Конец света отменяется - [46]

– Соболевы, скорее всего, замешаны, о них можно не волноваться, – Кисонька усмехнулась. Волноваться о Моте, вот еще! – Я звоню родителям! Если даже мобилки отключены, достану через папиного секретаря.

– Вы тоже хотите уехать? – ошеломленно пробормотала Катька. – А пансионат пусть взрывают?

– Отправим хозяевам инфу о взрыве, – сказала Мурка. И честно добавила: – Только они не поверят.

– Мне наша мама дороже какого-то пансионата, – отрезал Вадька. – Кто как хочет, а я беру ее в охапку… – Вадька растопырил руки, будто и впрямь собрался сгрести в охапку свою крупную маму. – И увожу отсюда!

– Тебя тоже! – сурово перебил собирающуюся возразить Катьку Сева. – Не хватало еще рисковать жизнью – в чужом городе, ради чужой собственности. И даже без гонорара!

– Но… это… как-то нехорошо, – уже чуть не плача, начала Катька.

– А кто сказал, что всегда будет хорошо? – грустно усмехнулась Мурка и встала. – Я бы тоже не стала рисковать своей мамой. Даже ради жизни другого человека, а уж тем более ради здания! Главное, чтоб сегодня тут все не подорвалось на фиг! Раньше завтрашнего утра за нами все равно не приедут – я ж не могу сказать родителям, что под нами вот-вот пансионат взорвется!

– Если чемодан со взрывчаткой никто не уронит, может, и обойдется… – протянул Вадька. – Маме мы тоже не можем объяснить, что пансионат взорвут. Придется рискнуть, – губы его кривила гримаса – то ли насмешливая, то ли печальная. – Я так хотел отдохнуть от расследований, а мы все это время были в самом центре детектива! Притягиваем мы их, что ли?

– Только за деньги! – отрезал Сева. Мурка принялась набирать номер. Катька продолжала взирать на старших умоляюще: никак не могла поверить, что те и впрямь не собираются начинать расследование! Но остальные даже не глядели в ее сторону, лишь Сева демонстративно скроил зверскую рожу:

– Я думал, ты только птичек защищаешь, а ты и железобетонные конструкции прошлого века готова грудью закрыть? Иди вещи собирай! – Он подтолкнул Катьку к дверям.

Девчонка тяжко вздохнула, нажала ручку… и дверь снова стукнула кого-то невидимого во мраке коридора. Шустрая тень рванула прочь, Катьку снесло в сторону.

– Я знаю, Соболев, это ты! Не уйдешь! – Мурка длинными скачками мчалась за тенью. Раздался грохот. – Попался, гад! – торжествующе завопила Мурка.

В руке у Севы вспыхнул фонарик, выхватывая из темноты Мурку, восседающую на ком-то крупном – руку беглеца рыжая жестко заломила за спину. Человек застонал… красный, как сигнал светофора, нос блеснул в свете фонарика.

– Ой, – сдавленно сказала Мурка. – А вы – не Соболев!

– У нас тоже все не любят Соболева! – простонал красноносый Василь Михалыч. – Но не до такой же степени!

– Вы просто не того Соболева не любите, – туманно пояснила Мурка, слезая со своей добычи.

– Что вы под дверью делали? – Сева направил луч фонарика красноносому в лицо.

– Как – что? – возмутился Василь Михалыч, с кряхтением поднимаясь с пола. – То вы по этажам шаритесь, то с ножом по пансионату гуляете, то к постояльцам в номер врываетесь, теперь вот на меня кинулись! – Он укоризненно посмотрел на Мурку. Та смутилась. – Чем дальше – тем хуже, я думаю: вдруг вы ненормальные? Нормальные люди разве у нас жить останутся?

– Мы нормальные, – мрачно буркнул Вадька. – Завтра съезжаем. Можете так и передать! Вот буквально всем, кого встретите! – и направился к маминой комнате.

– У вас и правда только ненормальные жить могут! – гордо проплывая мимо Василь Михалыча, бросила Катька. Ну надо же ей было убедить себя, что ребята правы и что ей совсем-совсем не жалко ни противную директоршу, ни дядьку этого пьющего! – Даже холодильник, и тот без холода. У нас вся еда скисла и мама!

– Скисла? – вырвалось у того.

– Расстроилась! – Катька гордо проследовала в комнату.

Красноносый дядька не остался в коридоре, а вместе со всеми просочился к Надежде Петровне.

– Этот холодильник не работает? – поинтересовался он. – А выделывался, будто в технике разбираешься! – Он насмешливо поглядел на Вадьку. – Починить слабо?

– Этот холодильник не будет работать, – сквозь зубы процедил Вадька.

– Вот так прям и не будет? – Насмешливые нотки стали еще заметнее. – Эх, молодежь!

Красноносый наклонился, обхватил холодильничек обеими руками и… перевернул его вверх колесиками.

Из распахнувшейся дверцы посыпались коробки и сверточки, хрупнули скорлупой вареные яйца. С глухим стуком обрушились на пол пластиковые бутылки с минералкой. Надежда Петровна вскрикнула.

Холодильник заработал! Он стоял на крышке и… работал. Урчал, гудел, подергивал обмотанными пылью колесиками, как спящая собака лапами… и работал!

Василь Михалыч обвел ошеломленную аудиторию сияющим, лучистым взглядом:

– Ну что, с вашими компьютерами так можно, а, молодежь?

– Нет, – замороженным, будто из того же холодильника, голосом откликнулся Вадька. – С компьютерами – нельзя, – и с тоской глядя на довольно гудящий холодильник, прошептал: – Я хочу домой! Заберите меня отсюда!

Глава 19 Страшный сон в летнюю ночь

– …Где ты, лето? Мы наложили свое вето на все проблемы и все запреты…[10] – динамики аквапарка оглушительно орали хит сезона.