Конец света в Бреслау - [18]
— Не думаю, что у тебя было время узнать о бароне фон Хагенштале.
— У меня нет. Но у моего кузена Вилли да. (Мок поздравил себя в мыслях некогда рекомендовать безработного шахтера Вильгельма Смоляра на полицейского в Старом городе.) Барон Филипп фон Хагеншталь богат, Смолор заглянул в свой блокнот. — У него дворец на Борке, на Эйхеналлее, вилла в Карловицах, на Ан-дер-Клостермауэр, поместье под Стрзелином и конюшня скаковых лошадей, которые часто выигрывают на Партиницах. Организатор благотворительных балов. Холостяк. Доктор философии. Почти безупречная репутация. Портит ему ее бывший цирковой атлет, Мориц Стржельчик. Два года назад его депортировали в Польшу. Вернулся. Вот это сволочь. Подозреваемый в убийстве. Он всегда рядом с фон Хагеншталем. У нас есть показания одной шлюхи. Ее избил Стржельчик. Сломал пальцы. На следующий день жалобу забрали.
Они умолкли, думая о непременном товарище фон Хагеншталя и о том, как усложнить ему жизнь. Тем не менее в тот вечер Мориц Стржельчик не сопровождал своего хозяина. Он стоял под монастырем и костелом Елизаветы на Грюбшенерштрассе и наблюдал за освещенными окнами ресторана Гражека.
Софи потянулась лениво, выглядывая в окно спальни. Больная артритом старушка, живущая в флигеле, вышла перед домом. О ее выступающему живот оперта была большая деревянная дощечка, края которой, снабженные планками, мешали соскользнуть содержимому. Сложная система холщовых полос, охватывающих шею и плечи, поддерживала дощечку в горизонтальном положении. Под не очень чистой салфеткой остывали на ней пончики берлинки, осыпанные сахарной пудрой. Она повернула в сторону Редигерштрассе, расхваливая свою домашнюю выпечку. Никто не обращал на нее внимания. Немощные старики волочили поврежденные подагрой ноги, мелкие пьяницы подсчитывали пфениги, фиакры присыпали песком конский навоз. Никто не хотел есть берлинки.
Солнце било прямо в окно, вспыхивая в небольших каплях — следах ночного дождя. От снегопада ранней зимы остались грязные воспоминания на тротуарах. Софи запела под нос сентиментальное танго «Ich hab dich einmal geküsst»[4] и вышла в прихожую. Марта была на рынке, Адальберта сбрасывал уголь в подвал, Аргос дремал под дверями. Софи не могла противостоять красоте этого сонного утра. Еще она сейчас чувствовала утренние поцелуи и бурные ласки мужа, еще сейчас ее губы смаковали вкус хрустящей корочки булочки от Фрёмла, а ее гладкая кожа реагировала на приятное тепло розовой ванны. Она решила поделиться с Элизабет своей эйфорией. Она села в кресле, стоящем в прихожей, и набрала номер подруги. Она наслаждалась долгой, откровенной беседой.
— Алло? — услышала она нетерпеливый голос Элизабет.
— Доброе утро, милая, я хотела тебе сказать, как мне хорошо. — Софи перевела дыхание. — Эберхард вел себя сегодня утром как жених в брачную ночь. Он был нерешительным и обнимал меня так страстно, как будто это был последний раз. Он был одновременно сильным и немного грубым, если понимаешь, что я имею в виду…
— Это хорошо, — вздохнула Элизабет. — Надеюсь, это состояние продлится как можно дольше. Боюсь, дорогая, что это попросту очередная вершина, после которой вы окажетесь снова в темном ущелье.
— Самые темные ущелья — ничто против таких вершин, — размечталась Софи. — Кроме того, Эби кое-что мне сегодня обещал. Перестает пить и проводит со мной вечера. Не покидает меня ни на минуту. Надеюсь, он сдержит свое слово.
— Знай, дорогая, что когда вы окажетесь внизу, можешь на меня рассчитывать. Помни, если этот новобрачный снова унизит тебя, я в твоем распоряжении. Я всегда жду звонка от тебя — независимо от того, будешь ты счастлива или грустна.
— Спасибо тебе, Элизабет. Если я разозлюсь, встречусь с тобой и бароном. Мстить ему. Когда я отомщу, я чувствую себя чистой внутри; мое сердце тогда так невинно, что я не могу сердиться и прощаю ему, — Софи усмехнулась тихо. — Представь, что те ужасные вещи, которые мы совершили, сделали меня образцом христианской милосердия. Без них я была бы злонамеренной, расстроенной, замкнутой в себе домохозяйкой…
— Я рад, что ты воспринимаешь это как терапию. О, это ужасно, Софи, но я бы хотела как-нибудь повторить то, что мы делали у барона… — голос Элизабет сорвался. — Значит, я бы хотела, чтобы у тебя не было отношений с мужем… О, это страшно…
— Прошу тебя, перестань!
