Конец Мадамин-бека (Записки о гражданской войне) - [56]
БЛУЖДАЮЩИЕ КОСТРЫ
— Русские убили Мадамина!
— Русские нарушили мир!
Стоустая молва потекла по Фергане и в ту же ночь докатилась до нас. Неведомо, кто принес ее. Во тьме трудно разглядеть лица, слышен лишь зловещий шепот. Мы в Намангане еще не знали, что произошло с беком и Сергеем Суховым, поэтому слухи поразили нас. Штабу бригады было известно одно: Мадамин и Сухов со взводом охраны выехали в Гарбуа и не вернулись. И еще — что разведка не нашла их следов. Но почему, каким образом гибель бека связывается с действиями наших войск? Неужели он снова вернулся к басмачам и убит во время боя? Где Сухов? Десятки вопросов возникали, и ни на один нельзя было ответить. И еще новость: басмаческие отряды, перешедшие на нашу сторону вместе с беком, подняли мятеж. Сегодня ночью многие сотни снялись и ушли в неизвестном направлении. Поднял зеленое знамя Аман-палван. Вокруг Намангана снова образовалась вражеская зона.
Горит керосиновая лампа. Желтоватый свет падает на большой стол, на котором лежит старая карта. Старая настолько, что проглядывают лысинки, краска поистерлась, да и сама бумага махрится. Кое-где совсем дыры, и Скуба — начальник штаба бригады — прежде; чем разыскать нужный пункт, старательно расправляет ладонью и пальцами лохмотья. Он умудряется все же устанавливать почти исчезнувшие названия и твердо называет их.
Несколько штабного вида, тучный, уже пожилой, в золотых очках, с аккуратно подстриженной бородкой, наш начштаба напоминал солидного учителя гимназии. Несмотря на «мирную» внешность, он обладал незаурядной храбростью и умел сохранять спокойствие в самых рискованных положениях. Добродушный и учтивый, любивший пошутить, он снискал к себе любовь и большое доверие всей кавбригады.
Усталые, мы сидели и ждали, когда Владимир Александрович разберется С картой.
Кужело вышагивает просторную комнату взад и вперед, о чем-то думает. Впрочем, можно легко догадаться о мыслях комбрига. Последние донесения тревожат всех и прежде всего Эрнеста Францевича.
Уже полночь. В номерах бывшей гостиницы «Россия» тишина. За стеной мерно стучит сапогами часовой. Во дворе, дожидаясь нас, хрустят сеном лошади. В открытые окна все слышно, даже шелест деревьев, одетых ранней листвой.
Наконец Скуба поднимает голову.
— К Пишкарану можно подойти с двух сторон, но на близком расстоянии укрытий нет. Нас сразу заметят, и Аман-палван снимется.
Почему зашел разговор об Аман-палване? Штаб фронта в Скобелеве, учитывая сложившуюся обстановку и возможность новой вспышки басмаческого движения, дал приказ ликвидировать банду Амана — наиболее крупную и опасную в уезде. Аман-палван уже примкнул к Курширмату и пытается соединиться с ним. Из Скобелева требуют начать операцию сегодня же. Но… прежде надо было попытаться вернуть Аман-палвана под наше знамя. Так рекомендовал, вернее настаивал, штаб фронта.
— Задача, товарищи, сложная, — сказал нам Кужело. — Еще раз предоставим басмачам право покончить все миром, без кровопролития.
Многим из нас предложение штаба показалось довольно рискованным. Аман-палван не из тех курбашей, что способны порвать со старым. Слишком враждебно он настроен к Советской власти. К тому же родственная близость его с местными баями, да и собственные богатства помешают ему принять — новый строй.
— Видите ли, — попытался объяснить точку зрения штаба Кужело, — Аман-палван — жертва обмана. Курширмат распространяет среди басмачей ложные слухи, будто Мадамин-бека вероломно убили большевики. Клевета смутила многих, в том числе и Аман-палвана. И если ему рассказать правду, он может вернуться к нам. Под его командой крупные силы, это надо учитывать.
— Ну, а если?.. — задал кто-то вопрос.
— Тогда выполним второй пункт приказа. В общем, все решится этой ночью или утром.
