Ездигерд покачал головой, не желая резко осаживать родителя.
— Подневольный труд не оправдывает себя. К рабам приставляют надсмотрщиков с плетьми. Живут они мало, а участвуют в битвах, прямо скажем, неохотно. То же самое относится к насильственному призыву крестьян. Что касается добровольцев, — тут принц повысил голос, — этого, на мой взгляд, мы обязаны всячески избегать. Полунезависимое состояние расхолаживает. В наемники часто идут личности из низших сословий, тем не менее, склонные к лидерству, и такие наиболее опасны. Наших противников, практикующих это, без конца сотрясают перевороты и бунты, разжигаемые новоявленной элитой. Воспитание собственных офицеров — аристократов, которых будут слушаться простые воины, представляется лучшим вариантом.
— Замечательно, Ездигерд! Ты учел все, — одобрил император. — Но… но… почему у нашего казначея пуст кубок и у дорогого Нефета? Исдра, Аспасия! Вы пренебрегаете нашими гостями. Вина им! — монарх брызнул из своей чаши на разомлевших у чана наложниц.
Одна из сонных девушек принялась наполнять чаши. Лишь принц, соблюдавший завет пророка Тарима не пить крепкие напитки, отрицательно мотнул головой и продолжил излагать свою точку зрения:
— Мы живем в эпоху, когда наука и торговые отношения стремительно развиваются. Видимо, они, а не армия, станут в скором времени показателем мощи или слабости государства. Наша держава расположена на перекрестке всех основных торговых путей. Таким образом, Аграпур можно считать центром мира. Империя разрастается, купеческие суда и караваны платят высокие подати, туранская культура усиливает свое влияние на другие страны. Но в полной ли мере мы используем то, чем одарили нас боги? — задал он риторический вопрос. — Напомню, что в нашей столице проживают выдающиеся умы современности, постигшие тайны мироздания, благодаря собранным здесь книгам. В нее стекаются мудрецы из самых дальних уголков света, не недооцененные на родине. Некоторые заглядывают в столицу проездом. Однако большинство остается тут навсегда из-за наилучших, чем где-либо, условий для проведения научных опытов. Аграпур является сосредоточением талантливых целителей, астрологов, алхимиков и, конечно, величайших магов. Мне многое о них известно. Я уверен, что им по силам решить любую задачу. Разум таких людей способен пробить стену невежества и предрассудков, открыв перед нами новые удивительные возможности.
— Ты намерен привлечь уличных философов к дискуссии о делах Империи? — хмыкнул Йилдиз, желающий ускорить поток пространственных изречений сына.
— Не исключено, что однажды эти мыслители смогут разобраться с проблемами успешнее меня… и даже тебя, дорогой отец, — спокойно ответил Ездигерд, будто не заметив язвительного отцовского тона, хотя от его взгляда Нефета Али бросило в дрожь. — Вдруг их методы, которые мы сейчас подвергаем сомнению, когда-нибудь спасут наше королевство от упадка? — Впрочем, мои планы не столь обширны. Я пока рассуждаю, как сберечь средства, выделяемые на гребцов. Для начала попросим Ниншуба поделиться соображениями.
— Ваше Высочество имеет ввиду движение кораблей без использования весел? Но ведь секрет уже давно известен. Сила ветра и паруса! — насмешливо улыбнулся вельможа. — Или необходимы дальнейшие исследования?
— Да. Ветер на нашем внутреннем море весьма переменчив — от штиля до урагана. Следовательно, мы вынуждены больше полагаться на гребцов, которые как еще до изобретения парусов являются главной движущей силой. Вместе с тем, они занимают много места на судне, ограничивая количество груза, вооружения, ну и требуют дополнительного продовольствия.
— Значит, ты собираешься приказать этим ученым изыскивать другие способы? — спросил император, отрываясь от винного кубка. — Интересно, кому сие будет поручено и какое наказание ожидает беднягу в случае неудачи? Может, пожизненная служба на галерах?
— Нет, отец, такая кара немного устарела. Я предлагаю устроить состязание мудрецов с наградой в размере… пятисот талантов за лучший проект. И посулить долю от прибыли, если он оправдает себя также на торговых судах.
— Выделить им процент? — поднял брови казначей. — Что ж, щедрое обещание наверняка подогреет интерес.
— Но, мой мальчик, — запротестовал Йилдиз, — чего нового люди могут придумать? Чтобы ветры подчинялись нашей воли? Тем не менее, в северном флоте служит некий капитан, который присягал, что уже владеет таким искусством. И надо признать он пролил немало крови пиратов и гирканцев. Или эти чернокнижники сделают так, чтобы морская гладь приобрела подходящий уклон, и наши корабли скользили бы по ней куда угодно? Исдра, скорее вина! У меня горло пересохло от волнения!
— Я не знаю, что им удастся придумать, — пожал плечами Ездигерд. — Мог ли кто-то представить себе колесницу прежде, чем люди впервые увидели диких лошадей? Или вот, — он коснулся пуговицы на своей рубашке, — изобретение коринтийцев. Вроде просто, но и до него никто не додумался в течение веков, пока кого-то не осенило.
— Будучи придворным мастером, — подал голос Нефет Али, — я считаю предложение молодого принца перспективным. Конечно, вопросы остаются: как провести состязание и как оценивать пригодность проектов, — архитектор тщательно подбирал слова, прикидывая возможность извлечения личной выгоды из данной затеи.
