Конец Квантунской армии - [13]

В полосе нашего наступления местность делилась на три резко отличающихся друг от друга района.

На правом крыле на глубину до 300 километров вдоль Калганского тракта раскинулось до Чжанбэя степное плоскогорье. К востоку от тракта оно слегка всхолмлено, а кое-где его пересекают скалистые высоты и обширные участки труднопроходимых, раскаленных на солнце сыпучих песков. Но в целом местность здесь вполне доступна для движения войск.

К югу и юго-востоку от горько-соленых озер Арчаган-Нура и Далай-Нура протянулась труднопреодолимая пустыня Гоби.

А дальше войскам предстояло преодолеть еще большие трудности. На линии городов Чжанбэй — Долоннор полосу наступления пересекали горный хребет Иншань, предгорья Большого Хингана, а затем сам хребет и отроги Большого Хингана. Движение в горах, вне дорог, абсолютно исключалось. А имевшиеся здесь тропы не годились для прохождения техники, особенно танков. Местами они настолько узки, что с трудом могли разойтись встречные путники. Пересекаемые бурными горными реками, эти тропы в период сезонных ливневых дождей становились совершенно непреодолимыми. В довершение, Калганское направление прикрывали долговременные железобетонные укрепления, воздвигнутые японцами накануне войны вдоль Великой китайской стены.

Своеобразные условия местности выдвигали перед войсками ряд специфических трудностей. При наступлении по пустыне, например, крайне усложнялись маскировка и противовоздушная оборона. Требовались особые меры сохранения оружия, боевой техники, двигателей от воздействия песчаной пыли. Так на каждом шагу приходилось находить решение многих, порой неожиданно возникавших вопросов.

Во время подготовки к операции накопилось также много важных вопросов хозяйственного и партийно-политического характера, которые необходимо было решить в штабе фронта. С этой целью Юмжагийн Цеденбал выехал в Матат-Сомон, куда накануне передислоцировался штаб Забайкальского фронта. Вернувшись, он рассказал много интересного.

Путь его пролегал через город Чойбалсан. Проезжая мимо городского вокзала, Цеденбал увидел внушительную картину фронтовой базы. Вся привокзальная площадь и окружающая местность были, казалось, до предела забиты боевой техникой, танками, орудиями, боеприпасами, инженерным имуществом. Под разгрузкой стояли многочисленные эшелоны с военным имуществом, подходили новые составы. На расположенный недалеко полевой аэродром один за другим садились с военным грузом транспортные самолеты.

— Все это произвело на меня и моих спутников глубокое впечатление, вызвало чувство гордости за нашего героического друга — великий советский народ, — сказал мне позже товарищ Цеденбал.

В городе Чойбалсане Цеденбал заехал в штаб тыла. Заместитель командующего войсками фронта генерал-полковник В. И. Вострухов встретил его как старого друга. Внимательно выслушал рассказ о состоянии и нуждах войск Конномеханизированной группы, просьбу о выделении дополнительного количества боеприпасов, горюче-смазочных материалов и тут же распорядился немедленно отгрузить по нашей заявке на армейские базы в Дариганге все необходимое.

В штаб фронта генерал Цеденбал прибыл 7 августа. Маршал Советского Союза Р. Я. Малиновский и генерал армии М. В. Захаров находились в это время в Тамцаг-Булакском выступе. В Матат-Сомоне его встретил начальник политического управления фронта генерал-лейтенант К. А. Зыков. Оказалось, что с Цеденбалом они старые знакомые, впервые встретились на Западном фронте еще весной 1943 года. Тогда делегация монгольского народа, которую возглавлял Генеральный секретарь ЦК Монгольской народно-революционной партии Юмжагийн Цеденбал, побывала в войсках 61-й, а затем 20-й армий. 61-й армией командовал генерал-лейтенант П. А. Белов. Начальником политотдела был полковник Зыков, который не раз встречался с монгольской делегацией и сопровождал ее при посещении ряда частей и соединений армии.

— Рано утром следующего дня, — сказал Цеденбал, заканчивая свой рассказ, — из Тамцаг-Булакского выступа приехал член Военного совета фронта генерал-лейтенант Тевченков. Мы побеседовали и посоветовались с ним. Он передал вам от себя и от маршала Малиновского и генерала армии Захарова привет и пожелания боевых успехов.

Во время этой поездки товарищ Цеденбал решил многие очень важные для Конно-механизированной группы вопросы партийно-политического, материально-технического и боевого обеспечения предстоящей операции.

Мы договорились с товарищем Цеденбалом, что проведем во всех частях и соединениях группы митинги, посвященные началу боевых действий.

Прежде чем приступить к планированию операции, всегда следует всесторонне изучить противника.

Квантунская армия Японии, войска императора Маньчжоу-Го Пу-И и армия князя Дэвана имели различную организацию, техническую оснащенность, уровень боевой готовности и боеспособности, тактику боевых действий. Это были не союзники, а скорее, сообщники по грабежу китайского и монгольского народов.

Для осуществления планов завоевания «мирового пространства» японским империалистам удалось создать к тому времени хорошо обученную многочисленную армию. К началу второй мировой войны под ружьем в стране находилось 4500 тысяч человек, до 5500 тысяч составляли резервисты.