Концессия - [33]

— Вот и вы, сеньор Генри! — встретил меня довольной улыбкой бригадир. — Давайте поторопимся, конвойщики уже за забором, буквально рвут и мечут!

— По поводу? — удивился я.

— Поздний выезд не к добру, можем не успеть сегодня вернуться.

— А это плохо?

— Да уж ничего хорошего… если честно, нет никакого желания ночевать в Северном, сеньор Генри.

— А есть надежда управиться до темноты?

— Вполне, сеньор Генри. Если разрывов не более трёх, то часа за четыре реально линию подлатать. А на обратном пути уже не нужно будет останавливаться, так что часа за два с половиной вернёмся. Рабочий день уже закончится, но хотя бы спать будем дома.

Ого! Это какие же бытовые условия должны быть на разрезе, если Хесус о душе и койке в общаге заранее тоскует? Хотя он семейный, у него не просто отдельный жилой бокс с удобствами, а ещё и двухкомнатный по выслуге лет. Семейство, опять же…

— Ладно, тогда по коням, сеньор Хесус.

— Чего это он?! — громким шёпотом поинтересовался Серхио у напарника, причём на интере, чтобы я понял. — Каким ещё коням? Это кто такие?

— Образное выражение, забей, — отмахнулся Люпе. — Лезь, давай!

Серхио принялся с трудом протискиваться в заднюю дверцу, я же тем временем вполголоса поинтересовался у бригадира:

— Точно всё в порядке, сеньор Хесус? Вы ничего от меня не скрываете?

— Да не, нормально всё…

— Разве что?..

— … аккумулятор слабоват, как бы не пришлось от аварийки запитываться.

— А когда плановая замена?

— С учётом простоев… ещё через полторы недели, сеньор Генри. Ладно, будем надеяться, что обойдётся без эксцессов. Прошу!

Вот так я и оказался в переднем пассажирском кресле, жёстком и неудобном, и первые минут десять даже получал некое извращённое удовольствие и от самой поездки, и от наблюдения за мастером своего дела, каковым, без сомнения, являлся бригадир Хесус. Рулил он ловко, дистанцию с головным броневиком выдерживал идеальную, и даже что-то весёлое насвистывал себе под нос. А потом мы выехали за городскую черту, и дорога с покрытием превратилась в пусть и хорошо укатанную, но всё же грунтовку, изобиловавшую рытвинами и ухабами. Броневикам с их здоровенными твилами подобные неровности рельефа оказались нипочём, а вот нам пришлось солоно — темп эсбэшники задали такой, что наши седалищные нервы моментально прочувствовали всё несовершенство ходовой части трака. Причём что удивительно, когда подъехали к первому чек-пойнту и съехали с дороги на целину, стало гораздо легче. Видимо, по той простой причине, что скорость резко сбросили.

Самое интересное, что меня трясло от адреналина. Казалось бы, ничего не предвещало. Дорога и дорога, кого тут опасаться? Разве что диких животных. Но у нас для этого охрана есть, вооружённая до зубов — вон, как грозно башенки поворачиваются! А стволы в них такие, что с одного попадания должны какого-нибудь тирранозавра навылет шить. Или разносить в куски, если это что-то типа плазмеров. Но вот поди ж ты! Видимо, что-то такое у меня на роже отразилось, потому что Хесус покосился на меня с сомнением. Но удерживать в салоне не стал — проверка чек-пойнта моя обязанность. У меня и приборчик соответствующий имеется.

Признаться, настолько примитивной работой я ещё никогда не занимался. Всего-то и нужно было подойти к пластиковому цилиндру, наполовину вкопанному в почву, парой нехитрых манипуляций вскрыть защитный лючок, да подцепить смарт к линии через специальный переходник. Диагностическая утилита активировалась автоматически, секунд где-то пять тестировала пакеты данных, а потом выдавала вердикт: порыв до чек-пойнта, или дальше. В нашем конкретном случае он оказался дальше, о чём я и сообщил бригадиру Хесусу и командиру эсбэшников, Мёрдоку. Судя по их разочарованным вздохам и кислым рожам, они до сих пор надеялись легко отделаться. Зато я внезапно успокоился — видимо, тоже подсознательно смирился с длительной тряской по кочкарнику и скукой пути. Да-да, даже для меня дело предельно скучное, что уж говорить о старожилах, которые местную саванну излазали вдоль и поперёк? Если бы хоть какое-то разнообразие было, но тут лишь грунтовка, серо-голубая высь без малейших признаков облаков, да колышущееся зелёное море травостоя по сторонам… отрог ещё горный виднеется, но почти у горизонта, и сильно размытый.

А неплохо идём, строго по графику: пять минут остановка, от десяти до пятнадцати минут до очередного чек-пойнта. Можно, конечно, и ускориться, но нам тогда сильно хуже придётся, а эсбэшники не смогут столь же эффективно контролировать окрестности — система стабилизации у башенных скорострельных пушек отсутствовала как класс. А что это именно пушки, мне Хесус пояснил. Прототип — легендарная 2А42 Грязева и Шипунова. Калибр тридцать миллиметров, скорострельность — пять сотен выстрелов в минуту. Хочешь, осколочными, хочешь — бронебойными. Фугасных не предусмотрено. Но против здешней крупногабаритной живности бронебойные в самый раз. И не только против живности, да. Впрочем, на этот счёт распространяться бригадир не стал, отделался невнятным мычанием, дескать, сам увидишь, хотя не дай бог. И сосредоточился на управлении, дав тем самым понять, что и так уже лишнего сболтнул.