Конец игры - [7]

Р.С. ввела код доступа в секретный канал связи, пользующийся теневой сетью или «киберэфиром»..

– Нимрод, вызывает Кетер. Мне надо забрать одного человека. Срочно.

8.

Штаб атамана Пестуна находился в здании бывшей физико-математической школы, над входом в которую висел и радовал гостей плакат: «АЭС. Светлый атом – в каждый дом.» У въезда на бывшую школьную территорию имелся КПП – куча мешков с песком и пара шуцманов с автоматами. Еще один боец дежурил на крыше здания в пулеметном гнезде c M240G на треножном станке. Выше его только развевался флаг пестуновцев – черный, посредине две рунические «молнии» ядовито-оранжевого цвета.

Когда стемнело, к КПП подъехал дорогой Dartz Kombat Gold. Его массивный бампер замер чуть ли не в сантиметре от шлагбаума. Оттуда вышел человек – весь в белом, сапоги с загнутыми носами, широкополая шляпа, крепкая спина и прямая осанка, пышные седые усы, настоящий идальго.

Один из шуцманов подошел, выставив ствол, к прибывшему человеку, другой пялился на визитера через прицел из-за мешков с песком.

– Ти хто?

– По-русски говоришь? – спросил человек с легким акцентом.

– А то как же, конечно. Собачу мову знаю, иначе как москаляку допрашивать.

– Сообщи атаману, Нимрод приехал, денег привез. Надо срочно пообщаться.

– Про деньги обязательно скажу, – шуцман окликнул того, кто окопался за мешками. – Эй, Грицко, срочно оповести батьку по «вай-фай», что какой-то Нимрод с деньгами припёрся.

Уже через минуту второй шуцман поднял шлагбаум и даже попробовал отдать честь.

– Пожалуйста, проезжайте, дорогий гість, ласкаво просимо. Михайло Опанасович ждет вас у второго корпуса.

А еще через десять минут человек, называвший себя Нимродом, и атаман Пестун сидели за одним богатым столом.

– Да, да, знаю, не пьешь ты, гость дорогой, наши напитки, но вот икорка – от днепровских осетров. Смажь уста, – увещевал атаман, толстыми брылями и сальником на загривке напоминающий многих таких же местных «авторитетов».

Нимрод зацепил ложкой икру, отправил немного в рот, показывая, что из вежливости. Но не удержался, поморщился.

– Так какие ты мне деньги привёз, уважаемый? – с живым интересом спросил атаман.

– Да пошутил, иначе бы к тебе и не пустили. Всё наоборот. Михайло Опанасович, сколько ты мне должен, еще помнишь?

Дотоле вольготно сидящему Пестуну словно пружину пониже спины засунули. Он стал покачиваться и ерзать ягодицами.

– Ну, должен, должен. Деньги ж пошли на благое дело, зенитные ракеты, для защиты от летучего кацапа покупали.

– Хорошо, тогда ты мне, Михайло Опанасович, ничего больше не должен, – уголок рта у Нимрода заполз на левую щеку, демонстрируя дружескую улыбку.

– Прямо так? – с надеждой спросил атаман и хлопнул рюмку.

– Прямо. Но при условии, что ты отдашь мне одного человека. Полудохлого москаля вместе с его грузом.

– Какого-такого москаля? – спросил атаман, а его близко посаженные глазки так и залучились от хитрости.

– Которого подстрелил снайпер на заводе стройматериалов.

– Не, помилуй, пан Нимрод. Этот человек уже обещан. «Вепрям» я его должен отдать. По чесноку. А если бы не был должен, то давно бы кишки этого лиходiя москальского на ветках висели – столько у меня бойцов положил. Теперь надо новых набирать, более умных, а где таких взять?

– Ты видно, Михайло Опанасович, считаешь твой долг мне совершенно несущественным. Я, что, похож на несерьезного человека?

– Да не могу я, Нимрод. «Вепри» тогда мне башку оторвут.

– А что кто-то другой оторвет тебя, так сказать, башку, ты не боишься?

– Угрожаешь мне, гость дорогой? Невежливо, – атаман полуотвернулся и нарочито стал смотреть в окно; там виднелось здоровенное оранжевое облако; где-то горел химический завод.

– Просто констатирую, что ты не должен уважать «вепрей» больше, чем меня. Ты им ничего не должен, в отличие от меня…

Атаман снова обернулся к гостю и даже отправил в рот вареник.

– Ладно, Нимрод, я подумаю. Им и в самом деле ничего не должен, привыкли у меня на закорках ездить, – ноздри у Пестуна надулись, показывая недовольство. – Может быть, да. Вывози только сам этого перца.

– Груз я тоже заберу.

Пестун утверждающе махнул рукой и запил согласие горилкой.

– А хрен с ним, бери и груз, где-то он должен у ребят валяться.

– У ребят? Как игрушка? А если эта игрушка токсична по самое никуда? Ты бы им лучше плюшевых медвежат выдал.

Атаман засмеялся, тряся волосатыми щеками и показывая, что гость явно недопонимает ситуацию.

– Медвежата будут им о москалях напоминать. Да ничего моих хлопцев не возьмет, с пяти лет горилку гонят и хлещут; закаленные как бесы, эрекции, понимаешь, на бабский батальон хватит… Слушай, Нимрод дорогой, а ты мне сможешь подогнать такую тачку, как у тебя, со скидкой некоторой?

Глаза Пестуна мечтательно поднялись вверх, словно там он уже наблюдал воочию свою мечту.

– Такую, как у меня, не смогу, Михайло Опанасович. Не неплохую сумею; «джип рэнглер» к примеру. Неделя понадобится, чтоб из Румынии перегнать. Для тебя, уважаемый, дисконт двадцать пять процентов.

– Ладно, по рукам.

Атаман бодро протянул свою внушительную руку с пальцами-сосисками.

– Только ты не буквально, Михайло Опанасович, а то у тебя руки жирные.