел сверху на других мужчин и постоянно окружал жену, как бы говоря: «Не приближайтесь — я обозначаю свою территорию».

Прозвучали последние аккорды «Полуденный отдых фавна» Дебюсси. Зазвучали аплодисменты. Мок, вместо того чтобы смотреть на кланяющихся музыкантов, восхищался грацией, с которой Софи соединяла ладони при хлопке, поднимая их высоко над головой. Он прошептал ей несколько слов на ухо и быстро покинул зал. Он побежал в гардероб, забрал и выложил на прилавок мех и ток жене и свои пальто и шляпу. Он открыл коробку с палантином из норки и засунул его в рукав, пахнущий духами Софи. Затем он оделся и ждал, перекинув через плечо ее мех. Через некоторое время она появилась рядом с ним. Выпятили полную грудь и сунула руки в рукава шубы, подаваемой ей Эберхардом.


Еще от автора Марек Краевский
Реки Гадеса

Вроцлав, 1946. Настала послевоенная эпоха и теперь известный бывший комиссар львовской криминальной полиции Эдвард Попельский вынужден скрываться от Управления Безопасности ПНР.Но теперь, уже здесь во Вроцлаве похищена маленькая девочка — дочь всемогущего начальника Управления Безопасности города, и таинственно повторяется сценарий тринадцатилетней давности, когда тоже была похищена дочка одного из "королей" преступного мира Львова.Попельский лицом к лицу с врагом из прошлого.Только вместе с Эберхардом Moком он может завершить до сих пор необъяснимым дело.


Пригоршня скорпионов, или Смерть в Бреслау

Основное действие этого интеллектуального триллера, послужившего основой популярного фильма, происходит в 1933 году. В салон-вагоне берлинского экспресса находят зверски убитыми семнадцатилетнюю баронессу фон дер Мальтен и ее гувернантку, при этом салон кишит скорпионами, а на стене кровью выведена надпись непонятным шрифтом (как показывает экспертиза — старосирийским). Расследование этого ритуального убийства сталкивается с самыми неожиданными сложностями — криминального, политического и оккультного плана…


Эринии

Львов, май 1939 года. В страшных муках гибнет маленький мальчик. По городу распространяются слухи о ритуальном убийстве, совершенном иудеями. Чей ребенок станет следующим? Все рассчитывают на комиссара Эдварда Попельского. Но тот не хочет расследовать это дело. Призрак войны, которая неуклонно приближается, и страх царят в Львове. Только его преступный мир продолжает жить по старым законам. Все здесь знают Попельского. Никто не хочет ему помогать. И все боятся его мести. Перевод с польского Божены Антоняк.


В пучине тьмы [фрагмент]

Послевоенный Вроцлав в 1946 году. Шестидесятилетний Эдвард Попельский имеет проблемы с тем, чтобы оказаться в новой зарождающейся коммунистической Польше. Он скучает по родному городу, работе, на которой его уважали, и по семье. Он живет в тесной постнемецкой квартире и иногда присматривает за своей больной кузиной Леокадией. Однажды его посещает профессор философии Стефанус. Мучимый видениями ада концлагеря, который он пережил, он решил основать подземную гимназию, где преподает по принципам довоенного образования.


Реки Аида

Столкновение с противником, достойным Попельского. Вроцлав, 1946 год. Настала послевоенная эпоха, и теперь известный бывший комиссар львовской криминальной полиции Эдвард Попельский вынужден скрываться от Управления Безопасности ПНР. Но теперь, уже здесь, во Вроцлаве, похищена маленькая девочка — дочь всемогущего начальника Управления Безопасности города, и таинственно повторяется сценарий тринадцатилетней давности, когда тоже была похищена дочка одного из «королей» преступного мира Львова. Попельский лицом к лицу с врагом из прошлого. Только вместе с Эберхардом Moком он может завершить до сих пор необъяснимым дело. (Из польского издания) Вроцлав, 1946 год.


Числа Харона

Каждый может стать Богом, достаточно отыскать математическую формулу. Львов, май 1929 года. Комиссара Эдварда Попельского за нарушение служебной субординации увольняют из полиции. Наконец у него появилось время на решение математических головоломок и… любовь. Красавица Рената уговаривает его взяться за рискованное расследование, которое предвещает сплошные проблемы. Тем временем Львов снова бурлит. Жестокие преступления потрясают город. И только один человек способен понять, что скрывается за таинственным письмом от убийцы. В «Числах Харона» Попельский получает шанс изменить собственную жизнь — вернуться в полицию и вступить в брак с любимой женщиной.


