Конец Осиного гнезда - [26]
Потом я заглянул в оконце. Между двумя рядами проволоки прохаживался часовой. На дворе уже темнело.
«Повесить!…» Это не то,что «проверить» или «понаблюдать». Это не призрак опасности,а уже сама опасность. Более того, это конец.Конец в самом начале. Но что же мне делать?Как поступить? Я опустился на стул и уставился глазами в пространство.Теперь,когда я остался наедине с собой,я пытался разобраться в своем положении. Казалось, оно безвыходно.
Бежать? Нет,не годится… Выйти из этого логова невозможно.Мысль о бегстве, по крайней мере сейчас, до возникновения каких-либо иных, более удобных обстоятельств, следовало отбросить.
А таким ли уж в самом деле безнадежным было мое положение? На первый взгляд- да. Но человеческая натура такова, что человек даже на самом краю гибели не хочет отказываться от надежды на спасение, хотя разум не видит для этого никаких оснований.
Я сказал себе: «Подумай, как поступил бы ты сейчас, если бы ничего не произошло,если бы ты не знал языка и не понял сказанного Гюбертом? Ты плохо спал, устал и, наверное, лег бы сейчас же спать. Именно так ты и должен действовать. Настрой себя внутренне на этот лад».
Я походил по комнате, надеясь разрядить нервное напряжение, какого я, кажется,не испытал за всю жизнь.Я заставил себя зевнуть,потянуться, принять вид уставшего человека. Я даже пробурчал себе под нос какой-то мотивчик, хотя он прозвучал довольно неестественно и жалко.Подойдя к кровати, я взбил подушку, не спеша разделся, выключил свет и лег. Я старался делать все так, как делал это обычно: не торопясь, привычными движениями. Но сон был далек от меня. Ведь я все-таки не знал, были ли слова Гюберта подлинным приказом или испытанием.
«Сегодня же ночью». Но ночь велика! Ее с избытком хватит на то, чтобы умереть сто раз.
Я улегся на бок.Перед глазами была бревенчатая стена. Свет от качавшегося снаружи на ветру электрического фонаря метался по стене.
Где-то глубоко-глубоко сверлила мысль:«А если это не провокация, не испытание, то чего же ты лежишь?Почему не действуешь? Вставай! Не жди, пока тебе набросят петлю на шею!Еще есть время спасти себя. Окно без решетки, ты можешь им воспользоваться.Лес ты знаешь,как леший…Вставай! Ты же разведчик! А разведчик всегда должен найти выход из положения. Твое задание сорвалось. Но зря жизнь-то губить глупо и ни к чему».
Но я продолжал лежать.Голос искушения не встречал отзвука. Какая-то часть моего сознания сопротивлялась ему. Мое внутреннее «я» было словно ареной ожесточенного боя. На одной стороне как будто здравый смысл, на другой — чувство долга, который еще не был исполнен. Сколько бы раз я ни ходил по заданию в тыл врага,я всегда решал для себя,что должен вести себя так,чтобы после моей гибели родные и товарищи вспоминали мое имя не краснея, чтобы партия была твердо уверена, что я сделал все, что от меня требовалось, или, по крайней мере все,что я мог. А пока я еще не сделал ничего. Ровным счетом ничего.
«Тик-так… тик-так… тик-так…»- монотонно выстукивал маятник, отсчитывая секунды и минуты. Стук часов был единственным звуком в окружавшей меня тишине. Я вслушивался в него, старался забыться, не думать о том, что уже случилось и что еще случится, и опять почему-то на ум мне пришел отобранный вчера утром перочинный нож.Нелепо, но факт. Мне как-то говорил подполковник Фирсанов,что люди,которые особенно часто сталкиваются с опасностью,способны сильно привязываться к мелким вещам. Я не придал тогда никакого значения этому замечанию, а сейчас вспомнил и поймал себя на том, что и сам страдаю этой странной болезнью…
Прошел час, другой, третий… Я лежал с открытыми глазами, ощущая все возрастающую боль в затылке.Мысленно я несколько раз умирал и несколько раз вновь возрождался к жизни. Я понимал, что меня стерегут, что я в западне.
Но вот послышались шаги. Они приближались. Я закрыл глаза и, призвав на помощь всю силу воли, стал легонько похрапывать. Кто-то остановился у дверей моей комнаты.Остановился и,наверное,прислушивается.Пауза затянулась. Наконец в дверь осторожно постучали. Я не шелохнулся и сильнее захрапел. Стук повторился настойчивее. Я не отозвался. Но вот дверь открылась, кто-то вошел в комнату. Щелкнул выключатель, и загорелся свет. Он ударил в глаза сквозь смеженные веки. Я продолжал лежать.
Вошедший легонько коснулся моего плеча, а когда я и на это не реагировал, резко толкнул меня. Тогда я быстро вскочил, сбросил с себя легкое одеяло, сел,свесив ноги, зажмурил глаза и с непонимающим видом уставился на вошедшего.
Это был обер-лейтенант Эрих Шнабель. Он внимательно смотрел на меня, и теперь в его темных глазах я не подметил и намека на усмешку.
