Концептология - [3]
Кант создал научную теорию познания, сосредоточившись на мышлении, что обратным образом привело к выделению сознанием вещи; вещь стала философской проблемой, раньше на нее не обращали внимания, поскольку исходили из неё в своих суждениях. По закону контраста (идея — предмет) возникла мысль о вещи в себе (an sich), непознаваемой и таинственной. Постижение «вещи в себе» и стало задачей философии на следующие два века.
Мы говорим о перспективе, но реально нет никакой перспективы — всё двумерно, как на детском рисунке или в мазне абстракционистов. Пространства также нет — есть конкретное место, да и видим мы мир перевернутым. Времени тоже нет — есть только настоящее, и русский язык доказывает это, сводя систему времен к прошлому состоянию (результату завершенных действий) и модальности будущего (хочу пойти, стану работать, буду делать и т. д.); категории вида и времени разведены в сознании. Цвета нет также, и человечество исторически совершенствовало цветовосприятие на черно-белом фоне (все цвета — отсутствие цветов). Летописи отражают этот процесс: в XII в. радуга трехцветная, в XV в. уже пятицветная, фиолетовый мы осознали только в XVIII в. с подачи западных языков. Японцы различают более двухсот оттенков цвета — дальневосточный воздух создает вибрацию цветовых оттенков в зависимости от времени дня. Художники видят цвет не так, как обыватели, в сознании обобщающие оттенки собирательно родовым словом, подобно тому, как в древности красный цвет обозначался как красивый (исконное значение слова красный). Именно язык подтверждает, что многие народы просто «не видят» те или иные цвета, и потому нет слов, их обозначающих. В чем же дело? Дело в мозге. Мозг совершенствовал и углублялся в новую реальность, создавая новый мир мысли, выстроившей прямую перспективу, поставившей мир на ноги, разделившей пространство и время на составные части, и расцветивший мир красками.
Одновременно с тем изменялось и представление о внешнем знаке помысленного. Разум оформлялся именем, смысл — знаменем, и только значение — знаком.
Имя понималось как именование (человека) или название (предмета) — это нечто возлагаемое, и «дать имя» — значит познать (см. текст Библии) (Этим занимается сегодня средняя школа). Знамя — термин конца XIV в., сначала в значении пятна, метки (1389), потом воинского стяга (1552) и позже всего как отвлеченного знака. Термин знак отмечен с 1628 г. (этимологи восстанавливают слово знакъ как общеславянское в значении ‘знакомый’), т. е. раньше, чем значение. И в этом отношении мысль все больше приближается к сути дела. То, что прежде возлагалось со стороны, становится смыслом устойчивого знания — знаком значения. Все выделенные курсивом слова восходят к одному корню *gn- (как и жена, и ген) — Нечто, порождающее новое — зерно первосмысла содержалось уже в древнем корне и последовательными толчками мысли выбрасывало из себя всё новые идеи-термины, дойдя в конце концов до нашего — концепта (от латинского conceptum ‘зерно’).
Задание:
Тренировка вербальной интуиции: с какими эмоциями вы свяжете междометия ах, ох, их, эх, ух — ха, хо, хи, хе и фу (как замену ху)? Каков общий принцип различения двух этих рядов? По каким признакам эти междометия в вашей трактовке носят «русский характер» (ср.: «хо-хо-хо! — сказал Пнин по-русски». Набоков).
Введение в оборот градуальных триад привело к переосмыслению сущности взаимных отношений. На место противоречий, вражды и расколов пришла доктрина, взывающая к совместному действию: syn-ergeia ‘содействие’. «Синергизм означает совместное функционирование органов и систем» — определяет суть учения математик Р. Г. Баранцев. В узком смысле синергетика есть неравновесная термодинамика как часть теоретической физики.
Это понятие продолжает развитие смысла, заложенного в понятиях «совесть» (совместная ответственность — «ведает, что творит») и «сознание» (совместное знание). При этом и совесть, и сознание (поздняя калька с латинского conscientia) одинаково восходят к греч. syneidos, тем самым отражая противопоставление того, что знают, тому, о чем ведают. Знать можно умом, ведают — сердцем (духом). Типично русское противопоставление головы сердцу, вещного — вечному.
Диалектические триады являются минимальной единицей синергетики, представленной на языковом уровне семиодинамикой.
В своей книге «Синергетика в современном естествознании» Р. Г. Баранцев обобщил основные свойства синергии как целостного знания в условиях совместных действий всех компонентов целого, и прежде всего — совместного действия рациональных, интуитивных и эмоциональных свойств человеческой личности.
Общие принципы синергии удивительным образом накладываются на основные свойства русской ментальности, как они описаны в книге В. В. Колесова «Русская ментальность в языке и в тексте». Представим некоторые в их последовательности.
Синергия не разделяет, а объединяет, в познании идет от целого к частям (от рода к видам), анализ заменяет синтезом и, как целостное, создает смысл целого; триады представляют собой устойчивые парадигмы, включающие в себя центр как нулевую точку отсчета; именно центр обеспечивает целостность триады, одновременно не осознаваясь как заглубленный в подсознание компонент триады. По этой причине русская ментальность сторонится
В книге рассказано об истории русского языка: о судьбах отдельных слов и выражений, о развитии системы частей речи, синтаксической структуры предложения, звукового строя.