— Я не могу перестать, — расплакалась Элизабет. — Потому что сейчас, если я расскажу тебе что-нибудь плохое об Эберхарде, ты подумаешь, что я лгу тебе, что я просто хочу повторить понедельник. А я не могу молчать, когда что-то знаю о твоей боли… Кроме того, ты ко мне несправедлива. Вчера ты чувствовала себя уязвленной, обиженной, когда мой сторож поведал, что это Смолор за нами следит, а сегодня утром отдалась мужу… Значит, тебе не нужна никакая психотерапия!
— Но тогда не нужно иметь угрызений совести, — у Софи разболелась голова от слов подруги. Она почувствовала гнев. — Не знаю, о чем идет речь. Ты расстроена, потому что сегодня я была счастлива, а ты все еще несчастна и нет никого, с кем бы чувствовала себя хорошо и безопасно? Кроме того, насколько я помню, Смолор спрашивал о тебе, о твоих любовниках, не обо мне. Поэтому я не могу злиться на Эберхарда, что он следит за мной, потому что я не знаю этого наверняка.
Вроцлав, 1946. Настала послевоенная эпоха и теперь известный бывший комиссар львовской криминальной полиции Эдвард Попельский вынужден скрываться от Управления Безопасности ПНР.Но теперь, уже здесь во Вроцлаве похищена маленькая девочка — дочь всемогущего начальника Управления Безопасности города, и таинственно повторяется сценарий тринадцатилетней давности, когда тоже была похищена дочка одного из "королей" преступного мира Львова.Попельский лицом к лицу с врагом из прошлого.Только вместе с Эберхардом Moком он может завершить до сих пор необъяснимым дело.
Основное действие этого интеллектуального триллера, послужившего основой популярного фильма, происходит в 1933 году. В салон-вагоне берлинского экспресса находят зверски убитыми семнадцатилетнюю баронессу фон дер Мальтен и ее гувернантку, при этом салон кишит скорпионами, а на стене кровью выведена надпись непонятным шрифтом (как показывает экспертиза — старосирийским). Расследование этого ритуального убийства сталкивается с самыми неожиданными сложностями — криминального, политического и оккультного плана…
Львов, май 1939 года. В страшных муках гибнет маленький мальчик. По городу распространяются слухи о ритуальном убийстве, совершенном иудеями. Чей ребенок станет следующим? Все рассчитывают на комиссара Эдварда Попельского. Но тот не хочет расследовать это дело. Призрак войны, которая неуклонно приближается, и страх царят в Львове. Только его преступный мир продолжает жить по старым законам. Все здесь знают Попельского. Никто не хочет ему помогать. И все боятся его мести. Перевод с польского Божены Антоняк.
![В пучине тьмы [фрагмент]](/storage/book-covers/15/1560a1a0e7db07dafef79f62449d8995b9c442f2.jpg)
Послевоенный Вроцлав в 1946 году. Шестидесятилетний Эдвард Попельский имеет проблемы с тем, чтобы оказаться в новой зарождающейся коммунистической Польше. Он скучает по родному городу, работе, на которой его уважали, и по семье. Он живет в тесной постнемецкой квартире и иногда присматривает за своей больной кузиной Леокадией. Однажды его посещает профессор философии Стефанус. Мучимый видениями ада концлагеря, который он пережил, он решил основать подземную гимназию, где преподает по принципам довоенного образования.
Столкновение с противником, достойным Попельского. Вроцлав, 1946 год. Настала послевоенная эпоха, и теперь известный бывший комиссар львовской криминальной полиции Эдвард Попельский вынужден скрываться от Управления Безопасности ПНР. Но теперь, уже здесь, во Вроцлаве, похищена маленькая девочка — дочь всемогущего начальника Управления Безопасности города, и таинственно повторяется сценарий тринадцатилетней давности, когда тоже была похищена дочка одного из «королей» преступного мира Львова. Попельский лицом к лицу с врагом из прошлого. Только вместе с Эберхардом Moком он может завершить до сих пор необъяснимым дело. (Из польского издания) Вроцлав, 1946 год.