Рекомендуем почитать
На этот раз

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Холодное солнце

В последний раз, когда детектив-сержант Скотланд-Ярда Виджай Патель был в Индии, он поклялся больше не приезжать сюда. Но в Бангалоре при крайне странных обстоятельствах кто-то убивает трех молодых женщин, и его вызывают из Лондона на помощь местной полиции. Оставив невесту, Патель возвращается в Индию – в свое прошлое… В поисках связи между тремя убийствами он нащупывает след. Кольцо на пальце ноги является символом брака, а красные сари по традиции надевают невесты. Что убийца пытался сказать этим?.


Спасти олигарха Колесова

… напасть эта не миновала и областной центр Донское на юго-востоке российского Черноземья. Даже люди, не слишком склонные к суевериям, усматривали в трех девятках в конце числа этого года перевернутое «число Зверя» — ну, а отсюда и все катаклизмы. Сначала стали появляться трупы кошек. Не просто трупы. Лапы кошек были прибиты гвоздями к крестам, глаза выколоты — очевидно, еще до убийства, а горло им перерезали наверняка в последнюю очередь, о чем свидетельствовали потеки крови на брюшке. Потом появился труп человеческий, с многочисленными ножевыми ранениями.


Негаданно-нежданно, или Учебник для оперативника

Жизнь как минное поле, не знаешь, где рванет. Алена, мать двоих детей и оперуполномоченный уголовного розыска, внезапно становится обвиняемой в убийстве своей коллеги. Доказательства настолько железные, хотя героиня знает, что все факты основательно подтасованы. Кажется, что выхода практически нет. Но опера своих в беде не оставляют: на каждый аргумент обвинения готовится мощный и непоколебимый контраргумент защиты. А самой надежной защитой может стать нежданная любовь. Повесть может быть хорошим пособием для всех, кому интересна оперативно-розыскная деятельность и детективы, практическая работа оперативников, их душевные страдания, ежедневное общение друг с другом внутри оперативного сообщества, нравы, обычаи, традиции.


Похищение казачка

Аналитик Волжского управления ФСБ обещал передать заместителю Генерального прокурора Меркулову информацию о коррумпированности своего руководства и… исчез. Теперь его ищут и волжская спецслужба, опасающаяся разоблачения, и Генпрокуратура – Меркулов отправляет в провинцию Александра Турецкого. Цель визита: инкогнито пройтись по следам секретного доклада, выяснить правду и найти аналитика – живым.


Возвращение в Сокольники

Александра Турецкого отстраняют от расследования уголовного дела в отношении крупнейшего банкира и бывшего генерала КГБ, подозреваемых в организации заказных убийств. «Важняку» стоит немалой крови доказать свою правоту, поскольку угрозы расправы постоянно преследуют и его самого, и его семью.


Крепость Бреслау

Бреслау, весна 1945 года. Шестидесятидвухлетний, отстраненный от обязанностей офицер Эберхард Мок проводит частное расследование убийства падчерицы известной антифашистки. Умудренный жизнью герой бродит по бомбардируемому городу, постоянно подвергаясь смерти. Он должен выбирать между необходимостью выяснить ситуацию и желанием обеспечить безопасность своей жены, между побегом из Бреслау и пребыванием в городе. «Крепость Бреслау» — это мастерски выстроенный детектив, основанный на лучших традициях жанра, небанальный и удивительный.


Чума в Бреслау

Эберхард Мок вернулся. Герой культового уже цикла детективов Марека Краевского еще раз столкнется с темными тайнами бывшего Бреслау. Вроцлав, 20-е годы прошлого века. Две проститутки принимают необычное предложение. Вскоре после этого полиция находит их трупы — во время свидания девушки были задушены, а мучитель выбил им передние зубы. Дело пытается разгадать надвахмистр (старший вахмистр) Мок, известный своей симпатией к женщинам легких нравов. Неожиданно роли переворачиваются, и преследователь становится преследуемым. В то же время некий мужчина с мятным дыханием, дав в газету объявление с соболезнованиями семьям погибших, пытается установить контакт с могущественным тайным братством.


Призраки Бреслау

Одним ласковым сентябрьским утром 1919 года в городке Бреслау находят тела четырех матросов. Рядом с ними — таинственная записка, адресованная инспектору Эберхарду Моку, в которой убийца предлагает ему поиграть в странную и опасную игру. Ставка в этой игре — жизнь тех, кто находится рядом с Моком. Чтобы найти эксцентричного убийцу, инспектору Моку придется погрузиться в лабиринт из тайных сект, запрещенных удовольствий и призрачных теней.Слабость к алкоголю и рыжеволосым женщинам, ночные кошмары и экстраординарный дар сыщика — таков Эберхард Мок, один из самых необычных и обаятельных героев-сыщиков.