В четырех разделах книги (Язык – Ментальность – Культура – Ситуация) автор делится своими впечатлениями о нынешнем состоянии всех трех составляющих цивилизационного пространства, в границах которого протекает жизнь россиянина. На многих примерах показано направление в развитии литературного языка, традиционной русской духовности и русской культуры, которые пока еще не поддаются воздействию со стороны чужеродных влияний, несмотря на горячее желание многих разрушить и обесценить их. Книга предназначена для широкого круга читателей, которых волнует судьба родного слова.
Учебное пособие разработано по курсу «Спецсеминар» и спецкурсам «Когнитивная лингвистика», «лингвокультурология», «Концептуальные исследования». В теоретической части рассматриваются проблемы концептуальных исследований в современной лингвистике. Кроме того, издание содержит вопросы для самопроверки, темы сообщений и рефератов, списки литературы.Для студентов филологических факультетов вузов, обучающихся по специальности 031001 и 031000.68 – «Филология», магистрантов, аспирантов, преподавателей.
Книга представляет собой фундаментальное исследование русской ментальности в категориях языка. В ней показаны глубинные изменения языка как выражения чувства, мысли и воли русского человека; исследованы различные аспекты русской ментальности (в заключительных главах — в сравнении с ментальностью английской, немецкой, французской и др.), основанные на основе русских классических текстов (в том числе философского содержания).В. В. Колесов — профессор, доктор филологических наук, четверть века проработавший заведующим кафедрой русского языка Санкт-Петербургского государственного университета, автор многих фундаментальных работ (среди последних пятитомник «Древняя Русь: наследие в слове»; «Философия русского слова», «Язык и ментальность» и другие).Выход книги приурочен к 2007 году, который объявлен Годом русского языка.
В четвертой книге серии «Древняя Русь» автор показывает последовательное мужание мысли в русском слове — в единстве чувства и воли. Становление древнерусской ментальности показано через основные категории знания и сознания в постоянном совершенствовании форм познания. Концы и начала, причины и цели, пространство и время, качество и количество и другие рассмотрены на обширном древнерусском материале с целью «изнутри» протекавших событий показать тот тяжкий путь, которым прошли наши предки к становлению современной ментальности в ее познавательных аспектах.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Постмодернизм отождествляют с современностью и пытаются с ним расстаться, благословляют его и проклинают. Но без постмодерна как состояния культуры невозможно представить себе ни одно явление современности. Александр Викторович Марков предлагает рассматривать постмодерн как школу критического мышления и одновременно как необходимый этап взаимодействия университетской учености и массовой культуры. В курсе лекций постмодернизм не сводится ни к идеологиям, ни к литературному стилю, но изучается как эпоха со своими открытиями и возможностями.
Книга антрополога Ольги Дренды посвящена исследованию визуальной повседневности эпохи польской «перестройки». Взяв за основу концепцию хонтологии (hauntology, от haunt – призрак и ontology – онтология), Ольга коллекционирует приметы ушедшего времени, от уличной моды до дизайна кассет из видеопроката, попутно очищая воспоминания своих респондентов как от ностальгического приукрашивания, так и от наслоений более позднего опыта, искажающих первоначальные образы. В основу книги легли интервью, записанные со свидетелями развала ПНР, а также богатый фотоархив, частично воспроизведенный в настоящем издании.
Мемуары русского художника, мастера городского пейзажа, участника творческого объединения «Мир искусства», художественного критика.
В книге рассказывается об интересных особенностях монументального декора на фасадах жилых и общественных зданий в Петербурге, Хельсинки и Риге. Автор привлекает широкий культурологический материал, позволяющий глубже окунуться в эпоху модерна. Издание предназначено как для специалистов-искусствоведов, так и для широкого круга читателей.
Средневековье — эпоха контрастов, противоречий и больших перемен. Но что думали и как чувствовали люди, жившие в те времена? Чем были для них любовь, нежность, сексуальность? Неужели наше отношение к интимной стороне жизни так уж отличается от средневекового? Книга «Любовь и секс в Средние века» дает нам возможность отправиться в путешествие по этому историческому периоду, полному поразительных крайностей. Картина, нарисованная немецким историком Александром Бальхаусом, позволяет взглянуть на личную жизнь европейцев 500-1500 гг.
В каждой эпохе среди правителей и простых людей всегда попадались провокаторы и подлецы – те, кто нарушал правила и показывал людям дурной пример. И, по мнению автора, именно их поведение дает ключ к пониманию того, как функционирует наше общество. Эта книга – блестящее и увлекательное исследование мира эпохи Тюдоров и Стюартов, в котором вы найдете ответы на самые неожиданные вопросы: Как подобрать идеальное оскорбление, чтобы создать проблемы себе и окружающим? Почему цитирование Шекспира может оказаться не только неуместным, но и совершенно неприемлемым? Как оттолкнуть от себя человека, просто показав ему изнанку своей шляпы? Какие способы издевательств над проповедником, солдатом или просто соседом окажутся самыми лучшими? Окунитесь в дерзкий мир Елизаветинской Англии!