Эрих Шнабель жестами и знаками предложил мне одеться и следовать за ним. Сейчас все решится. Неужели конец?…
Но почему он один? Вешать человека не так-то просто! Хотя там, на месте, наверняка будут люди…
И почему-то именно в этот момент ко мне пришло то спокойствие,в котором я так нуждался и которое не раз выручало меня в трудную минуту. Конечно, я попытаюсь… Попытаюсь в последнюю минуту. Вешать меня будут, наверное, в лесу.И как только мне станут вязать руки,я решусь. Другого выхода нет. Даже если вдогонку мне пошлют пулю, и то лучше.
Писатель, человек высокого мужества Георгий Михайлович Брянский, посвятил свою повесть соратникам-чекистам.Книга написана в форме дневника Андрея Трапезникова и записок Дмитрия Брагина – двух друзей, более десятилетия бок о бок проработавших в органах госбезопасности.Первая часть охватывает события с декабря 1933 по февраль 1940 года. Здесь показана борьба наших чекистов против немецких резидентур накануне нападения фашистской Германии на СССР.Во второй части описывается опаснейшая работа наших разведчиков на временно оккупированной гитлеровцами территории, отважная борьба советских патриотов с фашистами.
На руднике, затерянном в далекой якутской тайге, происходит загадочное убийство. Слишком не похоже оно на обычные уголовные преступления. И чекисты устремляются в погоню за агентами иностранных спецслужб — врагами опытными, умело путающими следы, не останавливающимися ни перед чем…
Военно-приключенческая повесть Г. M Брянцева посвящена деятельности советских чекистов в довоенное время.
Новая военно-приключенческая повесть Георгия Брянцева "Голубой пакет" переносит читателя в героические дни Великой Отечественной войны, в небольшой русский городок Горелов, временно захваченный гитлеровскими оккупантами. Горсточка патриотов-подпольщиков ведет с захватчиками неравную, мужественную борьбу и овладевает важным документом, представляющим большую ценность для советского военного командования. За этим документом прибывает молодая разведчица-парашютистка Юля Туманова, но попадает в руки гестаповцев.Напряженные, полные неожиданностей события развертываются в городке.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Один из самых популярных авторов военно-приключенческого жанра Г.М. Брянцев (1904-1960) — участник Великой Отечественной войны, военный разведчик, не раз ходивший за линию фронта и сражавшийся бок о бок с народными мстителями против немецко-фашистских захватчиков.Роман «По ту сторону фронта» посвящен всем безвестным героям, сложившим головы за свободу Отчизны в глубоком тылу врага.
Алексей Николаевич Леонтьев родился в 1927 году в Москве. В годы войны работал в совхозе, учился в авиационном техникуме, затем в авиационном институте. В 1947 году поступил на сценарный факультет ВГИК'а. По окончании института работает сценаристом в кино, на радио и телевидении. По сценариям А. Леонтьева поставлены художественные фильмы «Бессмертная песня» (1958 г.), «Дорога уходит вдаль» (1960 г.) и «713-й просит посадку» (1962 г.). В основе повести «Белая земля» лежат подлинные события, произошедшие в Арктике во время второй мировой войны. Художник Н.
Эта повесть результат литературной обработки дневников бывших военнопленных А. А. Нуринова и Ульяновского переживших «Ад и Израиль» польских лагерей для военнопленных времен гражданской войны.
Владимир Борисович Карпов (1912–1977) — известный белорусский писатель. Его романы «Немиги кровавые берега», «За годом год», «Весенние ливни», «Сотая молодость» хорошо известны советским читателям, неоднократно издавались на родном языке, на русском и других языках народов СССР, а также в странах народной демократии. Главные темы писателя — борьба белорусских подпольщиков и партизан с гитлеровскими захватчиками и восстановление почти полностью разрушенного фашистами Минска. Белорусским подпольщикам и партизанам посвящена и последняя книга писателя «Признание в ненависти и любви». Рассказывая о судьбах партизан и подпольщиков, вместе с которыми он сражался в годы Великой Отечественной войны, автор показывает их беспримерные подвиги в борьбе за свободу и счастье народа, показывает, как мужали, духовно крепли они в годы тяжелых испытаний.
Рассказ о молодых бойцах, не участвовавших в сражениях, второй рассказ о молодом немце, находившимся в плену, третий рассказ о жителях деревни, помогавших провизией солдатам.
До сих пор всё, что русский читатель знал о трагедии тысяч эльзасцев, насильственно призванных в немецкую армию во время Второй мировой войны, — это статья Ильи Эренбурга «Голос Эльзаса», опубликованная в «Правде» 10 июня 1943 года. Именно после этой статьи судьба французских военнопленных изменилась в лучшую сторону, а некоторой части из них удалось оказаться во французской Африке, в ряду сражавшихся там с немцами войск генерала де Голля. Но до того — мучительная служба в ненавистном вермахте, отчаянные попытки дезертировать и сдаться в советский плен, долгие месяцы пребывания в лагере под Тамбовом.
Ященко Николай Тихонович (1906-1987) - известный забайкальский писатель, талантливый прозаик и публицист. Он родился на станции Хилок в семье рабочего-железнодорожника. В марте 1922 г. вступил в комсомол, работал разносчиком газет, пионерским вожатым, культпропагандистом, секретарем ячейки РКСМ. В 1925 г. он - секретарь губернской детской газеты “Внучата Ильича". Затем трудился в ряде газет Забайкалья и Восточной Сибири. В 1933-1942 годах работал в газете забайкальских железнодорожников “Отпор", где показал себя способным фельетонистом, оперативно откликающимся на злобу дня, высмеивающим косность, бюрократизм, все то, что мешало социалистическому строительству.