Каждый может стать Богом, достаточно отыскать математическую формулу. Львов, май 1929 года. Комиссара Эдварда Попельского за нарушение служебной субординации увольняют из полиции. Наконец у него появилось время на решение математических головоломок и… любовь. Красавица Рената уговаривает его взяться за рискованное расследование, которое предвещает сплошные проблемы. Тем временем Львов снова бурлит. Жестокие преступления потрясают город. И только один человек способен понять, что скрывается за таинственным письмом от убийцы. В «Числах Харона» Попельский получает шанс изменить собственную жизнь — вернуться в полицию и вступить в брак с любимой женщиной.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Париж, набережная Орфевр, 36» — адрес парижской криминальной полиции благодаря романам Жоржа Сименона знаком русскому читателю ничуть не хуже, чем «Петровка, 38».В захватывающем детективе Ф. Молэ «Седьмая жертва» набережная Орфевр вновь на повестке дня. Во-первых, роман получил престижную премию Quai des Оrfèvres, которую присуждает жюри, составленное из экспертов по уголовным делам, а вручает лично префект Парижской полиции, а во-вторых, деятельность подразделений этой самой полиции описана в романе на редкость компетентно.38-летнему комиссару полиции Нико Сирски брошен вызов.
Действительно ли неподвластны мы диктату времени настолько, насколько уверены в этом? Ни в роли участника событий, ни потом, когда делал книгу, не задумывался об этом. Вопрос возник позже – из отдаления, когда сам пересматривал книгу в роли читателя, а не автора. Мотивы – родители поступков, генераторы событий, рождаются в душе отдельной, в душе каждого из нас. Рождаются за тем, чтобы пресечься в жизни, объединяя, или разделяя, даже уничтожая втянутых в события людей.И время здесь играет роль. Время – уравнитель и катализатор, способный выжимать из человека все достоинства и все его пороки, дремавшие в иных условиях внутри, и никогда бы не увидевшие мир.Поэтому безвременье пугает нас…В этом выпуске две вещи из книги «Что такое ППС?»: повесть и небольшой, сопутствующий рассказ приключенческого жанра.ББК 84.4 УКР-РОСASBN 978-966-96890-2-3 © Добрынин В.
На севере Италии, в заросшем сорняками поле, находят изуродованный труп. Расследование, как водится, поручают комиссару венецианской полиции Гвидо Брунетти. Обнаруженное рядом с трупом кольцо позволяет опознать убитого — это недавно похищенный отпрыск древнего аристократического рода. Чтобы разобраться в том, что послужило причиной смерти молодого наследника огромного состояния, Брунетти должен разузнать все о его семье и занятиях. Открывающаяся картина повергает бывалого комиссара в шок.
В маленьком канадском городке Алгонкин-Бей — воплощении провинциальной тишины и спокойствия — учащаются самоубийства. Несчастье не обходит стороной и семью детектива Джона Кардинала: его обожаемая супруга Кэтрин бросается вниз с крыши высотного дома, оставив мужу прощальную записку. Казалось бы, давнее психическое заболевание жены должно было бы подготовить Кардинала к подобному исходу. Но Кардинал не верит, что его нежная и любящая Кэтрин, столько лет мужественно сражавшаяся с болезнью, способна была причинить ему и их дочери Келли такую нестерпимую боль…Перевод с английского Алексея Капанадзе.
Майор Пол Шерман – герой романа, являясь служащим Интерпола, отправляется в погоню за особо опасным преступником.
Бреслау, весна 1945 года. Шестидесятидвухлетний, отстраненный от обязанностей офицер Эберхард Мок проводит частное расследование убийства падчерицы известной антифашистки. Умудренный жизнью герой бродит по бомбардируемому городу, постоянно подвергаясь смерти. Он должен выбирать между необходимостью выяснить ситуацию и желанием обеспечить безопасность своей жены, между побегом из Бреслау и пребыванием в городе. «Крепость Бреслау» — это мастерски выстроенный детектив, основанный на лучших традициях жанра, небанальный и удивительный.
Эберхард Мок вернулся. Герой культового уже цикла детективов Марека Краевского еще раз столкнется с темными тайнами бывшего Бреслау. Вроцлав, 20-е годы прошлого века. Две проститутки принимают необычное предложение. Вскоре после этого полиция находит их трупы — во время свидания девушки были задушены, а мучитель выбил им передние зубы. Дело пытается разгадать надвахмистр (старший вахмистр) Мок, известный своей симпатией к женщинам легких нравов. Неожиданно роли переворачиваются, и преследователь становится преследуемым. В то же время некий мужчина с мятным дыханием, дав в газету объявление с соболезнованиями семьям погибших, пытается установить контакт с могущественным тайным братством.
Одним ласковым сентябрьским утром 1919 года в городке Бреслау находят тела четырех матросов. Рядом с ними — таинственная записка, адресованная инспектору Эберхарду Моку, в которой убийца предлагает ему поиграть в странную и опасную игру. Ставка в этой игре — жизнь тех, кто находится рядом с Моком. Чтобы найти эксцентричного убийцу, инспектору Моку придется погрузиться в лабиринт из тайных сект, запрещенных удовольствий и призрачных теней.Слабость к алкоголю и рыжеволосым женщинам, ночные кошмары и экстраординарный дар сыщика — таков Эберхард Мок, один из самых необычных и обаятельных героев-сыщиков.