Часы на стене мирно тикают, отбивая секунды, минуты… Тишину, вдруг прерывает стук копыт. К штабу скачут несколько всадников. Мы сразу догадываемся — эго торопится вызванный в Наманган Фарынский. На него возлагает Скобелев миссию переговоров с Аман-палваном.
По топоту коней мы следим за движением верховых до самой гостиницы. Вот цокот стал реже, но звонче, все перемешалось и наконец затихло. Через какое-то мгновенье дверь распахивается и вбегает возбужденный Фарынский.
Он в гимнастерке, плохо заправленной и не застегнутой на все пуговицы, фуражка чуть сбилась набок. Глаза воспалены — должно быть, вызов поднял его прямо с постели.
— Прибыл по вашему распоряжению! — произносит привычной скороговоркой Фарынский и оглядывает нас тревожным, непонимающим взглядом.
Кужело кивает и жестом предлагает Фарынскому сесть. Но тот, не то удивленный, не то напуганный, отказывается и продолжает стоять, нервно теребя ворот гимнастерки.
— Иван Фомич, — мягко обращается к нему комбриг. — У нас к вам дело…
Фарынский несколько успокаивается, но тревога все еще мечется в его глазах. Он кажется совсем щуплым, даже хилым, не верится, что этот человек командовал «волчьей сотней». Да и держится он как-то странно, будто стесняется и даже побаивается Кужело.
— Если разрешите, я закурю, — неожиданно произносит он.
Эрнест Францевич не терпел, когда во время делового разговора курили, тем более в присутствии командира, но на этот раз даже одобрил собеседника.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Аннотация от автораЭто только кажется, что на работе мы одни, а дома совершенно другие. То, чем мы занимаемся целыми днями — меняет нас кардинально, и самое страшное — незаметно.Работа в «желтой» прессе — не исключение. Сначала ты привыкаешь к цинизму и пошлости, потом они начинают выгрызать душу и мозг. И сколько бы ты не оправдывал себя тем что это бизнес, и ты просто зарабатываешь деньги, — все вранье и обман. Только чтобы понять это — тоже нужны и время, и мужество.Моя книжка — об этом. Пять лет руководить самой скандальной в стране газетой было интересно, но и страшно: на моих глазах некоторые коллеги превращались в неопознанных зверушек, и даже монстров, но большинство не выдерживали — уходили.
Эта книга воссоздает образ великого патриота России, выдающегося полководца, политика и общественного деятеля Михаила Дмитриевича Скобелева. На основе многолетнего изучения документов, исторической литературы автор выстраивает свою оригинальную концепцию личности легендарного «белого генерала».Научно достоверная по информации и в то же время лишенная «ученой» сухости изложения, книга В.Масальского станет прекрасным подарком всем, кто хочет знать историю своего Отечества.
В книге рассказывается о героических боевых делах матросов, старшин и офицеров экипажей советских подводных лодок, их дерзком, решительном и искусном использовании торпедного и минного оружия против немецко-фашистских кораблей и судов на Севере, Балтийском и Черном морях в годы Великой Отечественной войны. Сборник составляют фрагменты из книг выдающихся советских подводников — командиров подводных лодок Героев Советского Союза Грешилова М. В., Иосселиани Я. К., Старикова В. Г., Травкина И. В., Фисановича И.
Встретив незнакомый термин или желая детально разобраться в сути дела, обращайтесь за разъяснениями в сетевую энциклопедию токарного дела.Б.Ф. Данилов, «Рабочие умельцы»Б.Ф. Данилов, «Алмазы и люди».
Уильям Берроуз — каким он был и каким себя видел. Король и классик англоязычной альтернативной прозы — о себе, своем творчестве и своей жизни. Что вдохновляло его? Секс, политика, вечная «тень смерти», нависшая над каждым из нас? Или… что-то еще? Какие «мифы о Берроузе» правдивы, какие есть выдумка журналистов, а какие создатель сюрреалистической мифологии XX века сложил о себе сам? И… зачем? Перед вами — книга, в которой на эти и многие другие вопросы отвечает сам Уильям Берроуз — человек, который был способен рассказать о себе много большее, чем его кто-нибудь смел спросить.